Галина Очеретяная - Горящая путевка в мир иной или беги Алиска, беги!

— Этого не может быть, — прошептал он.

— Даже очень может быть или ты думаешь, что меня просто так поселили во дворце?

— Ну, я наслышан о твоих отношениях с принцем… — он даже растерялся.

— Нет, — я отрицательно качнула головой. — Я сейчас беспомощна и только там мне дали бы полную защиту, хотя теперь я сомневаюсь, что эта защита вообще была.

— И что мне делать? — он явно был расстроен открывшимся фактом. — Ваул убьет меня…

— В этом только ты виноват.

— О, неужели наша бегляночка пришла в себя? — неужели у нас еще одно действующее лицо? И кто к нам пожаловал?

— Проходите, — крикнула я со своего «ложа» — Гостем будете. Располагайтесь и чувствуйте себя как дома, но не забывайте, что вы в гостях!

— Дерзишь, — глухо проговорил незнакомец. — Это хорошо, значит умирать веселее будешь.

— Жозеф она без магии, она бесполезна, — сказал Казим незнакомцу.

И наконец-то этот мужчина вышел на свет. Невероятно это был тот старец из хранилища, откуда умыкнули «Око Хануна». Тот же черный плащ, тот же стан пожилого мужчины с седыми волосами. Уверена, что это точно он.

— Это неважно, — отмахнулся от него Жозеф. — У нее есть последняя, заключительная часть артефакта, — а Казим после услышанной информации словно ожил, так сказать воспарил духом.

— Так это меняет дело, но почему ты раньше мне об этом не сказал?

— Я не был уверен, — Жезеф подошел к моей импровизированной кровати-камню и поддел на палец мой семилистник. Не может быть! Я же не могла носить артефакт на шее! Или могла? Я привыкла считать этот кулон своим оберегом, а это оказалась часть потерянного артефакта! Невероятно! Вот только зачем же Алессандра хранила этот семилистник? Зачем она его носила? А может она сама не знала о истинном назначении кулона? Этот семилистник у Алессандры с рождения и переходил из поколения в поколение по женской линии рода. — Я так понимаю, что добровольно ты нам его не отдашь? — участливо поинтересовался Жозеф.

— И не подумаю, — согласилась я с ним.

— Ну тебе же хуже будет, — встрял Казим. Значит они не могут насильно его отобрать? Это очень даже хорошо.

— Девочка… — старикашка жалостливо взглянул на меня. — Этот семилистник принадлежит Ваулу и ты принадлежишь Ваулу с магией или без.

— Жозеф приготовь все к ритуалу, — приказал старый маразматик.

— Слушаюсь господин, — и он поклонившись Казиму, оставил нас снова одних.

— Как Вы так быстро отыскали потерянные части артефакта? — у меня были догадки, но я очень надеялась, что ошиблась, как оказалось позднее, нет.

— Так уж и быть умерю твое любопытство, — ответил Казим. — У нас была только третья часть жезла…

— И…

— С помощью которого мы отыскали еще два фрагмента, — продолжил говорить он. — Нам оставалось отыскать только две последние недостающие части…

— «Око Хануна»? — спросила я.

— Да и твой семилистник, — его голос был спокойным и уверенным, а мне тогда понравилось его обреченное состояние. — Чем больше элементов разделенного артефакта находиться рядом, тем легче отыскать остальные потерянные части. С помощью жезла мы определили местонахождение «Ока Хануна», а Жозеф сделал привязку к нему, и затем с помощью призыва «око» просто перенеслось к нам, — вот! Все-таки я была права, что из храма его не выносили. — А вот твой семилистник на шее не переместиться, так как находиться рядом с живой душой. И как ты поняла, его нельзя насильно отобрать. Кстати очень хорошо, что ты так много и часто гуляла одна…

— Ну я же не знала, что Вы там меня достанете, — сказала я.

— Это не было проблемой, — хохотнул он. — Та девчонка Элиза очень вовремя попала нам под руку и мы, сыграв на обиде, убедили ее помочь нам избавиться от коварной и злой невесты принца, а так как она без проблем преодолевает защиту замка, то сама понимаешь…

— Понимаю, — вздохнула я. Ревностная дурочка! — Кстати, что с ней?

— Не беспокойся, — равнодушно проговорил он. — Она уже в чертогах Ваула, — не знаю, но мне не было жаль эту предательницу. Сама виновата! Злоба, ненависть и зависть никого до добра не доведет.

Конечно, самое ужасное, что может произойти в нашей жизни — это смерть. От нее никто не застрахован, но самое удивительное это то, что мы иногда забываем о том, что все там будем… И богатые и бедные, и глупые, как Элиза и умные, и жертвы, как я и хищники, как Казим, Ваул. Только всему свое время, всему свой час.

— Казим, — окликнула я старика, который уже собирался уходить. — В туалет-то мне можно сходить перед смертью?

Он обернулся и посмотрел на меня прищуренным взглядом, явно раздумывая над сложной задачей.

— Ладно, — он подошел и начал развязывать мои ноги. — Только без глупостей.

— Угу…

— Здесь повсюду стоит защита, — в этом я не сомневалась, что они основательно подготовились к моему «приходу». — Помощь к тебе не доберется, просто не успеет, а сама ты далеко не уйдешь, — это я итак понимала прекрасно.

— А мне обязательно лежать на том холодном камне?

— Обязательно, — и он, освободив мою последнюю конечность, отошел в сторону, давая мне маневр для движения. В его ладони загорелся огненный фаербол, который он подбрасывал, как мяч в руке, показывая передо мной свое преимущество.

Меня препроводили в местный «клозет», который находился здесь же, только в другом углу пещеры. Меня не было видно в том углу, но я видела, как Казим следит за малейшим моим лишним движением.

Конечно, мне было неприятно то, что в такой «интимный» момент за мной следили, но выбора не было, поэтому переборов свой стыд я все-таки завершила все свои дела и отойдя в сторону, увидела как вспышка света очистила мое недавнее место пребывания. Круто!

— Может, я тихонечко посижу в стороночке? — елейно спросила я. — А то камень слишком холодный…

— Ты странная, — подвел он свой итог. — Другая бы на твоем месте молилась, рыдала и упрашивала, чтобы ее оставили в живых, а ты…

— А мне «поздняк метаться», — закончила я за него его душещипательную речь.

— А ты слишком спокойна и совершенно нас не боишься…

— А чего мне бояться? — пожала я плечами. — Ваул же вам ясно сказал, чтобы меня не трогали…

— Откуда…

— От верблюда! — рявкнула я. — Я же сказала, что мы с ним иногда мило беседуем и не думаю, что он простит тебе пощечину, — и я пальцем указала на свою щеку, которая горела огнем от боли. — Ему это очень не понравиться, — конечно я блефовала и знала, что Ваул не будет обращать внимания на такую маленькую детальку, как причинение мне физического ущерба, но Казиму то это знать не обязательно. Для них он Бог, а для меня всего лишь демон, который слетел с катушек от своего голода и мирового господства. Ему жрать охота, а мне страдать. Чтоб он подавился! Обидно однако. Вот только я не хочу, чтобы меня приносили в жертву. — Казим, ну зачем тебе трон Саяны? Ты ведь итак был у власти…