Роберт Сальваторе - Маэстро

Это был не Джарлаксл. Это был Громф Бэнр. Этот дроу был опасен.

Женщина кивнула, вспоминая все эти детали и говоря себе не терять бдительность.

Но внезапно она представила себе Громфа, который возвышался над ней в другом свете. Его янтарные глаза впивались в неё, пожирая каждый дюйм её плоти. Она видела его губы. Слышала и чувствовала дыхание. Перед её мысленным взором мужчина поднял руку, высвобождая мощную и таинственную магию. Мурашки пробежали по коже Кэтти-бри.

Смущенная, она решительно отбросила эти мысли, ругая себя за них.

Кэтти-бри хотела повернуться и хмуро посмотреть на Громфа, чтобы успокоить себя, но была отвлечена, когда главные маги и тысяча дворфов остановили свою работу, тихо собираясь вокруг одного места. Женщина с любопытством огляделась, понимая, что все смотрят в одном и том же направлении — на море, на юго-запад.

Женщина медленно повернулась, отмечая, что маги и ученые вокруг неё изумленно открыли рты, а сестры-драконицы улыбались.

Она не была удивлена, но, безусловно, немного сконфужена, когда, снова переведя взгляд на море, увидела над его гладью серо-черные очертания тяжелых облаков. В частности — одного облака. И вскоре она поняла, что это нечто большее, чем просто облако.

Его выпуклый край принял более четкие очертания: изогнутой стены огромной башни.

Казалось, сооружение было создано из сходного с другими облаками вещества. И, быть может, так и было. Но башня, в отличие от своих облачных собратьев, имела более четкие очертания. Она надвигалась на них своими серыми стенами, остальной частью гигантского плавучего замка.

Словно одного этого было недостаточно, чтобы парализовать собравшихся на острове и материке Лускана, внезапный шум донесся до ушей Кэтти-бри, еще сильнее поражая окружающих.

По рядам пронеслись удивленные вздохи, которые быстро превратились в благоговейный шепот, когда пара медных драконов взмыла в воздух, направляясь к огромному облачному замку, который плавал в воздухе. Это гигантское сооружение остановилось неподалеку от берега, и драконицы перелетели через стену, а затем на несколько мгновений пропали из виду. Вскоре они снова появились, возвращаясь к наблюдателям. Между собой они несли тент, на котором стоял гигантский трон. На троне восседала огромная синекожая женщина. У груди она держала украшенный драгоценными камнями скипетр. На голове великанши виднелся венец, сверкавший золотом и рубинами. Корона прижимала к голове её густые белые волосы.

Драконицы опустили её перед собранием. Маги взяли себя в руки, но многие дворфы приняли оборонительные позы.

Облачная гигантша поднялась и медленно двинулась вперед, Тазмикелла и Ильнезара снова обернулись человеческими женщинами и пошли по сторонам от своей подруги. Огромная женщина направлялась прямо к Кэтти-бри, одаривая ту почтительным поклоном — но даже согнувшись в талии она все равно оставалась высоко над человеком. Несмотря на то, что женщина была стройной, её рост минимум втрое превышал рост Кэтти-бри.

— Я Цецилия, — сказала она громким, но весьма мелодичным голосом. — Мои друзья Тазмикелла и Ильнезара подумали, что я могла бы быть полезной для вас в деле, которое я нахожу весьма интересным.

— Мы рады всем, кто готов помочь нам в наших поисках, — сказала Кэтти-бри, стараясь казаться спокойной. Хотя, безусловно, она чувствовала себя совершенно обескураженной. Она вспомнила, а затем ответила взаимным поклоном, хотя её изящество ни в какое сравнение не шло с грацией Цецилии.

— Тогда, с твоего разрешения, — ответила Цецилия. Она повернулась к отдаленному замку, подняла руку и выпустила снаряд белого света. — Разумеется, мне потребуется большая палатка и большая кровать, — сказала она. — Надеюсь, что ты подыщешь мне собственные комнаты.

— Разумеется, Леди, — ответила Кэтти-бри, хотя последнее слово прозвучало неловко. В конце концов, можно ли было называть эту великаншу «Леди»? Какие правила этикета приняты у гигантов?

Гигантский замок, паривший над морем, начал отступать, уносясь обратно в гущу клубящихся облаков, чтобы почти пропасть из виду. Многие подняли головы, продолжая следить за его полетом, гадая — исчезло огромное строение или просто спряталось в облаках.

Лишь со временем всем удалось вернуться к работе. Цецилия отправилась вслед за сестрами-драконицами, которые ввели её в курс дела. Кэтти-бри сделала глубокий вдох и взяла себя в руки, напоминая себе, что все эти зрелища и чудесные гости принесут лишь благо. Её внимание должно быть сосредоточено только на Главной Башне. Если её не восстановить, Гаунтлгрим будет полностью разрушен.

Она отвернулась от берега, покачав головой и пытаясь укрепить свою решимость.

И увидела Громфа, сидевшего на своем троне. Дроу насмешливо, или, скорее, озадаченно, смотрел на неё.

Мысли об архимаге, целующем её, касающемся её, мгновенно вернулись — так быстро, неожиданно и неудержимо, что Кэтти-бри пошатнулась и едва не упала.

Громф улыбался.

Глава двенадцатая Пещера большого столба

Джарлаксл с ног до головы оглядел Энтрери, а затем кивнул, довольный маскировкой.

— Если вдруг перейдете на общий язык поверхности — не слишком тревожьтесь, — проинструктировал он спутников. — Вы из Бреган Д ’Эрт. Любой, кого мы увидим, знает, что прошли годы с тех пор, как вы были здесь, внизу, в Араурилкаураке.

— Чего? — спросил Энтрери.

— Араурилкаурак, — ответил Дзирт, опережая Джарлаксла. — Пещера Большого Столба, которая стала домом для Мензоберранзана.

Джарлаксл и Энтрери продолжали говорить, но Дзирт ушел в себя, едва закончив фразу. Это слово, Араурилкаурак, эхом отдавалось в его мыслях. Он не слышал его с детства.

Дзирт вспомнил тот день, когда он оставил Мензоберранзан позади, уходя в дебри Подземья. Гвенвивар шла рядом с ним. В тот момент ему пришло в голову, в первый раз за сто лет, в первый раз с тех пор, как он решил выбраться на поверхность, что, возможно, его решение в тот день было не таким уж мудрым. Он мог остаться в городе, жить, как жил Закнафейн. Возможно, его семья осталась бы жива, и Дом До’Урден не превратился бы в мерзость, которая была создана, чтобы очернить его имя.

Быть может, его отца не убили бы.

И его бедная сестра, Вирна, слишком добрая для жрицы Ллос, тоже осталась бы жива. Нашла ли она покой? В конце концов, Дзирт убил её собственной рукой. Даже его друзьям в Поверхностном Мире было бы лучше, с ужасом осознал следопыт. Он понимал это и раньше, когда дроу пришли в Митрил-Халл, когда Вульфгар пал в объятиях йоклол. Тогда Дзирт вернулся в Мензоберранзан, чтобы сдаться и не подвергать своих друзей еще большей опасности.