Ольга Ильина - Особенные. Элька-3

О, нашла. Сидит, насупилась, гневно глядит на решившего почему-то пообедать в столовой, Ника.

— Как твоя рука? — встревожено спросила она, когда я уселась за ее стол.

— Не парься, сегодня ее не только проткнули и пожевали, но еще и сжечь пытались.

— Что? — подскочила подруга.

— Ага, это наш препод по темному искусству так развлекается. Сжигает заносчивых студенток, которые слишком громко думают, — послышалось за моей спиной. У Катерины глаза увеличились вдвое, при виде говорившего, а я лишь философски вздохнула, когда бывший уселся за наш столик.

— Какого черта ты здесь делаешь? — взвилась Катя, кажется, она нашла достойный объект, чтобы выплеснуть свою злость, и я даже не стану ей в этом мешать. Впрочем, Егору и не нужны заступники.

— Учусь, — нахально ответил бывший.

— И что, другого заведения не нашлось, тюремного типа?

— Тебе бы тоже это не повредило. Наслышан я, что ты любитель протыкать когтями любимых подруг.

— Это случайно вышло! — воскликнула она.

— Думаешь, ей от этого легче? Я думал, дочь лунного клана научилась держать себя в руках.

— А я думала, что ты сдохнешь в чертовых застенках. Жаль, что ожидания не оправдались.

Я в перепалку не вмешивалась, лишь усиленно жевала салат и переводила взгляд с одного разъяренного темного на не менее разъяренную кошку. И жевала, все, что было, даже Катиной картошкой не побрезговала, чего еде пропадать, все равно эти двое больше перепалкой заняты, чем ужасно вкусной картошечкой.

Следующей парой у нас были основы лекарского искусства, которые проходили в аудиториях на втором этаже, где тусовались второкурсники. Гады эти второкурсники, скажу я вам, еще какие гады. Мало того, что мы едва не свалились с лестницы, когда одна из наших девочек поскользнулась, так еще темный парень и девочка Инга, которая объясняла мне о нашем магистре, обзавелись настоящими проклятиями. Инга неожиданно для всех пустилась в пляс, а темный парень запел песню Димы Билана:

Я знаю точно,Невозможное возможно,Сойти с ума,Влюбиться так неосторожно.

На третьей строчке нам захотелось повеситься, он так фальшивил, что кошачьи вопли казались куда приятнее на слух, чем это… это.

Всех спас Егор. Не знаю, как, но все последующие заклинания и проклятья посланные второкурсниками стали отскакивать от нас и возвращаться к хозяевам. Так что, мы с удивлением и потрясением могли наблюдать, как один кукарекает, второй стоит на голове, третий настолько пьян, что стену от двери отличить не может, ну а четвертый «шутник» воспылал страстью к собственным однокурсникам. Поймал только одного, пьяного. Конец истории нам увидеть не довелось, так как мы дошли до нужной аудитории и… оказались в большом просторном помещении больше похожем на лабораторию. Здесь стояли длинные столы, по одному на пару студентов. Пришедшие начали разбредаться по парам, и кто бы сомневался, Егор уселся со мной.

Поскольку темные лечить не могут, то на этот раз им достались брошюрки, а светлым и хранительнице — полновесные учебники. Передо мной же появились обе книжки. И я реально приуныла. Нет, надо что-то делать с этим выбором, иначе я просто погрязну в груде дополнительных материалов.

Преподавала у нас женщина, Елена Андреевна, о, хоть одно нормальное имя, не считая тети Нины. И женщина была славянка с добрым лицом. Говорила мягко, нежно и доступно. И это была первая пара, на которой я с удовольствием просидела полтора часа своей жизни. Может потому, что никто мою руку не сжигал и не протыкал, правда, Егор здорово доставал, то и дело, касаясь моей ноги, да не просто касаясь, поглаживая.

А я даже слова сказать не могла, перекладывала его руку с моей ноги на его, но неугомонная конечность снова перебиралась обратно.

— Может, ты прекратишь? — прошипела уже после пары, когда старательно пыталась записать задание, но дождалась лишь наглой, самоуверенной ухмылки. — С тобой просто невозможно разговаривать.

— А может, я не хочу разговаривать. Я хочу любить тебя.

— Я не хочу, — ответила я, захлопнула тетрадь, покидала вещи в сумку и почти сбежала из аудитории.

Глава 28

Перемирие

Слава богу, этот ужасный день закончился. Я три часа проторчала в библиотеке, пытаясь написать доклад по истории магии, которую почему-то отменили. Странно, и куда Алексий Юрьевич подевался? Смыло его что ли? Или тоже, как я от кого-то прячется. Я, например, прячусь от Егора и моих одногруппников, которым все что-то от меня надо. То расписание им дай посмотреть, то к коменданту отведи, то покажи, где столовая находится, заблудились, видите ли, они. Я и сама-то не особо в нашем лабиринте ориентируюсь. Только с картой, но ее я ни за какие коврижки никому не покажу. Упрут и не заметишь, разбирайся потом, а был ли мальчик?

Катя тоже пряталась от Ника, не знаю, насколько успешно, но со мной она прятаться отказалась. Говорит, вместе нас легче найти. Нет, какой-то резон в этом есть, но что мне до резонов, когда просто хочется поговорить о наболевшем, а подруженька моя усиленно всех избегает.

Так что в комнату я шла в расстроенных чувствах, а вот когда открыла дверь, не знала даже, плакать или смеяться. Ни хрена себе последствия! Нашу комнату затопило. Кругом плавали вещи, одежда, все и две мокрых, злых девицы на кроватях, как на спасательных плотах.

— Э…

— Внимание, — послышался голос Джулс. — За нарушение статьи 41 общего кодекса правил: «порча вверенного имущества», студентка Эльвира Панина наказывается четырьмя днями отработки и минус двадцать баллов личного счета.

— Не, ну это нормально? Значит, им можно меня прыщами награждать, а мне нельзя потоп устроить? — возмутилась я.

Ответ не заставил себя ждать.

— За нарушение статьи 18 общего кодекса студентов — «использование вредящих здоровью зелий на студенте первокурснике» студентка Венера Дерин и Варвара Ступина были наказаны тремя днями отработки и минус десять баллов из личного счета еще утром.

— Ах, вот откуда у тебя минус появился, — ухмыльнулась я и плюхнулась на кровать, но тут же вскочила. Даже моя кровать промокла насквозь, хорошо я предварительно все важные вещи в чемодан убрала и на шкаф водрузила. С большим трудом, между прочим.

Но мне этих двадцать баллов ни капельки не жаль. Зато утерла нос пираньям, поселившимся в моей комнате. И как утерла! Ух! Настроение из ужасного перебралось в разряд сносного. Девицы огребли по полной, и мне их совсем не жаль. А вот то, что нам придется убирать весь этот ужас… дааа. Я как-то об этом не подумала.