Дмитрий Суслин - Хоббит и Гэндальф (глаз дракона)

– Танцующая вода! – тихо прошептал Бильбо. – А что если моя догадка окажется верна?

Больше он ничего не смог сказать, потому что у него перехватило дыхание. Он только стоял с открытым ртом и не мог оторвать взгляда от танцующей воды.

Вскоре ее увидели эльфы. Они сразу прекратили петь.

– Пойте! – закричал тогда Бильбо. Он так распереживался, что ему не хватило воздуха и он даже пустил петуха. – Играйте! Не прекращайте играть. Пожалуйста!

Эльфов никогда не надо дважды просить петь. Поющие эльфы по лицу Бильбо поняли, что происходит что-то очень важное и запели и заиграли с новой силой.

А танцующая вода, которая чуть не упала на землю и была уже от нее в нескольких дюймах, снова взвилась в воздух и поднялась и закружилась в танце.

А дальше случилось то, о чем думал Бильбо. Его надежда сбылась. Танцующая вода покружилась, покружилась, потом приблизилась к Радринору и окатила его прозрачной хрустальной пылью.

Все ахнули, потому что увидели, как стремительно серый Радринор вдруг стал обретать краски жизни. Прошло пять секунд, ну может быть десять, в любом случае всем они показались очень долгими, и Радринор удивленно захлопал глазами, затем поднял руку и потрогал свое лицо. Но через секунду он уже забыл о себе, потому что увидел перед собой Зелендила.

– Ваше высочество! – воскликнул он совершенно счастливым голосом. – С вами все в порядке? О какое счастье!

Все были счастливы, не только он один. А Бильбо даже не удержался и крикнул:

– Ура!!! Мы нашли способ, как всех расколдовать! Только не прекращайте вашей чудесной игры, милые эльфы. Нам еще надо оживать очень многих несчастных. – А про себя Бильбо подумал: «Конечно же я сейчас же побегу на поиски Гэндальфа и обязательно расколдую его! Что бы мне это ни стоило. И тысяча драконш не остановит меня на этой деле».

Эльфы, не прекращая пения, полетели к статуе гнома Трэйна, которая стояла по соседству с Радринором, танцующая вода последовала за ними, и вскоре Трэйн также удивленно смотрел вокруг себя, не понимая происходящее и не веря, что он вновь обрел способность двигаться.

Танец жизни продолжался. Только теперь эльфы пели совершенно другую песню. И это была не печальная, прощальная песня, а совсем другая. Веселая, приветственная. Примерно такая:

Вот и насталТот радостный часСпадают оковы,И цепи все с вас.Вставайте, друзья,Открывайте глаза!Да здравствует жизнь!Ведь иначе нельзя.Закончился пленСтрашный и вековойИ все спасены мыВодою живой.Танцуй же, вода,Оживи все кругом!Пусть будет всегдаСветел весел наш дом!

Радостный Бильбо раскупорил еще одну флягу и выпустил из нее еще одну хрустальную змейку, которая закружилась веселой спиралью и тоже полетела вслед за поющими эльфами. А те, чтобы ускорить дело, разделились на две группы и летали по подземелью и оживляли каменные статуи. Конечно же, они оживляли не всех подряд. Для этого волшебной воды было слишком мало. Да и слишком много было тут окаменевшего отребья, типа злобных скалистых карликов, или троллей и орков. Но тех, кто был достоин оживления, а именно многочисленные гномы (почти два десятка), шесть эльфов и люди, а последних было всего двое – малоизвестный пожилой рыцарь и заблудившийся королевич, проигравший свое королевство в карты, конечно же были расколдованы. Какое это было приятное занятие – возвращать к жизни тех, кто уже не надеялся вновь ее обрести!

Очень скоро все подземелье наполнилась громкими звуками плачущих от счастья существ. Все они вели себя по разному, кто плакал, кто смеялся, кто не мог и слова вымолвить, но все были счастливы. Да и как может быть иначе?

А когда они узнали, кто стал их избавителем (сначала они решили, что это только поющие эльфы, но Лилиан объяснил им, что они только поют и играют, а придумал и открыл спасительное средство мистер Бэггинс из Хоббитании), то пошли к нему с поклонами. Ниже всех кланялись гномы, которые как никто другой отличаются чувством благодарности и гордятся этим своим качеством. И хотя им было нелегко это сделать, так как их члены все еще были затекшими и плохо слушались (шутка ли, простоять десятки, а то и сотни лет сущим истуканом?), тем менее все они кланялись до самой земли, норовя достать бородой до пола. Некоторые гномы даже падали, от чего Бильбо очень смущался и бросался их поднимать.

– Не стоит, почтеннейший мистер Бэггинс, – сказал ему на это один из гномов. Он сильно отличался от остальных своей одеждой, которая была из козлиных шкур, отсутствием традиционного гномовского колпака и вообще своим несколько диковатым обликом, а особенно неухоженной лохматой черной лопатистой бородой. – Даже если я сделаю сто поклонов, то и этого будет мало. – По всему видать, что ты великий волшебник?

– Увы, никогда им не был, и вряд ли когда-либо буду. Я всего лишь хоббит. Маленький хоббит, который волею судьбы и кое-кого из вашей братии, оказался в водовороте событий. Бильбо Бэггинс меня зовут. Всегда к вашим услугам.

– Подумать только, меня, опытного мага, расколдовал маленький хоббит, – удивился гном. – Вот уж никогда бы не поверил.

– Ты маг? – воскликнул Бильбо.

– Да, древний колдун. Конечно не такой могущественный, и не такой знаменитый, но все же кое-что и я умел.

– Это прекрасно! – обрадовался Бильбо. – Тогда ты мне поможешь.

– Всем чем могу, почтеннейший. Что я должен сделать?

– Вот и прекрасно. Сейчас расскажу.

Глава десятая МАКРОМАНТ

Но тут к ним подлетели поющие эльфы. Все они были в радостном возбуждении.

– Дело сделано! – радостно поделился своей радостью Лилиан. – Все живы, и танцующая вода закончилась. Гоблинов и всяких других тварей, страшных горных разбойников и демонов, а их здесь подавляющее большинство, мы оживлять, разумеется, не стали.

Тут гном колдун вдруг удивленно поднял брови.

– Как же так? – удивился он. – Вы говорите, что оживили всех, но я вижу, что один достойный жизни, до сих пор остается в каменном плену.

– Кто же это? – удивились все.

Гном гневно устремил свой взгляд наверх. Все посмотрели туда же и поняли, что он имел в виду. А Бильбо даже высказал фразу, которая впоследствии стала крылатой:

–  Большое видится на расстоянии. Вблизи ж его не всегда разглядишь.

И Бильбо и эльфы, да и все остальные совершенно забыли про Макроманта. Несчастный великан, так и остался каменной горой, которая возвышалась над всеми, и взывала о справедливости. И тут всем стало стыдно. А эльфы так те просто расстроились чуть не до слез.