Артем Каменистый - Демон-самозванец

Высунувшись из окна, я заорал на всю улицу:

— Эй! Чернозадые! Бегом принесите сюда бутылку лучшего санайского! А лучше две! И я сказал лучшего! Если господин комендант отзовется о нем неодобрительно, я вас лично на конюшне выпорю!

Мушду, должно быть, проклянет меня не один раз за такое обращение с офицером, но поручение выполнит. Уж одну бутылку этого пойла наши финансы потянут. Заодно и попробую, что за штука, — мятежники отзывались о напитке как о чем-то божественном. Правда, вряд ли кому-то из рассказчиков доводилось хотя бы попробовать, ведь цены стартовали от пары десятков эскудо, и это за продукцию самых неудачных годов.

Если ящик в облюбованном мною доме окажется пустым, я еще до вечера буду объявлен банкротом, ведь планы на транжирство денег у меня грандиозные.

— Сейчас эти ленивые обезьяны все сделают, нам не придется долго ждать.

— Обезьяны?

— Это я про своих слуг. Знаете ли, предпочитаю не таскать за собой постоянных, набираю их на месте. Надоедают одни и те же рожи. Вот и взял черных, а с ними сплошная морока.

— Как я вас понимаю… А давно вы покинули родину? И с какой целью?

— Безумно давно. Знаете ли, всегда хотел повидать мир, и тут, после неожиданно свалившегося наследства, не удержался. В пути всякое случалось, в том числе излишества. Вот случайно узнал про ваш славный городок и его чудесные воды. Решил немного поправить здоровье.

— Вы не похожи на больного.

— Это вы просто не видели меня в лучшие времена.

— Давно выехали из Нового Нариавана?

— Я там даже не бывал, путешествую с востока на запад.

— То есть вы пришли с территории, охваченной мятежом?!

— Вот именно.

— И как? Вам не чинили препятствий?

— Меня чуть было не сожгли эти ваши фанатики. Подумать только, в наше просвещенное время верят в каких-то дикарских богов.

— Мы сами не устаем смеяться над этими дураками. И как же спаслись?

— Вы не поверите: подоспела подмога, но не ваши доблестные солдаты, а такие же мятежники.

— Отчего же не поверю? Эти тунеядцы сами не знают, чего хотят, там каждому свое подавай. Друг с дружкой дерутся зачастую охотнее, чем с нами. Но те, кто вас выручил, вели себя корректно?

— В высшей степени. Я даже побывал в их лагере как гость.

— И как там?

— Похоже на огромный загон для скота: грязно, пыльно, много навоза и лошадей.

— Каждое слово в точку. Тут чуть ли не все бунтовщики из бывших скотоводов, вот и обустроились, как им привычнее.

— Рядовые, возможно, а среди офицеров попадаются презабавные люди. И в плену там несколько интересных личностей. Вы, случайно, не знакомы с доном Габагом?

— Мы, к сожалению, не были представлены, но я о нем наслышан. Кстати, у него здесь дом, как раз на источниках.

— Знаю, ведь я про источники узнал как раз от него. Дон Габаг был настолько любезен, что, когда я изъявил желание поправить пошатнувшееся здоровье, предложил воспользоваться его пустующим домом. Сам он, к сожалению, не смог меня сопроводить, мятежники отказываются его отпустить даже под честное слово.

— Да, они в него крепко вцепились из-за сыновей. Честные ребята, все на службе. И дом у него хороший, просторный, вы будете довольны.

— Прислуга там не разбежалась?

— Не слышал о таком. Вряд ли, кто-то непременно должен присматривать, в том районе с этим строго.

— Хорошо бы, а то мои обезьяны мало на что пригодны.

— А можно поинтересоваться — почему именно обезьяны?

— Я заметил, что в ваших краях именно так принято называть дикарей.

— Вообще-то это считается дурным тоном, но вы совершенно правы — так и есть. Немало я с ними намаялся, сплошь лентяи и глупцы.

— Не могу не согласиться. Вот еще кое-что о них: благодаря одному попал в забавную ситуацию. Так уж вышло, что эта обезьяна как две капли воды похожа на одного из мятежников. Не рядового, офицера мелкого, но все равно личность известная. Будто близнецы, редкое совпадение.

— Интересно… А как зовут того офицера?

— Мушду. То ли лейтенант, то ли капитан, я уже запамятовал.

— Не тот ли, который служил при штабе генерала Грула до предательства последнего?

— Не могу ничего сказать, в иерархии бунтовщиков я путаюсь. Всегда был далек от политики, а здесь она к тому же не родная, непросто чужестранцу хоть что-то понять.

— Да мы и сами в таком же положении. Вот взять того же Грула. Еще две недели назад он бил Валатуя, причем успешно, а теперь оказался на его стороне. Армия просто в шоке, ходят слухи один нелепее другого. Проверки зачастили из-за недоверия, мне вот тоже хлопот прибавилось. Денежное снабжение раньше перевозилось со специальными обозами, а теперь перешли на железнодорожную доставку. Наша станция последняя, чуть дальше ветка заканчивается, и отделения казначейства здесь нет, так что мы вынуждены хранить значительные суммы в золоте и серебре в обычном станционном пакгаузе. А ведь солдат у меня всего ничего, пара часовых там дежурит днем и ночью, но толку с них, если нагрянет один из летучих отрядов вакейро.

Опачки! Фортуна! Денежки! Золото и серебро! Значительные суммы! В каком-то занюханном сарае при богом забытой станции! И всего пара часовых!

Это я удачно зашел.

Для человека моей профессии подобные слова — волшебная музыка. На миг я даже позабыл о главной цели своего визита, тут же начерно набросав план некоего мероприятия, направленного на ослабление финансовой составляющей колониальной военной машины.

По всему выходит, что я никакой не мошенник, потому как я и правда прежде прозябал в аду. Да здесь же просто рай для человека вроде меня, ведь первый же встречный офицер прямо-таки уговаривает прибрать к рукам подотчетные денежки.

Надо было брать больше людей. Гораздо больше. Ведь на части, увы, не разорваться, а успеть надо в нескольких местах одновременно.

В дверь постучали, после чего, не открывая, громко проинформировали:

— Пришел какой-то черный. Просится, говорит, по вашему приказу явился.

— Вино, — напомнил я.

— Так чего не пускаете, образины эдакие? — Майор, подскочив, плотоядно облизнулся. — И не мешать потом, мы с господином бароном будем сильно заняты обсуждением военных карт.

Я хлопнул себя по лбу:

— Проклятье, без меня ведь эти обезьяны не найдут дом дона Габага, а я бы хотел, чтобы к моему прибытию вещи были разложены по местам.

— Никаких проблем, — отмахнулся майор. — Дадим им пару толковых солдат, покажут все и помогут разгрузиться.

— Да там грузить нечего почти, я налегке путешествую. И, кстати, у меня обычай по поводу своего появления устраивать что-то вроде скромного праздника. Но здесь я в затруднении, вы ведь ведете войну, уместно ли в такое время проявление веселья? Хотя мятежники были совсем не против.