Ольга Куно - Записки фаворитки Его Высочества

- С чего вы так решили?

Ни единая вибрация в голосе Рауля не выдавала того, что не далее, как сегодня ночью, он высказывал обеспокоенность по тому же самому поводу.

- Ваше Высочество, я изложу свои соображения напрямую. Казнь фрейлины может произвести на ваших подданных весьма неприятное впечатление. Все будут говорить о том, что вы сначала соблазнили девушку, а потом избавились от неё, отправив на эшафот.

- Во-первых, я её не соблазнял, - отрезал Рауль. - А во-вторых, как насчёт такой мелочи, как четыре попытки убийства с её стороны?

- Как вы правильно и сказали, мелочь, - развёл руками Хоулман. - Об этом очень быстро забудут. А вот обо всём остальном будут говорить ещё долго - как о кровавой расправе, которая ознаменует начало вашего правления. Разумеется, в этом есть и свои преимущества. Вас будут бояться, а это совсем неплохо для государя. Страх - это мощное оружие, позволяющее держать народ в узде. Я лишь прошу вас ещё раз взвесить все за и против.

- Я не вижу альтернативы, - сказал Рауль. - Если я её помилую, кое-кто решит, что покушение на мою жизнь может остаться безнаказанным. Пусть меня лучше считают Синей Бородой, чем покойником.

- Я вовсе не предлагаю полного помилования, - возразил Хоулман. - Я лишь хочу обратить ваше внимание на возможность несколько смягчить наказание. Вместо того, чтобы казнить фрейлину, её можно было бы запереть в каком-нибудь удалённом монастыре. По сути это та же тюрьма, однако звучит совсем по-другому. Появление во дворце родителей Отилии весьма удачно. Аудиенция им, конечно же, не положена, но сегодня как раз состоится судебный час. Отчего бы вам не принять их? В таком случае дело можно было бы обставить так, словно, сжалившись над убитыми горем родителями, вы оказали осуждённой милость. Таким образом ситуация разрешится как нельзя лучше. По сути мы убиваем двух зайцев. С одной стороны, преступница будет обезврежена и получит причитающееся ей наказание, пусть и несколько более мягкое, чем она заслужила. С другой стороны, вместо скорого на расправу тирана вы будете представлены в пересудах как справедливый, но милостивый правитель. Любовь же народа является ещё более мощным оружием, нежели страх. Против тех, кого боятся, иногда восстают. Против тех, кого любят, - никогда. А данный способ заслужить народную любовь - значительно более безболезненный, чем, скажем, понижение налогов.

Рауль постучал указательным пальцем по столешнице, устремив невидящий взгляд на стоявшую перед ним чашку.

- Хорошо, - кивнул он затем. - До судебного часа ещё несколько часов. Я обдумаю ваше предложение.

- Благодарю вас, Ваше Высочество, - сказал советник, поднимаясь из-за стола. - Не смею долее испытывать ваше терпение.

- Ты сделаешь так, как он предлагает? - спросила я, когда за Хоулманом бесшумно закрылась дверь.

- Возможно. Пока не знаю, - задумчиво ответил Рауль.

Перспектива обойтись без казни Отилии принцу несомненно нравилась, однако принимать решение он не спешил.

- Его аргументы кажутся разумными, - заметила я.

- Кажутся, - согласился Рауль. - Но я хочу кое-что проверить, прежде чем поддаваться на уговоры. Например, выяснить, нет ли у Хоулмана своего личного мотива заступаться за Отилию.

- У него может оказаться такой мотив? - удивилась я.

- Может быть всё, что угодно, - пожал плечами Рауль. - К примеру, известие о прибытии родителей Отилии могло быть ему доставлено на пару с весьма увесистым кошельком. У меня нет особых причин так думать, но проверить стоит. Если не найду никакого подвоха, то, пожалуй, к его совету можно будет отнестись серьёзно.

- Тебе предстоит насыщенный день, - заметила я.

- Как и обычно. Что собираешься делать ты? Пойдёшь в Оранжерею?

- А вот и нет. Сегодня среда, так что я, как и всегда, отправлюсь транжирить твои деньги.

- Можно с этого места поподробнее? - поднял брови он.

- Ну, не те, которые в сокровищнице, а те, которые отведены на нужды Оранжереи, - уточнила я.

- Ах, эти.

- Сегодня на южной площади состоится еженедельная ярмарка. Я часто хожу туда прикупить что-нибудь для зверушек.

- И сколько же ты там транжиришь? - фыркнул он.

- Ну, как правило я беру с собой десять-пятнадцать медяков.

- Внушительная сумма, - съехидничал Рауль. - Можешь прихватить с собой ещё один медяк, чтобы ни в чём себе не отказывать.

- Неслыханная щедрость, - не осталась в долгу я. - Но я и так ни в чём себе не отказываю.

- Кстати, чуть не забыл: я распорядился по поводу твоей помощницы. Её должны прислать к тебе сегодня ближе к вечеру.

- Не может быть! - Я радостно всплеснула руками. - Не думала ,что когда-нибудь до этого доживу. Почти все шесть лет мне приходилось справляться одной. Ну, почему в этом мире ничего нельзя добиться без связей?

- Уж так он построен, - отозвался Рауль, вставая из-за стола. - Могу тебя утешить только одним: в твоём случае проблема связей больше не стоит.

На ярмарку я отправилась в приподнятом настроении. Южная площадь находилась подальше от дворца, чем центральная, но погода была неплохая, не слишком холодно и не слишком жарко, и можно было получить удовольствие от прогулки. Идти оставалось меньше десяти минут, когда я почувствовала, как что-то колет левую ногу, и остановилась возле высокого каменного дома. Прислонившись к стене, я вытряхнула камешек из туфли и увидела, как шедший следом человек также остановился, не доходя до меня двух-трёх ярдов. Он вроде бы принялся отряхивать свой плащ, и я, отвернувшись, продолжила путь. Мужчина - среднего роста, шатен, обладатель необычно густых бровей, особенно выделявшихся на фоне нездорово бледного цвета лица, - также продолжил свой путь. Я остановилась опять, на сей раз специально. Он тоже остановился и сделал вид, что оглядывается. Эта игра в кошки-мышки быстро мне надоела. Завернув за угол, я резко развернулась и, когда мужчина остановился, чуть было не врезавшись в меня на ходу, раздражённо спросила:

- Может, объясните, что вам нужно?

- Мне - ничего, - ответил тот, нисколько не смущённый тем, что его раскусили. - Вас хочет видеть мой господин. Я уполномочен доставить вас к нему.

- И кто таков твой господин? - осведомилась я.

- Этого я сообщать не уполномочен.

- В таком случае очень глупо со стороны твоего господина ожидать, что я соглашусь на встречу, - отрезала я.

- А придётся, - развёл руками он, глядя мне за спину.

Я проявила непростительную оплошность. Следовало догадаться, что преследователь окажется не один. Но я не привыкла к вниманию преступных элементов к моей скромной персоне, и потому ничего серьёзного не заподозрила. Поэтому удар рукоятью меча по голове застал меня врасплох.