Семья волшебников. Том 3 (СИ) - Рудазов Александр

— Я тоже думаю на электрокар пересесть, — поделился папа. — Половина соседей уже взяли. Но для вас-то, думаю, и это прошлый век?

— У нас холодный синтез и нуль-энергия, — сказал Майно, пытаясь открыть окно. Ручку заело.

Лахджа закатила глаза. Нуль-энергия у него. Выцепил из ее памяти термин из какой-то игры и козыряет.

А еще его, кажется, сейчас вырвет. Великого волшебника, лауреата премии Бриара — вырвет от запаха бензина.

Хотя он действительно сильный, особенно если с непривычки.

Хельсинки с ее последнего визита совсем не изменился. Живописный, очень зеленый город… в конце ноября не такой уж зеленый, правда. Летом Лахджа предложила бы прогуляться по парку Эспланады, но сейчас там не очень уютно. Папа, видимо, рассуждал так же, поэтому сразу направил машину к Алексантеринкату.

— В Кауппатори сейчас очень ветрено и смотреть не на что, — словно извиняясь, сказал он. — Вы в следующий раз лучше летом к нам или снова на Рождество.

— Да давай просто в торговый центр, господи, — пожала плечами Лахджа.

Майно, выйдя из машины, долго стоял и дышал. Он пытался снять дурноту, одолжив силы Снежка, но целительный кот был бессилен, потому что сам запах никуда не исчезал. Немного придя в себя, волшебник прислонился к багажнику, вяло махнул рукой, чтобы его прикрыли от случайных взглядов, и одного за другим выпустил из кошеля детей.

Вот на Алексантеринкату оказалось поинтересней, чем в ноябрьском лесу. Уже смеркалось, повсюду горели огни и гуляли прохожие, бесшумно ехал трамвай, и здания все были такие красивые… почти как в Валестре, вдруг сообразила Астрид.

— А что если все города вселенной — это просто копии одного города? — подумала она вслух.

— Ну да, так и есть, — кивнул Копченый. — Он находится в Тир-Нан-Ог.

— Не-е-е… и этих штук в Валестре все равно нет, — показала Астрид на трамвай. — И вон тех!.. и этих!..

В торговом центре детям очень понравилось. Вот именно такого они в Валестре не видели — чтобы куча развлечений и интересностей в одном здании. До подобной концепции на Парифате еще не дошли.

Дети налопались на фудкорте пиццы, бургеров и турецких кебабов (на них особенно налегал маленький эльф). Посмотрели в кинотеатре мультфильм. Поиграли в игры с шлемами виртуальной реальности (Астрид потребовала купить таких минимум два). Снова посмотрели мультфильм, но другой. А перед самым закрытием зашли в магазин для хобби, в котором у Вероники разбежались глаза.

Лахджа набрала эфирных масел для бани, Майно с Астрид — настольных игр, а Зубрила — паззлов. Но Вероника просто разинула рот при виде всего этого великолепия, схватила корзиночку и принялась сгребать туда всякие странные штуки для рисования и рукоделия, лепки и кулинарии.

Ей хотелось и то, и это, и вон то еще!..

— Мам, а можно… — то и дело окликала она.

— Бери, ежевичка, — рассеянно кивала Лахджа.

— А вон то…

— Бери-бери.

— А тут набор, чтоб свечки…

— И его бери.

— А вон…

— Бери все, только быстрее, магазин сейчас закроется.

Астрид задумчиво смотрела на папин кошель. Ей вдруг пришло в голову, что он очень удобный в таких вот магазинах самообслуживания. Дома-то лавочники сидят за прилавком и все сами тебе подают, одновременно следя коршуном, чтобы ты ничего не сгоблинил.

А тут… просто заходишь за стеллаж, раскрываешь кошель и сгребаешь туда половину магазина. А потом выходишь, как ни в чем не бывало, и местные волшебные воротца ничего не заметят, потому что все покраденное надежно спрятано в четвертом измерении.

О Кто-То-Там, да Астрид же юный преступный гений…

— Пап, а дай кошель погонять! — попросила она невинным голосом.

— Юная Астрид, этот соблазн преследует всякого чародея, — наставительно сказал отец, сразу раскусивший все ее замыслы. — Нет ничего проще, чем с помощью волшебства получить все, что пожелается, и на то есть миллионы способов. Но этот путь ведет в магиозы, и рано или поздно перед тобой обрушатся корониевые решетки Карцерики.

