Пол Андерсон - Сломанный меч

Луна поднялась над водами — странно, но они были очень спокойными — и над стенами замка. Ее свет упал на странную картину. Летали копья, пронзали мечи, топоры и булавы били, и воины кричали от боли. Лошади с пропитанными кровью гривами ржали вставали на дыбы, топтали плоть. Битва носилась взад и вперед по трупам. Превращая их в бесформенные куски мяса.

Тролли дрогнули.

Мало кто остался из них в живых. Эльфы гонялись за ними по замку, за его пределами, до самых гор, охотясь за ними, как за дичью.

— Ко мне, ко мне! — раздался голос Вальгарда в затихающей битве. — Сюда, тролли, сражайтесь!

Скэфлок услышал его и развернул своего коня. Он увидел у ворот подменыша облитого кровью от самого шлема до пят, вокруг него грудами лежали тела убитых эльфов.

Несколько троллей пытались прорваться к нему, чтобы принять вместе с ним свой последний бой.

Вот он, виновник всех зол — меч Тирфинг улыбался губами Скэфлока. Вальгард, Вальгард, близится твой конец! И Скэфлок пришпорил своего коня.

Мельком он увидел сокола, двигающегося со стороны моря, его крыло смотрело на луну. Внутри у Скэфлока похолодело, он понял, что обречен.

Вальгард увидел, что он скачет на него, и ухмыльнулся. Подменыш оперся на стену и поднял топор. Черный скакун несся на него. Он ударил, как никогда не бил. Оружие раскололо череп лошади.

Эту громаду могла остановить только стена. Когда скакун врезался в нее, посыпался расколотый камень. Скэфлок вылетел из седла. Будучи гибким, как эльф, он перевернулся в воздухе, чтобы приземлиться на ноги, но не смог избежать удара о стену. Его кинуло назад в ворота.

Вальгард выдернул топор из головы коня и побежал прикончить своего врага. Скэфлок выполз на четвереньках из туннеля на залитые лунным светом холмы, у подножия которых билось море. Его правая рука была сломана. Он выбросил щит и взял меч в левую руку. Кровь текла по лицу и лезвию меча.

Подбежал Вальгард.

— Много что кончается сегодняшней ночью, — сказал он, — в том числе и твоя жизнь.

— Мы родились в одну ночь, — ответил Скэфлок. Кровь текла по его губам. — Немного времени пройдет между нашими смертями. — Он рассмеялся. — Если я умру, как можешь ты, моя тень, остаться на этой земле?

Вальгард закричал и замахнулся на него топором. Скэфлок поднял меч. Топор Братоубийца ударился о его лезвие и с треском и искрами рассыпался.

Скэфлок покачнулся, устоял на ногах и вновь занес свой меч. Вальгард качался перед ним, безоружный, рычание застряло в его горле.

— Скэфлок! Скэфлок!

Услышав этот крик приемный сын Имрика обернулся. От дороги бежала, спотыкаясь, Фреда. В лохмотьях, в крови, изможденная, но его Фреда снова возвращалась к нему. — Скэфлок — кричала она. — Мой дорогой…

Вальгард подбежал и вырвал у своего обо всем забывшего врага меч. Он взмахнул им и нанес удар.

Крича, он вновь поднял меч. Его лезвие сверкало неземными голубыми огоньками. — Я победил! — вопил он. — Я — властелин мира и я растопчу его! Тьма, приди!

Он размахивал мечом в воздухе. Его рукоятка выскользнула из скользкой от крови руки. Меч подлетел в воздух и упал прямо острием на него. Удар сбил его с ног, и лезвие пронзило его горло, пригвоздив его к земле. Так он и лежал, пригвожденный к земле лезвием, которое сверкало перед его глазами, и жизнь вытекала вместе с кровью из его горла. Он попытался вырвать меч руками, но его грани перерезали ему вены. И это был конец Вальгарда Подменыша.

Скэфлок лежал с рассеченным плечом и грудью. Его лицо было печальным в лунном свете. Фреда склонилась над ним, он улыбнулся. — Дорогая, — прошептал он. — Ты слишком хороша для мертвого, слишком красива, чтобы плакать. Забудь меня…

— Никогда, никогда. — Ее слезы капали на него, как капли утреннего весеннего дождя.

— Ты поцелуешь меня на прощание? — спросил он.

Его губы уже холодели, но она страстно припала к ним своими губами. И когда она снова открыла глаза, Скэфлок был мертв.

Первые проблески света в небе появлялись на востоке, когда Имрик и Лиа вышли из замка.

— Зачем ее лечить, да еще брать в дом? — В голосе женщины — эльфа не было радости победы. — Лучше отправить ее на мучения в ад. Она убила Скэфлока.

— Это был его рок, — ответил Имрик. — И помочь ей — это последнее, что мы можем для него сделать. Эльфы не знают, что такое любовь, но мы можем сделать это, потому что это обрадовало бы друга.

— Не знают, что такое любовь? — сказала Лиа так тихо, что он не услышал. — Ты мудр, Имрик, но и твоя мудрость имеет границы.

Ее взгляд упал на Фреду, которая сидела на покрытой инеем земле и обнимала Скэфлока. Она пела ему колыбельную, которую когда-то собиралась петь своему сыну.

— Ее судьба счастливее, чем моя, — сказала Лиа. Имрик не понял ее, может быть специально. Он покачал головой.

— Все люди счастливее жителей Фэри… и богов, если уж на то пошло, — сказал он. — Лучше жизнь, как падающая звезда, ярко вспыхнувшая во мраке, чем бессмертие, у которого нет ни начала, ни конца. — Он посмотрел на меч, все еще сверкающий в горле своей жертвы. — И я чувствую рок, нависший надо мной, — тихо сказал он. — Я чувствую, что близок день смерти Фэри, и сам Эрлкинг отправится в никуда, и исчезнут боги, и самое худшее, мне не кажется неправильным, что бессмертные не могут жить вечно. — Он подошел к мечу. — А что касается его, — сказал он следовавшему за ним карлику, — мы возьмем его и увезем подальше от нас, за море. Хотя не думаю, что это поможет. Изменить волю Норны невозможно, а меч еще не сделал своего последнего зла.

Он прошел вместе с ними к лодке, чтобы убедиться, что они все делают верно. В это время Мананнан Мак Лир увел Фреду и забрал тело Скэфлока, чтобы попрощаться с одной и самому отдать почести другому. Когда Имрик вернулся, они вместе с Лиа медленно пошли к Эльфхьюфу, потому что начинался зимний рассвет.

На том заканчивается сага о Скэфлоке — приемном сыне эльфов.