Первые уроки (СИ) - Горбачева Вероника Вячеславовна

От души обняв гостью, присоединяюсь к веселью. Чай-кофе в этом доме – на мне. Отправив на плиту и чайник, и кофейник, надёргиваю из пучка трав, развешанных вдоль стены, мяты и душицы для заварки, а заодно, прищёлкнув по-особому пальцами, запускаю кофемолку.

– Ма-ам, твои персики! – важно объявляет Маша.

Явно красуясь перед прабабушкой Софи, заставляет самоочиститься от кожуры парочку большущих персиков, коими добросовестно снабжает меня супруг, зная мою к ним страсть. Своим персональным кухонным ножом, заточенным до остроты бритвы, мельчит половинки плодов. Добавляет в керамический салатник горсть свежей малины, красной и белой, с Дорогушиных парников, обустроенных под крышей (оттуда, кстати, на наш стол поступают и грибы, и не какие-нибудь привычные городскому жителю шампиньоны и вешенки, а грузди, сыроежки, боровички…) Вместо сладкого соуса – кружок ванильного домашнего мороженого, которое тотчас начинает подтаивать. Вот и мамин завтрак.

Ага. В этом доме прямо с утра готовится уйма еды. И ничего не пропадает, ибо растаскивается. По гимназиям – в бездонных коробочках для перекусов; по лабораториям, когда некроманту, занятому опытами, некогда отлучиться, и наш домовушка организует ему подкрепление сил тут же, на месте. Да и Дорогуша щедро делится с коллегами-домовыми, в обмен на новые рецепты. Толком здесь никто не обедает, из-за несовпадения графиков, а вот на ужин собираются все, и часто – с гостями, так что очаги и плиты не простаивают. В былое время я бы рехнулась от такого количества готовки. Но сейчас, когда основные хлопоты берёт на себя брауни, а я сама всё более вхожу во вкус, осваивая бытовые чары, такой процесс как сотворение завтрака или ужина, становится страсть каким интересным.

А у меня на новообретённых книжных полках, кстати, не только классика и романы, но и весьма специфичные кулинарные книги. Раритетные, можно сказать. Да и кухня этого мира, и в Тардисбурге, и в Террасе, очень интересна. В общем, поле непаханое для познаний и дел.

Софья Мария Иоанна дель Торрес довольна. Одобрительно кивает, продегустировав завтрак от внука и правнучек. Без стеснения располовинивает фруктовый салат, не боясь меня обделить – ну и правильно, на то и рассчитано! Благосклонно выслушивает от Дорогуши сообщение о «подготовленных покоях». Снисходит до нашего кота, почесав того за ушами. Похоже, ей тут нравится.

Но расспрашивать её я не тороплюсь, хоть язык так и чешется. Явилась – значит, надо. И наверняка не только на нас поглядеть. Матриарх – она и в Африке матриарх, сентиментальность ей чужда. Скорее всего, бабушка Софи нагрянула по делам, а заодно решила и нас навестить.

А я ей рада.

– Благодарю.

Она изящно касается губ салфеткой, оглядывает нас с хитрой усмешкой. На лице так и прописано: а вот и не скажу, зачем я здесь! Обойдётесь.

– Отрадно, право же, видеть такую кипучую деятельность уже с утра. Хвалю, дети мои.

Ласково гладит по голове Дорогушу. Кажется, тот готов замурлыкать, как большой кот.

– С удовольствием погощу у вас, но недолго. Через три дня у меня, представьте себе, именины; подготовка требует моего присутствия. Хочу пригласить на праздник кое-кого из этих краёв. Маркос, мне нужна твоя помощь.

Мой супруг наклоняет голову.

– Я весь внимание, моя донна.

Софья Мария Иоанна смеряет его испытующим взглядом.

– Я слышала, со своими русичами сюда прибыл и князь Северный. Надолго?

Осторожно, не расплескав ни капли, Мага возвращает налитую было «с горкой» чашку на блюдце.

– На неделю.

– Ты с ним виделся?

– Ещё нет. Он появился только вчера.

– Мы пригласим его к нам. Ко мне на праздник. На досуге обговорим кое-какие вопросы, касающиеся вашего будущего.

Кажется, Мага сдерживает вздох.

– Я понимаю.

Потянувшись к нему, бабушка Софи накрывает его ладонь своею.

