Александра Лисина - Шестой Знак. Книга 1

Сама я при этом осталась абсолютно спокойной — когда внутри тебя просыпается Тень, эмоции ненадолго умирают. Но разум все-таки скупо отметил, что раньше я не могла призывать Ее без помощи брата. Видимо, что-то изменилось, раз такое случилось в его отсутствие? Возможно, я стала другой за последнее время? Или просто этот мир оказался особенным?

— Назад, — холодно приказала я, имея в виду некстати ринувшегося вперед командира. Но ничуть не удивилась, когда ошеломленно замершие охотники вздрогнули и тоже послушно попятились. — Не вмешивайтесь: обитатели нижних слоев Тени смертельно опасны. Их не остановит ваше оружие и даже магия. Поэтому замрите. Не нужно их провоцировать.

Господин Иггер вздрогнул, когда его коснулись мои заледеневшие пальцы, и покорно застыл. А я без малейших сомнений подошла к тревожно присевшим Тварям и требовательно положила одной из них ладонь на загривок.

Было холодно. Очень. Тень никогда не упустит случая обескровить неосторожного человека, даже если когда-то уже обласкала его своим вниманием. Однако я почти не почувствовала ее тихого дыхания на своей коже. Не испугалась. Не отдала Ей слишком много. И прикоснулась к Твари так уверенно, как будто всю жизнь только и делала, что общалась с Ее коренными жителями.

Правда, и Тварь оказалось не совсем обычной — в отличие от исконных обитателей Пустоты, она спокойно чувствовала себя среди живых, не испытывала дискомфорта от яркого света магических светильников и даже без особого удержалась от желания разорвать меня на куски. Которое, насколько я успела почувствовать было невероятно сильным и, пожалуй, могло соперничать лишь с зародившимся страхом, вызванным присутствием в моем теле отголоска души древнего демона. Который, словно невидимая печать, ограждал меня от чужой агрессии и безмолвно предупреждал: «Не тронь! Она принадлежит другому!»

Не рискнув испытывать судьбу дольше необходимого, я все-таки убрала руку, позволив охотникам попятиться и спрятаться на первом слое Тени. Их присутствие еще чувствовалось — легким холодком в правой ладони, но прежнего ощущения угрозы уже не было. Поэтому я позволила себе вздохнуть, встряхнуться и отогнать Ее подальше. После чего обернулась к побледневшему, припорошенному свежим снежком командиру и уже обычным голосом посоветовала:

— Расслабьтесь, господин Иггер. Все в порядке.

А затем беспрепятственно подошла к креслу и так же уверенно, как с Тварью, положила левую ладонь на подлокотник.

Зачем я это сделала — трудно сказать. Тогда я действовала скорее по наитию, чем на основании какого-то плана или предположения. Но при этом мне, как и раньше, не было страшно. Совсем. А ощущения были настолько странными, что впервые за долгое время не знала, как их расценивать.

Казалось, что я одновременно прикоснулась и к своему Хранителю, всегда готовому поделиться силами, и к какой-нибудь Твари, просто мечтающей о том, чтобы сделать из меня фарш. Мою руку и обласкало уже знакомым теплом, и почти сразу обожгло диким холодом, как если бы в троне были заперты две противоположные сущности. Более того, он казался живым, обладающим собственными эмоциями и почти что разумным существом. Со своими предпочтениями, примитивными эмоциями и, возможно, некоей толикой разума. Потому что какая-то часть моей души, чувствуя отклик, неумолимо стремилась и дальше к нему прикасаться, а другая, напротив, испытывала неприязнь и старалась отстраниться как можно скорее. Причем эти чувства были настолько тесно спаяны друг с другом, что было сложно выделить какое-то одно доминирующее и сказать, что мне понравилось или же не понравилось это краткое мгновение.

— Любопытно, — неожиданно прозвучал из противоположного конца зала незнакомый мужской голос. Причем не просто прозвучал, а на превосходном, почти безупречном Эйнараэ! — Впервые вижу, чтобы Стражи так легко подпустили кого-то ко Второму трону.

Убрав руку с подлокотника, я медленно обернулась и только сейчас заметила, что на противоположном конце стола стоит точно такое же кресло, как то, к которому меня пытались не подпустить. Правда, всего минуту назад оно было искусно закрыто Тенью. Его не видела ни я, ни командир, ни, кажется, даже слуги. Его какое-то время словно бы и не существовало в этом мире. Но как только закрывающая его завеса бесследно растворилась в воздухе, все присутствующие судорожно выпрямились, испуганно затаив дыхание, сидящие за столом девушки дружно побледнели и едва не задрожали, как осиновые листы, а слуги низко поклонились, всем видом выражая почтительность, после чего так же дружно вытянулись во фрунт и застыли, как примороженные. Тогда как занимавший трон крупный мужчина, напротив, легким движением поднялся и, не сводя с меня тяжелого взгляда, неприятно усмехнулся.

— Вот, значит, какие гости пожаловали к нам с Гиблого болота…

— Вечер добрый. С кем имею честь? — коротко пропела я на Эйнараэ, внимательно изучая незнакомца. А посмотреть там было на что — мужчина оказался хорош собой: статный, широкоплечий, с холеными руками и породистым лицом потомственного аристократа. С небрежно собранными в хвост темно-каштановыми волосами, спускающимися чуть ниже плеч, и длинной челкой, одна прядь которой с тщательно выверенной точностью падала ему на лицо. Подбородок, правда, выглядел тяжеловато, выдавая сложный характер хозяина, да насыщенного черного цвета глаза производили смешанное впечатление, но мужчина был красив, это бесспорно. Причем той самой хищной, если не сказать, что зловещей красотой, которая и притягивает, и одновременно пугает. Одетый в изысканной черный камзол, расцвеченным ярко-красными нитями, и ослепительно белую рубашку, ворот которой тонкой полоской выглядывал из-под темного верха, он мгновенно привлекал к себе внимание. Выделялся среди собравшихся, словно черный бриллиант среди серых речных камушков. И скорее походил на дикого зверя, свободно себя чувствующего в самом сердце своих владений и зачем-то решившего принять человеческий облик.

Маг — это я тоже поняла сразу. Причем невероятно сильный маг, если верить всему тому, что успел рассказать о нем Ниг. Возможно даже, он ни в чем не уступит моим кровным братьям в а чем-то, вполне вероятно, даже их превзойдет. Иными словами, серьезный противник. Сложный соперник. И весьма опасный собеседник, рядом с которым я предпочла бы находиться во всеоружии.

Потому что он изучал меня так, как изучают красивую бабочку на булавке: холодно, беспристрастно, с профессиональным интересом опытного вивисектора, которому любопытно посмотреть, как она устроена изнутри, но который еще не решил до конца, каким инструментом лучше препарировать.