Алан Троуп - Драконья луна

Дерек, который сидит за массивным письменным столом красного дерева, первым поднимает на нас глаза.

– Ну-ну, – тянет он.

Рита, сидящая справа от него, и Тинделл, устроившийся слева, тоже поворачиваются к нам. В дальнем углу комнаты, в темных очках, Вирджил Клейпул. Он издевательски усмехается и говорит:

– Да это же мистер Эймс собственной персоной. А это, вероятно, ваша новая невеста?

Я холодно улыбаюсь наглому старикашке:

– Вообще-то, – говорю я, – я – Питер де ла Сангре, а это – моя жена Хлоя.

Только у Йена Тинделла шок. Я вовсе не удивляюсь, что Дерек остается спокойным. Раз Вирджил здесь, значит, Дерек уже знает о нашем визите в его офис в Кингстоне. Меня удивляет бесстрастное лицо Риты Сантьяго.

– Рита, – вежливо киваю я ей, – Йен, добрый день. – Я смотрю на разложенные на столе бумаги. – Работаете над документами по слиянию?

Тинделл собирает бумаги в аккуратную стопку.

– Кажется, есть кое-что, о чем я не знаю. – Он переводит взгляд с Дерека на меня, а потом на Риту – Вы в курсе?

Моя рыжеволосая протеже выдерживает его взгляд без единого звука.

– Мы как раз готовили эти документы для того, чтобы этот Питер де ла Сангре их подписал. – Йен кивает в сторону Дерека. – У вас, кажется, имеются возражения?

Я киваю:

– Это не Питер де ла Сангре. Это Дерек Блад. Он самозванец.

Йен переводит взгляд с меня на Дерека и обратно.

– И как же мы разрешим эту ситуацию?

– Рита, – говорю я, – спроситека Дерека, где мы с вами покупали серьги для Хлои.

Рита сверкает глазами в мою сторону.

– Не собираюсь. – Она поворачивается к Йену и говорит ему, накрыв своей ладонью ладонь Дерек.

– Настоящий Питер – он. И он предупредил меня, что может появиться поддельный, с ямайской женщиной.

Я провела с Питером почти все ночи с тех пор, как он прилетел с Ямайки, Йен. Я бы поняла, если бы он был ненастоящий.

– Ну да, конечно. – Бледные щеки Йена розовеют. Руки у него слегка трясутся. Он собирает документы и засовывает их в папку, при этом уронив несколько на пол. – А тот факт, что он сразу же повысил вас до одного уровня со мной, случайно не мог повлиять на ваше мнение, Рита? – Тинделл поднимает с пола упавшие бумаги, аккуратно складывает их в папку, захлопывает ее, встает. Направляется к выходу и лишь у двери оборачивается: – Понятия не имею, что здесь у вас происходит, это меня не касается. Кто бы из вас ни был настоящий Питер, слушайте меня внимательно. У вас нет причин предпринимать против меня никаких санкций.

Я просто выполнял распоряжения того, кого считал Питером де ла Сангре. Я не имел никакого отношения к увольнению Клаудии. Я непричастен к нападению на Артуро и понятия не имею, кто напал на него. Не имел и не имею.

Тинделл открывает дверь.

– Повторяю: все происходящее здесь меня не касается. Не касается! – Он смотрит на меня, потом на Дерека. – А сейчас я иду домой. Отдохну несколько дней, пока вы тут разберетесь. К тому времени, как я вернусь, надеюсь, вы двое решите, кто же из вас все-таки настоящий Питер. А я готов выполнять распоряжения этого Питера, кто бы из вас им ни оказался. В отличие от нее. – Он кивает на Риту. – Я не собираюсь рисковать жизнью, встав на ту или другую сторону. Всего наилучшего. Когда дверь за ним закрывается, я усмехаюсь:

– Лучше вывернуться было невозможно!

– Ну и что теперь? – спрашивает Дерек.

– А теперь ты вернешь мне моего сына, – беззвучно сообщаю я Дереку, – и уберешься отсюда.

Лже-Питер громко смеется и думает мне в ответ.

– С какой это стати, дружище? Мне здесь нравится. – Он смотрит на Риту. – Она весьма расто

ропна и чертовски хороша в постели. Так хороша, что я до сих пор ее не съел.

– Если дойдет до драки, Дерек, – беззвучно сообщает Хлоя, – то имей в виду, что я буду за Питера, а нас двоих тебе не одолеть.

Рита и Клаудиа обе ничего не понимают. Они ведь не знают, что мы общаемся. Для них мы просто молча смотрим друг на друга, но выражения наших лиц при этом постоянно меняются. Непонятно, почему мы то смеемся, то хмуримся, то улыбаемся. По лицу Вирджила Клейпула вообще ничего нельзя понять – его глаза скрыты за темными очками.

– Итак, вы собираетесь вдвоем убить меня? – усмехается Дерек.

– Разве что у нас не будет другого выхода, – беззвучно отвечаю я. – Мне нужен мой сын, и как можно скорее. И еще я хочу, чтобы ты убрался обратно на Ямайку.

– Извини, старина. – Дерек пожимает плечами. – Не могу. Если я вернусь с пустыми руками,

отец убьет меня.

– Тут мы могли бы помочь тебе, – отвечаю я. – Я не возражаю посылать Клейпулу некоторую сумму денег ежегодно.

– Зачем же соглашаться на часть, когда можно иметь все? – Дерек широко улыбается.

Гнев, который я так долго сдерживал, проявляется на моем лице, челюсти мои сжимаются. Мне хочется стереть с физиономии Дерека его поганую усмешку.

– Ну что ж, ты не оставляешь нам выбора. Нам придется тебя убить.

– Это будет не так просто. Если хотите, можем закончить все это прямо сейчас.

Последняя мысль исходит не от Дерека! Я бросаю взгляд на Вирджила Клейпула. Он улыбается и снимает темные очки. У Хлои вырывается: «Папа!» Я смотрю в холодные изумрудно-зеленые глаза Чарльза Блада.

29

Что здесь, черт возьми, происходит? – спрашивает Клаудиа Гомес, запуская руку в сумку. Она выхватывает магнум, снимает его с предохранителя, и щелчок зловеще звучит в тишине комнаты.

– Подождите, Клаудиа, – говорю я. – Пока… не происходит ничего плохого.

– Убрать пистолет? – спрашивает она.

– Цельтесь в него. – Я кивком указываю на Клейпула.- Если я дам вам команду стрелять, убейте его.

Девушка кивает:

– Только мне все же хотелось бы, чтобы кто-нибудь из вас хоть что-то сказал. А то как-то жутковато смотреть, как все вы молча строите друг другу рожи. Как будто ты среди глухонемых… и без переводчика.

– Просто смиритесь с этим, Клаудиа. Мы не сможем объяснить вам этого.

– Как скажете, Питер.

Я выразительно смотрю на Чарльза.

– Это полуавтоматический магнум, – беззвучно сообщаю я ему. – Пятидесятый калибр. Более чем достаточно, чтобы пробить твою шкуру, даже если бы ты был в своем настоящем обличье. В магазине у него девять зарядов. Если она разрядит пистолет в вас с Дереком, скорее всего, вы оба не выживете.

– Тогда твой сын умрет от голода, потому что ему никто не принесет поесть, – отвечает Чарльз.

Ты ведь, конечно, уже попробовал связаться с ним, не так ли? Значит, если бы вы его нашли, то уже спасли бы его. – У него на лице появляется холодная улыбка. – Он будет умирать от голода в нескольких ярдах от вас, а вы не будете знать где.