– Именины – прекрасный повод познакомиться семьями, мой мальчик. В конце концов, у многих детей в нашем клане имеется по два отца и по несколько матерей, и даже в случае раздельного проживания дети одинаково чтут и любят всех родителей. Но чем раньше оговорить вопросы этого самого проживания и дальнейших отношений и обязательств, тем лучше. Согласен?

Он кивает, явно нехотя.

– Согласна? – неожиданно поворачивается она ко мне.

Ничего не понимаю. Какой князь Северный?..

Но тут меня будто обжигает.

Васюта?

***

Перед расставанием я крепко обнимаю своего некроманта. И говорю мысленно:

«Только бы вы с Васютой не сцепились…»

«Звезда моя…»

Он бережно целует меня в макушку.

«Помнишь, ты сама признавалась, что долго не могла простить Васюте единственного: неверия в твои силы? Так вот: не обижай меня тем же. Верь. Я уже не тот псих, каким ты меня встретила. Да и потом…»

Он скашивает глаза на девочек, к чьим шубкам матриарх прикалывает по какой-то блестящей штучке. Наверняка, подарки, и непростые, в иное время я бы сгорела от любопытства, но пока мне не до того. Мага торопливо продолжает:

«Думаешь, бабушка Софи просто так тащит меня за собой? Да она в состоянии провести переговоры даже со степняками, причём в одиночестве, и стрясти с них и мирный договор, и репарации. Но, как я понимаю, она решила лично проконтролировать нашу с Васютой встречу. Последний наш с ним разговор завершился не слишком хорошо, а потом мы и пары слов друг другу не сказали, даже в походе на Демиурга. Но надо ж как-то общаться! Всё в порядке, Ива. Я под контролем».

Подмигивает.

И добавляет вслух:

– Уверена, что не хочешь поехать с нами?

Качаю головой. Нет, с самим Васютой я бы повидалась, хотя бы убедиться, что у него всё хорошо. И с Яном с удовольствием встретилась бы. Есть тут одно большое «но». Дело даже не в моих опасениях, что двое взрослых и ответственных мужчин, забыв о благоразумии, сцепятся из-за меня. Тот же голос разума твердит, что не будет этого, главные страсти давно улеглись, у каждого – своя пара, своя суженая, присутствие которой, даже незримое, удержит от глупостей, и ещё как удержит! Не просто так минуту назад я незаметно сунула Маге в карман бусину, крошечный оберег-памятку; не приворотную, как кто-то может подумать, а лишь напоминающую, что я за него волнуюсь. Уверена, что и княгиня Северная своего супруга без подобной безделушки не оставит.

– С ним рядом наверняка будет Любава, – отвечаю тоже вслух. – В разговор, может, и не вступит, но поприсутствует. И это нормально – матери проследить, чтобы, договариваясь о других детях, вы её собственных ничем не обделили. У нас с ней перемирие, к чему его нарушать?

Вдруг за какие-то мгновения перед моими глазами проносится вся жизнь Любавы, случайно приоткрывшаяся мне в видении при нашей встрече. И потому я искренне добавляю:

– Она своего мужчину дождалась и достойна счастья. Зачем её тревожить?

Матриарх, без стеснения прислушивающаяся к нашему разговору, одобрительно кивает и принимает от Маги меховую накидку.

– Правильно мыслишь, детка. Со временем вы свыкнитесь, может, и семьями сблизитесь; как-никак, княжичи Северные твоим детям не чужие будут, родная кровь по отцу. Пусть встречаются, дружат. Время – лучший геометр, оно прекрасно сглаживает все острые углы в отношениях. Глядишь, мы ещё торговые договоры между Террасом и Ново-Китежем заключим, с прямыми поставками…

Н-да. Вот в этом она вся, наша практичная бабушка-матриарх.

Они уходят, обязуясь завести девочек в гимназию, и неугомонная Софья Мария Иоанна дель Торрес, садясь в карету, громогласно интересуется на всю улицу их расписанием и извещает, что непременно заедет за ними, а заодно повидается кое с кем из профессоров-преподавателей, давнишних её знакомых. Помахав им в окно платочком, я без сил опускаюсь на стул. Как-то всё-таки напряжно… Дорогуша прислушивается к шагам с лестницы и щелчком пальцев оживляет под чайником огонь. Из-за приоткрывшейся дверцы буфета выпархивает и устремляется к столу, позвякивая, чайная пара. Это наш хозяйственный брауни встречает Элизабет, что только проснулась, счастливица.