Ник Перумов - Гибель Богов. (трилогия)

– Остановитесь, несчастные! Гнев всемогущего Солнца, его владыки, пресветлого Ямерта, испепелит вас, если сделаете вы ещё хоть шаг по священным камням столицы Хранимого Королевства! Вековечная Тьма станет вашим обиталищем, Драконы Времени пожрут ваши души, недостойные за подобное святотатство иного посмертия!

«У него под хламидой небось Диск Ямерта!» – мелькнуло в голове Хагена; он замешкался, и вперёд вырвался Лодин. Одним прыжком он покрыл отделявшее его от жрецов расстояние и размахнулся мечом…

Если бы его встретило какое угодно оружие: меч, топор, кинжал – Лодин отразил бы удар; но жрец только сделал слабое движение пальцами правой руки – и испытанный тысячник Хагена распростерся на камнях.

Всё это заняло доли секунды; тан вышел из своего оцепенения. Через широко открытые ворота в город врывалось его войско, стремительно заполняя привратную площадь; дрались и в башнях, и на гребне стены; позади вопили гоблины, требуя своей доли боя.

Голубой Меч целился острием в голову жреца, спокойно скрестившего на груди руки; ну, давай же, покажи, на что ты ещё способен!..

Тан вышел на этот поединок в глухих воронёных доспехах; сплошное забрало скрывало лицо, однако он не сомневался, что жрец узнает его, и оказался прав. Он видел, как глаза старшего из служителей Ямерта изумлённо округлились, рот приоткрылся – и он что-то воскликнул, указывая на Хагена своим спутникам. Ученик Хедина ощутил, как скапливающаяся где-то впереди враждебная сила зашевелилась, пробуждённая от сна его появлением здесь; он понял, что предстоит магический поединок – причём куда раньше, чем рассчитывали они с Учителем. Предполагалось, что Хаген сможет преодолеть первый рубеж с обычным мечом.

Тем временем сотники тана уже вели стремительно развертывающиеся отряды в глубь боковых улиц; копейщики Видрира не дрогнули, бой вспыхнул в узких окраинных проулках, в тесных дворах, на крышах – повсюду, где можно было встать и размахнуться мечом. Закаленные многими походами и сражениями воины Хагена, искушенные в одиночных схватках, мало-помалу начали теснить защитников столицы; однако на главной улице, широкой и просторной, путь по-прежнему загораживали жрецы Ямерта, а за их спинами стояла сплошная стена тяжёлой пехоты Видрира, ощетинившаяся стальными копьями.

На бегу Хаген быстро, кто только мог, возвел вокруг себя защитный колдовской круг – он мог предохранить от некоторых простых боевых заклятий, обычных для низших жрецов и колдунов; и одновременно тан готовил свою собственную магическую атаку. Он не мог, ясное дело, повернуть вокруг себя весь Мир, как это делали истинные Маги; он мог лишь воспользоваться остатками подобного поворота, выполненного кем-то из истинной Магической Расы, и, поскольку в любую секунду где-то в Мире хотя бы один да творил подобное колдовство, силы для чародеев-людей и им подобных находились всегда.

Хаген ударил по своим противникам гудящей мощью крутящегося вихря, внезапно протянувшего к земле хищное засасывающее щупальце, и тотчас же его самого охватил страшный жар. Он очутился словно в самом сердце раскалённого кузнечного горна; глаза застлало золотистое, нестерпимо яркое сияние. Ответный удар жрецов Храма Солнца пробил его защиту.

Однако они не успели. Мгновеньем раньше, чем низринувшийся с небес по их приказу яростный пламень испепелил тана, посланный Хагеном вихрь разбросал жрецов в разные стороны. Тела в развевающихся оранжевых одеяниях с размаху швырнуло на камни мостовой, ударило об стены… Жрецы так и оставались лежать неправдоподобно яркими плоскими пятнами на фоне серых камней. Устояла лишь одна фигура – старший служитель Ямерта, но и он, чтобы удержаться, вынужден был остановить льющийся на Хагена поток уничтожительного пламени.

Каждое движение обожжённого тела сопровождалось жуткой болью, но тан, сцепив зубы, всё же прошёл эти несколько последних шагов. И, с последним порывом вихря, нанёс свой удар. Он видел, как побелел жрец, как попытался в последние мгновения, борясь со смерчем, задержать врага ещё хоть на мгновение – но не смог. Голубой Меч прорезал воздух, и тело в оранжевой хламиде распалось надвое. В тени его гаснущего сознания Хаген увидел широкую шафранную полосу с крохотными золотыми прожилками, признав Ученика одного из Молодых Богов, – и только тогда упал, лишившись сознания от боли.

Спустя ещё мгновение до него докатилась волна его дружинников; «Жрецы убили тана, смерть им всем!» – закричал кто-то; тела служителей Солнца, в которых ещё теплилась жизнь, изрубили в мелкое крошево и сцепились с подавшимися было назад копейщиками Видрира.

Хаген открыл глаза. Это оказалось непереносимо больно, однако он всё же поднял веки – и склонившиеся над ним Гудмунд с Канутом первыми дико завопили от восторга: «Он жив! Тан жив! Вперёд!»

Всё тело Ученика Хедина покрылось волдырями, каждое движение отзывалось сполохами боли и цветными кругами в глазах – однако же тан поднялся. Силы, более могущественные, чем боль, гнали его вперёд, и он не смог бы остановиться, если б даже и захотел.

Он не творил снимающих боль заклятий. Внезапно он ощутил, что силы и спокойствие вливаются в него извне, словно кто-то очень могущественный поднёс к губам его астрального двойника чашу с целительным звёздным питьём. «Учитель…» – благодарно подумал Хаген, без посторонней помощи поднимаясь на ноги.

– Хвала всем силам, тан цел! – воскликнул Канут.

– Цел, цел, и нечего тут толпиться! – рявкнул тан. – Пошли-и!..

Действительно, ему пора было вмешаться. Копейщики Видрира отступили лишь на несколько шагов; вся улица покрылась убитыми и ранеными дружинниками – длинные копья разили наверняка, и не каждая кольчуга выдерживала их удар. Хаген поудобнее перехватил Голубой Меч и чуть развалистым мягким боевым шагом двинулся к стене вражеских щитов.

– Тан с нами! – прокатился мощный всеобщий крик; воспрянувшие духом воины Хагена навалились дружнее.

Тем временем подоспели Орк и гоблины, в ход пошли выломанные из стен и мостовой камни. Летели стрелы: лучники и арбалетчики спешили опустошить колчаны. Короткие чёрные болты, выпущенные в упор, пронзали кольчуги и бахтерцы, пробивали шлемы; воины Видрира падали, однако всякий раз лишь плотнее сдвигали ряды над погибшими. Между ними и дружинниками Хагена образовалась пустота – тан вышел вперёд первым. О гномье забрало сломалась стрела, пущенная откуда-то из задних рядов врага; временами морщась от утихавших, но ещё ощутимых ожогов, он с одним мечом шёл прямо на выстроившийся перед ним целый лес копий.