Курилкин М. - Сын лекаря

   Я выскочил обратно из здания, не озаботившись даже набрать припасов из своего рюкзака. Правда, ледяной порыв вонючего ветра из центра долины немного остудил голову. Искать девушку ночью было, вообще-то большой глупостью. Зрение мое ночью работает далеко не так хорошо, как у первородных. А свет лун и звезд хорош только на открытой местности. Тени домов от этого неверного света становятся только гуще и чернее.

   Забежав обратно в здание, я вытащил из импровизированной поленницы, которую сам же приготовил утром, несколько достаточно длинных обломков дерева, обмотал их тряпками, в которые легко превратился плащ того первородного, что я нашел возле расселины. Без масла такие факелы горят слишком быстро, а света дают совсем мало, но большого выбора здесь у меня не было. Вытряхнул свою сумку, оставив там несколько шариков воды и лепешек. И таким образом подготовившись, выбрался наружу. Теперь предстояло решить, в какую сторону идти. Наверное, к центру орочьего города Иштрилл не пошла - ей же нужно исследовать город, а для этого неплохо бы для начала осмотреть окраины. Но развалины тянулись в обе стороны от того дома, в котором мы остановились. Я пошарил взглядом по земле, в надежде заметить какие-то следы - тщетная надежда, если учесть, что ни пыли, ни песка в городе не было, все давно унесло ветром. Только каменная мостовая. Дорого бы дал наш король, чтобы в его городах были такие мостовые - у нас-то камнем выкладывают только центральные площади, кварталы побогаче - деревом, а окраины обходятся и так, утоптанной землей. У орков с этим проблем не было - вот он камень, сколько угодно. Собственно, вся эта равнина, на которой расположился злополучный город, представляет собой гигантскую каменную плиту. И как в такой ситуации найти хоть какие-то следы? Зло сплюнув на мостовую, я решил положиться на везение, и просто пошел вправо. Оли Лэтеар - правша, значит, и пошла она направо. Сомнительное логическое построение, но ничего лучшего мне в голову прийти не могло. И надо же, удача мне улыбнулась. Ближайший ко мне дом оказался помечен кружочком из сажи - в свете луны на белой каменной стене это было отлично заметно. Я подошел к дому на противоположной стороне улице, тому, чья стена скрывалась в тени, но и там, присмотревшись, заметил такой же круг. Для того чтобы убедиться в своих предположениях я вернулся назад и осмотрел те дома, что стояли по левую сторону от нашего. Здесь никаких кругов не было. Отлично.

   Последний дом, отмеченный Иштрилл, я нашел спустя два часа после начала поисков. Дважды мне пришлось перебираться через небольшие трещины - перепрыгнуть их не было никакой возможности, но, поскольку пролегали они поперек улицы и были все-таки не так широки, как та, в которую я уперся днем, в некоторых местах разрушенные здания образовывали нечто вроде моста. Перебраться было вполне возможно, хотя в другое время я бы ни за что не решился делать это ночью, в темноте. Следующая расселина была намного шире всех виденных мною ранее. Ближайшие к ней четыре дома небыли отмечены сажей. Удивительно, но в этой части улицы строения сохранились намного лучше. Я с надеждой заглянул сначала в ближайшие ко мне, потом подошел к тем, что были на краю трещины. Никаких признаков Иштрилл. Тогда я обмотал тканью лицо в несколько слоев, и подошел к трещине. Факел пришлось затушить - запах газа был настолько силен, что я всерьез опасался того, что он загорится даже у поверхности. Пытаться рассмотреть что-нибудь внизу, в отсутствие света было бессмысленно, но я сбросил вниз несколько камней, пытаясь понять, глубока ли пропасть, и нет ли здесь такого же уступа, как в первой расселине. Если судить по тому, что звука падения я так и не услышал, дна у этой пропасти не было вообще. Я отошел от края и снова осмотрелся. Тишину не нарушало ничего, кроме осточертевшего ветра. Впечатление такое, будто здесь кроме меня нет и никогда не было вообще ни одной живой души. Снова стало страшно, подумалось, что я никогда не найду Иштрилл, что она уже сгинула здесь, и вслед за ней сгину я - может быть сегодня, а может, через неделю, но в любом случае этот мертвый город не позволит кому-то находиться на своей территории и оставаться живым. И уйти я не смогу - просто не смогу бросить здесь Иштрилл, даже зная, что она, скорее всего, мертва. Я теперь лучше понимал, почему она так старательно ищет давно погибшую мать. Слишком тяжело сознавать, что она бродила здесь, в этом царстве тоски одна, и умерла тоже одна, и так и будет оставаться в этом ледяном одиночестве целую вечность, сопровождаемая только унылым гудением ледяного ветра. Я уже не торопясь снова запалил факел и подошел к длинному зданию, ближе всего стоявшему к пропасти. Собственно, раньше оно было, наверное, длиннее. Просто когда случилось землетрясение, часть здания и одна из его стен обрушились вниз, но само строение оказалось, видно, слишком прочным, и все остальные стены и даже крыша сохранились. Я вошел внутрь, тщательно осмотрел каждую комнату - ничего. Даже пыли нет, не смотря на то, что пространство неплохо защищено от ветра. Нашел сохранившуюся лестницу и зачем-то полез на чердак. Чердак представлял собой одно большое помещение, и в самом дальнем его краю в отблесках пламени факела я заметил что-то, показавшееся вначале кучей тряпья. У меня сердце заколотилось, непонятно, то ли от ужаса, то ли от безумной надежды. Не решаясь сделать шаг, я позвал:

   - Иштрилл? - голос сорвался, получилось какое-то хриплое карканье. Сверток в углу шевельнулся, послышался всхлип. Я подбежал к нему, по дороге чувствительно приложившись головой о балку, а потом еще и споткнулся обо что-то, так что вместо того, чтобы подойти к девушке, я растянулся перед ней на полу, проскользил на брюхе немного и ткнулся головой в поджатые ноги.

   - Иштрилл, чего ты здесь прячешься? Я тебя ищу-ищу, а ты даже не отвечаешь! - я не понимал, что происходит, к тому же удар по голове был и в самом деле чувствителен, так что не придумал сказать ничего более умного.

   Девушка выглянула из-под плаща, которым до этого тщательно укрывалась, и дрожащим голосом спросила:

   - Эрик... Это правда ты? И ты живой? Не призрак?

   От удивления и возмущения я не сразу нашелся с ответом, подгреб под себя расползшиеся руки и приподнялся. Но ответа, кажется, и не требовалось. Иштрилл вдруг вцепилась мне в плечо обеими руками, уткнулась туда же лицом и горько разрыдалась. Сквозь всхлипывания до меня доносились обрывки жалоб:

   - Шепчут... мертвые... кричат... Залезла сюда, а спуститься боюсь. Потом ты кричишь, я думала, ты тоже уже мертвый. Пришел за мной, чтобы забрать...

   - Вот что, оли, - дождавшись, когда девушка перестанет плакать, решительно сказал я, - Нам нужно отсюда уйти. Этот запах сводит с ума, вызывает галлюцинации. Я сам полдня от мертвецов бегал, пока не понял, в чем тут дело. Вдвоем, конечно, с этим проще бороться, но зачем бороться, если можно просто уйти? Так ведь и отравиться можно. Лучше бы, конечно, дождаться утра, не надо бы лазить по этим развалинам в темноте, но до утра мы тут с ума сойдем. А то я уже тоже голоса начинаю слышать.