Мы еще живы! - Алекс Елин
— Как что? Вы не знаете? — искренне поразился аптекарь.
— Я не очень люблю смотреть телевизор… — признался Бен.
— Королева убила своего кузена! Она захватила власть! И теперь вовсю уничтожает несогласных с ней жрецов и вообще всех недовольных! По телевидению недавно выступал ее дядя, Нил Роуз. Он и поведал эту ужасную историю! Боги Света-то за такое нас покарают!
— Ну, дорогой друг, знаете ли, сказать можно все, что угодно, особливо если корону захотеть, — тихо засмеялся старый бондарь. — Да и какой же он ей дядя? Он сам-то бастард Кристофера VIII…
— Так-то оно так, — согласился аптекарь, сняв шляпу и утирая вспотевший лоб расшитым платочком, — да только принца Лоуренса и вправду давно никто не видел, да ничего о нем не слышал. И убийство всей королевской семьи… Сами посудите, кто ж такое еще мог сделать прямо в Замке Королей? Только тот, кто имел отношение к королевской семье!
— Так Арено то и сделали, — пожал плечами Бен. — Один из принцев же был женат на их дочери. Вот их всех и казнили за предательство. Что тут еще тайного осталось?
— Не знаю, — покачал головой старый аптекарь, — не знаю. Да только не нравится мне, когда жрецов казнят и убивают… Они ж служат богам Света…
— Жрецы-то служат, а вот королева — их избранница, — стоял на своем Бен. Не то чтобы его очень волновали дрязги в королевском семействе и разборки жрецов и королевы, только соглашаться с противным аптекарем Бену уж больно не хотелось. Так-то бондарю дела не было до дележа короны, грызни жрецов и прочих прелестей, лишь бы его никто не трогал, его скромное дело тоже никто бы не трогал, да налоги не повышали, а дальше, хоть трава не расти!
— Вот вы, почтенный соседушка, тоже так думаете, а ведь боги-то гневаются! Не их это избранница, не их! — недовольно всплеснул руками сосед. — Не их! Потому и волнения происходят. Потому и мятеж разгорелся вновь на море Мечты, а его опять солдатами давят! Стреляют в наших же сограждан, наших жрецов убивают, а боги шлют нам свои знамения.
— И что же вы предлагаете, дорогой друг? — вяло осведомился Бен. Только пламенной проповеди после обеда ему и не хватало!
— Восстать! Восстать! — взмахнул руками аптекарь. — Не терпеть больше тиранию незаконного правителя, который к тому же еще и женщина! Лишь мы можем решать судьбу свою и своей страны, а не кровавый тиран, что ради власти убил свою семью! И мать свою, и отца своего, и деда своего, братьев и сестер своих, и младенцев невинных. Только с оружием в руках мы сможем завоевать свободу нашей Розми и очиститься от проклятия богов, что озлились на нас за то, что слова против мы раньше не сказали! — воинственно замахал пухлыми кулачками Ференц, потрясая ими в воздухе. Выглядел он при этом как воинственный молочный поросенок. — Пока же более отважные и чистые духом гибнут в огне борьбы, отстаивая свою свободу, мы должны к ним присоединиться! В едином порыве! В едином стремлении к свободе! Показать нашим богам, что мы не виновны и желаем смыть клеймо позора, что сами же поставили на себя, не свергнув самозванку раньше! — патетично провозгласил аптекарь, потрясая пухлыми кулачками и размахивая шляпой.
— Ну, вы прямо-таки разошлись, любезный Ференц, — усмехнулся Бен. — Мы с вами уже свой век доживаем, куда нам за ружье хвататься?
— Мы должны, — кивнул головой Ференц. — Иначе боги нас никогда не простят. Мы должны подать пример нашим детям, которые по молодости своей не видят того, что является истиной, мы в ответе за их души, и мы должны идти впереди них в честный бой! Пусть мы погибнем, но своей смертью вдохновим других!
— А кто ж будет править Розми после того, как мы свергнем последнего представителя королевской семьи? — хитро сощурился бондарь.
— Господин Нил Роуз, — бескомпромиссно заявил сосед. — В нем течет кровь Уайтроузов, и он женился на потомке последнего короля предыдущей династии, тем самым объединив Розми. Их ребенок будет и от пришельцев, и от коренных розмийцев.
— Но он — бастард, — напомнил Бен.
— Если бы не коварство короля Джонатана II, его отец женился бы на матери господина Роуза. К тому же, он последний мужчина, в котором течет кровь династии. И жрецы Крома за него, они признали его право на престол, как это сделали и другие жрецы, — настаивал на своем аптекарь.
— До этого те же самые жрецы признали права на корону Талинды I, — вяло огрызнулся бондарь, уже понимая, что разговор становится беспредметным.
— Их заставили, — твердо ответил возмущенный Ференц-аптекарь. — Вооруженные солдаты и заставили. Прихвостни королевы, которые их окружили и наставили на них свои автоматы. Под дулом автомата признаешь что угодно!
— Даже под дулом автомата жрец, ноэл и верящий в свою правоту человек никогда не признает белое черным, — заметил Бен. Он докурил трубку и принялся ее вычищать, покачивая головой. — К тому же, любезный сосед, вас же там не было. С чего вы полагаете, что жрецов принуждали под дулом автоматов? И с чего вы решили, что в той комнате вообще были солдаты?
— А как иначе?! — поразился недогадливости собеседника аптекарь.
— Вот что, любезный сосед, — Бен поднялся их кресла-качалки, в котором он обычно проводил послеобеденное время, раскуривая трубку, — дело тут темное. Не нам судить и не нам решать. Мы с вами люди простые, маленькие. Что уж там было да как, мы никогда не узнаем, а коли рассуждать о политике, то инфаркт или инсульт схватить можно куда быстрее, чем природа и боги рассчитывали, — пожилой крепкий бондарь поморщился от своих мыслей. — Напекло мне что-то голову… Пойду лучше прилягу, а то сами понимаете, возраст… Мне ж еще дела надо свои в порядок привести, чтоб как у старика Рерало не получилось. Поэтому лучше поостеречься на солнцепеке сидеть.
— Тут вы правы, любезный друг, — немедленно согласился аптекарь, откланиваясь. — Отдыхайте и начинайте ходить. Пешие прогулки весьма полезны в нашем возрасте.
— Обязательно, дорогой сосед, обязательно, — пообещал бондарь.
Он поднялся на веранду и вошел в дом, который сумел выкупить у прежнего владельца перед рождением второго сына. Тогда дела у еще молодого и нахального Бена как раз пошли в гору. Он открыл свою небольшую мастерскую, где изготавливал
