Юлия Славачевская - Если вы не в этом мире, или Из грязи в князи

Хм, сильно поизвращаться тут кому-то с железякой на тыкве не дали. Все же выбор цветов в мраморе ограничен, а фантазии на то, чтобы покрасить камень сверху обычной краской, не хватило. Но все равно, и тут попыталась бяку выкинуть дорогая свекровушка, подобрав розовый мрамор для отделки! Но! Поскольку оттенок был бледный, а помещение достаточно большое, то смотрелось все более-менее прилично.

Осталось посбивать несколько излишне вычурных деталей, типа гигантских золотых крюков для одежды, на которых хорошо только вешаться, а не полотенца раскладывать — и жить можно. Купаться — тоже. Впрочем, может, на суицид и был основной расчет? Ну, как бы созерцая такого размера крюк, впадать в задумчивость и бежать намыливать веревку?

Ага! Я намылю, с удовольствием… для нее! И даже по доброте душевной стульчик подвину… в сторону. Услуга «all inclusive» называется. Даже без предоплаты.

Фрейлины, уже не дожидаясь моего вопроса, вытолкнули вперед рыжеватую шатенку в бледно-салатовом платье с серыми вставками, обшитыми мелким речным жемчугом. Та, опустив огромные карие очи, изящно присела:

— Ваше высочество, Надин Миона, дочь князя Коста! — Стрельнула глазками: — Что мне нужно сделать?

— Проследить, чтобы убрали излишества и вазы, — обвела я пространство веером. — Иначе я их все перебью к ноевому дедушке! Причем, заметь — об головы тех, кто тебе не подчинится!

— Слушаюсь, ваше высочество. — Девушка мигом сориентировалась и задала встречный вопрос: — Простите, а можно считать излишним все то, что блестит?

Умная девушка! Ловит идеи на лету.

— Нужно! — заверила ее и пошла прочь. У меня оставалось неосмотренным еще одно помещение. Личная молельня принцессы. Обязательная своего рода малая часовня для знатных аристократок со всеми приличествующими атрибутами в виде икон Марайя, вышитых салфеток, алтарей, исповедальни и прочих прелестей религиозного уединения.

Осторожно, крадучись, я с немалой опаской подошла и отворила резную дверь. Ступила два шага внутрь…

Я думала, что готова ко всему? Так вот: я ошибалась! Готический стиль меня полностью добил и деморализовал окончательно буквально за пару минут.

Представляете, когда входите вовнутрь — и… чернота.

Помните детский ужастик: «в темном-темном лесу, на черной-пречерной поляне, в темном-претемном доме, в черной-пречерной комнате»?.. Ага. И дальше полный вариант истории для пионерлагеря про черную руку? — «отдай свое сердце!!!».

Молельня принцессы — песня из того же репертуара. Какая там богобоязненность! Вы только представьте!

Темень без окон. Все в черно-красном бархате. Лишь несколько одиноких канделябров на полу с тускло горящими свечами, которые не разгоняли окружающий мрак, а только подчеркивали хлипкими оранжевыми соцветиями сгущающийся ужас. Вдали слабо виднелась громада решетчатых коробок исповедален, более похожих на адские клетки для грешников.

И серебристо-облачный, фосфорецирующий Вышний вверху, на противоположном краю комнаты, нарисованный совсем не в средневековой, а скорее абстрактной манере. Плюс скульптурные оранжево-красные черти рогатые вдоль стен и по углам, как живые, зловеще поблескивают золотом глаз. Больше никаких икон и святых! Лишнее. «А вдоль дороги мертвые с косами стоят… И тишина!»[33]

Зайди сюда без подготовки кто-нибудь другой, с менее закаленной психикой — выносили бы труп!

Еще бы! В моей молельне изобразили ад безо всяких прикрас. Зрелище сугубо на любителя. Найти бы еще этих ваятелей-«любителей» и оставить тут пожить… с денька три. Или два… Чтобы после того окончательно тронуться умом, больше и не потребуется…

— Девушки, — прошептала я полуобморочным голосом, складывая руки на груди. — Помогите мне! У меня сейчас внутренний зверь выйдет вон и пойдет страшно мстить!

— Ваше высочество! — подскочила с правой стороны невысокая зеленоглазая блондинка в светло-коричневом платье с золотистой отделкой. — Мы поможем! Вы только скажите, что нужно сделать?

— Ты кто? — сфокусировалась я на ней.

— Милена Скай, дочь графа Тотоса, ваше высочество, — поддерживая меня за локоть, попыталась проявить вежливость и присесть в реверансе девушка.

— Не шали! — погрозила я ей пальцем, когда меня повело в сторону. Но тут сориентировалась последняя из фрейлин: красивая высокая девушка с тонкими чертами лица и удивительными сиренево-голубыми глазами. Светлая шатенка поддержала меня за другой локоть и представилась сама:

— Янолга Кирикири, дочь графа Чагэса, ваше высочество! — не рискуя приседать вместе со мной.

— Предложения? — У меня уже просто элементарно отказывали мозги.

— Ломать? — робко спросила Милена.

— Валяйте! — махнула я рукой и потащилась обратно в спальню, заботливо сопровождаемая Омаль. Мне срочно было нужно полежать!

— С тобой все в порядке? — наклонилась ко мне по дороге к наименьшему злу — спальне встревоженная маркиза.

Стараясь не смотреть по сторонам и сохранить частично целый рассудок, я ответила, выслушав матерные излияния того же рассудка:

— Отпустите меня в Гималаи, а?

— Где это? — удивилась статс-дама, старательно поддерживая мое увядающее от буйства красок высочество.

— Далеко, — просветила ее я. — И там хорошо… светло… монахи бегают…

— А! Монастырь! — перевела Омаль на свой понятный лад. — Уже нельзя, ты скоро станешь королевой.

— Каникулы королевам полагаются? — деловито спросила я, настраиваясь выслушать параграфы Трудового кодекса и, если придется, то оспорить свои права.

— Не знаю, — пожала плечами статс-дама. — Никто раньше не спрашивал.

— Эксплуататоры! — с чувством высказалась я, бессильно падая в заботливо подставленное кресло в спальне, куда мы все же дошли.

Не успела я перевести дух и отойти от шока, как вернулась одна из фрейлин Кристин Пушистис и привела с собой прохиндейского вида дядечку, у которого на лбу большими буквами мигало: «Беру взятки любым способом!»

— Чем может услужить Валякула Леникулус вашему высочеству? — поклонился лысеющий шатен с зализанными на лысину сзади волосами. Когда он выпрямился, у меня сразу настроение скакнуло вверх, следуя за напомаженной прядкой волос, которая тоже прыгала вверх-вниз.

— Господин Леникулус, — кивнула я в ответ на приветствие. — Я хочу, чтобы вы срочно, в течение пары часов, переделали мои покои!

— Все, что в моих силах, ваше высочество! — снова склонился в поклоне лизоблюд, выражая водянистыми голубыми глазами безмерную преданность и неукротимое желание услужить. — Лишь позвольте спросить: как к этому относится ее величество королева, вложившая столько сил и здоровья в отделку ваших покоев?