Ольга Пашнина - Оляна. Игры с Артефактами

— Вопрос.

Я могла обойтись и без всех этих приятностей. Но если Альдред спросит то, о чем можно соврать, — почему бы и нет. Вот только не проверка ли это? Если он знает ответ, вполне может проверять меня на готовность к сотрудничеству.

— Как твоему отцу удалось выжить?

Конечно, проверял! Неужели в Тригоре все сплошь идиоты, не сообразившие, как моему отцу удалось выжить? Смешно подумать.

— Он забирал силу и магию у тех, кто недавно получил Артефакты. Сами Артефакты он не уничтожал, а прятал, поскольку они могли накапливать магию и снова его питать. Когда Альдред его убил, благодаря связи с сотнями Артефактов он не умер, а завис на Пределе. В некоем состоянии духа или, может, сгустка магии. Потом, естественно, не без помощи извне, он научился преобразовывать эту энергию и магию направленно. И первым делом создал себе тело.

— Как?

— Не знаю. — Я пожала плечами, ибо и впрямь не знала. — Такая магия мне недоступна. Просто знаю, что первым делом он обрел тело, потом начал потихоньку разбираться, что изменилось в мире за эти годы. Все, подробностей мне не сообщали, так что какой ритуальный танец исполнил твой сын, чтобы вернуть моего папочку, я не знаю.

Сама не поняла, зачем упомянула Эртана. Просто хотелось задеть Альдреда побольнее за то, что он заставлял чувствовать себя беспомощной.

— Это я знаю, Эртан поделился, — улыбнулся мужчина.

Моя челюсть плавно уехала вниз, а из головы вылетели все мысли.

— Что… как?

— Оляна тоже хочет информации? — усмехнулся Альдред. — А что я получу взамен?

— Я не стану сейчас бить тебя и лишать чего-то очень ценного?

— Нет, ты подумаешь о том, как быть еще более хорошей девочкой, нежели сейчас, и когда решишь, возможно, я что-нибудь тебе расскажу.

— Я сделала то, что ты хочешь. Где моя подушка и душ?

Вместо ответа Альдред протянул мне руку, приглашая подняться. Потом, когда я эту руку ему дала, повел… к выходу из камеры.

— Что? Я больше не пленница?

— Пленница. Просто в более комфортной камере.

— О, я удостоилась чести переехать в замок, — пробурчала я.

Но умолкла, потому что пожить в нормальной комнате очень хотелось. Пусть я никта, но не собака же.

Вообще, комнатой помещение, куда меня привел Альдред, назвать было сложно. Скорее действительно камера. Окон там не было, да и глупо было надеяться на их наличие. Зато была кровать, которая, собственно, и составляла всю мебель. Лишь перед дверью было немного пространства, чтобы снять обувь. Все же остальное место занимала кровать. В буквальном смысле, — она упиралась во все три стены так плотно, что сложно было бы и лист бумаги просунуть меж стеной и кроватью. Для меня одной эта странная комната-камера-кровать была довольно большой. Зато здесь были мягкие шкуры и подушки.

— А где душ? — поинтересовалась я, падая на кровать.

Спина немного ныла, что было странно.

— Ты обещал, что если я отвечу на вопросы, смогу принимать душ, когда захочу. Я вся мокрая и не хочу ложиться в постель такой. Я хочу горячий душ!

— Не надейся на горячую воду, в замке ее нет. Люди живут в соседнем здании, а здесь мы работаем. Так что будешь довольствоваться холодным. Но в любое время. Не чаще раза в сутки. Стучишь по стене, мне передают твое пожелание, под моим присмотром идешь в душ.

— А туалет, я стесняюсь спросить, здесь есть?

Альдред демонстративно толкнул одну из стен, и, к моему удивлению, она оказалась потайной дверкой, ведущей в небольшую умывальную комнату. Там даже было зеркало и умывальник! Наверняка без воды, но, быть может, его наполнят…

— Все еще хочешь в душ? — осведомился мужчина.

Я промолчала, решив, что один ледяной душ в день — вполне достаточно.

Отныне и на ближайшую неделю единственным моим развлечением стал ключик на цепочке. Я пользовалась им, как маятником, чтобы провалиться в некое подобие сна; как игрушкой, — бросала в стену и ловила, или царапала обломком деревянного остова кровати на стене мишень и бросала его туда. Или просто вертела в руках, почему-то пряча, когда приходил Альдред.

Было невыносимо, смертельно скучно. Никто ни о чем меня не спрашивал, не проводил никаких допросов. Изредка приносили воду, да Альдред раз в сутки, обычно ночью, выводил меня в душ. Там он меня закрывал и ждал ровно десять минут, на протяжении которых я громко материла холодную воду и отсутствие нормального мыла.

Все это наводило на странные мысли, которые, впрочем, быстро ускользали. Я вообще заметила это странное состояние: ничего не хотелось, все попытки как следует поразмыслить и составить какой-то план проваливались с треском, разбиваясь о невесть откуда взявшуюся сонливость. Вдобавок ко всему от долгого лежания начала болеть спина.

В одну прекрасную ночь я просто устала пялиться в пространство и поднялась. Со всей дури ударила в стену, как просил Альдред. И принялась ждать, когда меня соизволят проводить в душ. Надеялась, что хотя бы ледяная вода приведет меня в чувство. Хотя вообще я ничего этого не должна была испытывать.

Я поднесла к глазам руку, чтобы убедиться, что кровь в моих венах все еще черная.

Демонов Виктор! И Альдред! Они явно опять играют в какую-то игру, а я снова не могу ее просчитать. Два года у отца впустую!

— Готова к купанию?

Альдред появился так внезапно, что я подскочила. И нахмурилась. Обычно я чувствовала приближение мага.

Как всегда, Альдред запустил меня в душевую, больше напоминавшую чистый, но холодный и не особенно оборудованный подвал. Пол был каменный, и я ежилась, когда шла к душу. Холод. Раньше он вызывал во мне раздражение. Но я никогда не ежилась и не дрожала.

Что, демоны их всех побери, происходит?

Прошла долгая минута, прежде чем я привыкла к холодной воде. Но в голове, к несчастью, не прояснилось.

Зато послышался звук открывающейся двери, и, обернувшись, я увидела Альдреда. Он не отрывал от меня взгляд, осматривал с ног до головы и молчал. Я не стала прикрываться или кричать на него. Просто ждала. Он скажет что-то?

Потом медленно подняла руку. Наверное, я знала, что делаю. И не столько хотела чего-то физически, сколько эмоционально. В размеренное и скучное течение моей жизни должно было что-то вмешаться. Почему бы этим «чем-то» не стать Альдреду?

Я поманила его пальцем. Сюда, под холодную воду, льющуюся сверху. Посмотрим, насколько сильна его решимость. Не зря ведь он зашел сюда.

Я всю жизнь проверяла судьбу на прочность. Когда жила с приемными родителями, каждый день ждала, когда произойдет что-то. Когда жила в замке у Виктора, не могла разобраться в их играх. Когда жила у отца… Жизнь у отца — уже игра с судьбой на выживание. И теперь, в замке, в далеком холодном Двуледе я проверяла на прочность не только судьбу, но и собственную выдержку.