— В другом мире не обрушатся, — возразила Астрид. — Тут Кустодиана нет.

— Здесь могут быть другие такие структуры. К тому же в этом нет нужды. Волшебство многогранно, оно дает много способов получать все желаемое, оставаясь в рамках закона.

— Но я хочу вот это вот все, а не то, что дает волшебство!

— Тогда купи, — сунул ей корзинку папа. — Будешь воровать — отрекусь от тебя.

Астрид прищурилась. Блефует, наверное. Не-не-не, он не посмеет.

Не посмеет же?..

— Ты сам воровал, — оставила за собой последнее слово она. — В Паргороне и у Бельзедора.

Папа кисло на нее покосился. Он иногда по вечерам рассказывал дочерям и соседским детям о своих подвигах и приключениях… опуская часть подробностей и смягчая некоторые углы. Но добыча трофеев там все равно фигурировала, а это по факту воровство, пусть и у тех, кого закон не защищает.

Из-за всех этих странных штук для Вероники они не успели еще раз поесть на фудкорте, все уже закрылось. Бабушка с дедушкой обещали накормить дома всем, чего дети только захотят, но дети хотели бургеров. Даже Копченый.

Особенно Копченый!

— Ладно, сейчас в какое-нибудь кафе зайдем, — вздохнул дедушка. — Но лучше б дома, чтоб зря не тратиться.

Элиас и Лийса Канервы не так чтобы часто ездили в Хельсинки. Им вполне хватало Порвоо. А когда они все-таки сюда приезжали, то редко бывали в ресторанах, всю жизнь предпочитая домашнюю пищу. Так что сейчас Элиас закопался в навигатор, ища поблизости местечко, подходящее для детей и открытое после десяти вечера.

— Может, просто вон в ту кебабную? — предложила Лахджа, когда они проходили мимо темного проулка.

Кебабная была не слишком презентабельная, но на вид уютная, и пахло оттуда просто волшебно. Лахджа и не помнила, когда в последний раз ощущала настолько аппетитные запахи.

— Какую кебабную?.. — не понял ее папа.

— Ну вот эту, — указала прямо Лахджа.

Папа моргнул. Наморщил лоб. Уставился на двери и вывеску. Потом медленно сказал:

— Доча… тут закрыто.

— Да вроде нет, — взялась за ручку Лахджа. — У вас закрыто?..

Из кебабной доносилась веселая музыка. Звякнул колокольчик, Лахджа увидела внутреннее убранство и обомлела, поняв, что за столиками и у стойки сидят… не люди.

— Это духова корчма, — тихо сказал Майно. — Немогущим она кажется закрытой и брошенной. Они видят внутри только темноту и пыль.

Лахджа и сама уже поняла. Она смотрела на каких-то демонов, плотных призраков, божков-местников, всякую прочую нечисть и астральную субстанцию, смотрела на бородатого карлика за стойкой, и думала, что где-нибудь в Паргороне или Шиассе такое заведение было бы нормой, но наткнуться на такое в центре Хельсинки оказалось неожиданным.

А нас тут обслужат?

Я волшебник, ты демон. Мы это место видим. Обслужат.

А маму с папой?

Они тоже увидят, если ты их проведешь.

Астрид уже вбежала внутрь. Вот кто точно не собирался стесняться. А вот Лахджа задумалась, не сломает ли это к чертям всю ее легенду, и как такое объяснить маме с папой? Стоит ли оно того?

И думать надо было быстро.

— Мам, пап, тут такое дело… — выдала она, не очень понимая, что говорит. — Понимаете, это подпольная кебабная для всяких… мигрантов. Понимаете, хтоврианцы из созвездия Гончих Псов тоже любят кебабы.

Папа с мамой уже увидели. Собственно, Лахджа потому и начала самозабвенно врать, что поняла — они сейчас увидят, отступать поздно.

— Ну и зачем вы сюда нормисов привели? — недовольно спросил корчмарь, пока мама и папа растерянно оглядывались. — И детей еще.

— Мы не местные, — сказала Лахджа. — А у вас так вкусно пахнет… и мы есть хотим.

— Э-э-э!.. — невнятно прорычал корчмарь. — Ну и поели бы где-нибудь… хотя ладно, что уж. С собой или здесь?

Столики в корчме были маленькие, тесные и грязноватые. Но едва Канервы и Дегатти стали усаживаться за свободный, как он принялся расширяться, так что каким-то образом поместились все восемь, да еще малышка Лурия.