Чародей (ЛП) - Деннинг Трой

— Вор! — Кул шагнул вперед, его рука поднялась, чтобы призвать свой темный меч. — Мой меч!

Костяшки пальцев Такари побелели, когда она попыталась удержать оружие.

— Позволь мне немного им воспользоваться. Ты едва можешь ходить.

— Эльфийская шлюха! — Кул продолжал идти вперед, казалось, не понимая, что в случае с лесной эльфийкой, по крайней мере, это было немного похоже на то, чтобы назвать змею рептилией. — Ты никогда не хотела меня. Я это вижу.

— Это неправда. Такари обхватила рукоять второй рукой. — Иногда я тоже хотела тебя.

Она начала пятиться. Хотя казалось, что она отступает, Галаэрон был поражен, увидев, что Такари держит темный меч острием вниз, сжимая рукоять обеими руками, сохраняя полуоткрытую позицию. Она пыталась выглядеть беспомощной и неподготовленной, приглашая Кула атаковать. И Кул бросился вперед со всей силой и скоростью раненого рофа. Даже летя, Галаэрон знал, что никогда не перехватит этого человека вовремя, чтобы спасти ему жизнь. Вместо этого он бросил прядь теневого шелка в сторону Кула и произнес быстрое заклинание, поймав его в ту же самую теневую сеть, которую он использовал, чтобы запутать фаэримма. Сеть появилась вокруг Кула всего в трех шагах от Такари, и инерция пронесла его вперед еще на два шага, прежде чем он рухнул на землю. Обеспокоенный тем, что Такари в любом случае выполнит свой план, Галаэрон использовал конец сети, чтобы безопасно оттащить брыкающегося ваасанца от опасности.

Кул повернулся, чтобы оказаться лицом к лицу с Галаэроном.

— И ты ее сводник! — закричал ваасанец. Это был твой…

Галаэрон сжал пальцы, произнес заклинание, и ваасанец замолчал. Он передал веревку воину, который обратился к нему, как к лорду Нихмеду, с инструкциями держать Кула в безопасности, но связанным, затем повернулся, чтобы разобраться с Такари.

Вала уже занялась этим вопросом. Она подкралась сзади к Такари, нелегкий подвиг, и оторвала лесную эльфийку от земли. Вала обхватила ее крепкой рукой и ухватилась за руку с мечом чуть выше локтя. Когда ноги Такари оторвались от земли, у нее не осталось другого способа защититься, кроме как отпустить темный меч и нанести удар, а она не отпускала меч. Вала обхватила своими толстыми пальцами запястье Такари и медленно повернула его обратно к большому пальцу, и темный меч выпал на свободу. Она передала свою пленницу Берлену с инструкциями придушить ее до потери сознания при первых признаках неприятностей, затем взяла меч Кула и использовала его, чтобы разрезать теневую сеть, удерживающую его. Вот твой меч — сказала она, возвращая оружие. — Убери его, займись порезом и даже не смотри в ее сторону.

— Но она…

— Кул! Я позабочусь об этом.

Вала подтолкнула его к изгороди, затем перевела взгляд на Галаэрона и сказала:

— Нам нужно поговорить.

Вовсе не обрадовавшись, увидев Кула свободным, а Такари плененной, Галаэрон опустил голову-диск в знак согласия. Вала повела их к небольшой лощине, где они могли поговорить наедине.

Я должна была знать, что это произойдет. Ее тон был сердитым, но не обвиняющим. — Тебе придется взять одного из них с собой.

— Почему? — спросил Галаэрон. Он все еще был недоволен, и немного подозрителен, ее решением освободить Кула и удержать Такари. — Потому что ты ревнуешь ее?

— Ты думаешь, это из-за тебя? — Вала закатила глаза. — Приди в себя. Такари носит ребенка Кула.

— Я понимаю это, — сказал Галаэрон, — но я не настолько человек, чтобы ревновать.

Вала подняла руку и сумела найти голову Галаэрона сквозь его маскировку и дать ему подзатыльник, более или менее мягко, над ухом.

— Ты меня слушаешь? — потребовала она. — Мы сможем разобраться с этим позже, если проживем достаточно долго.

— У нас проблема с Такари и Кулом. Это было очевидно, — сказал Галаэрон, наконец преодолев свою первоначальную реакцию на то, как она обошлась с Такари. — Возможно, тебе следует объяснить остальное.

— Спасибо, — сказала Вала. Прежде чем она успела начать объяснения, на краю лощины появилась Кейя и спустилась, чтобы присоединиться к ним.

— Я послала Берлена следить за Кулом и поручила эльфу присматривать за Такари. Кейя информировала, не спрашивая разрешения, и Галаэрон снова был впечатлен командиром, которым она стала. Ее замысел был и более безопасным, и, вероятно, вызовет меньше негодования у остальной части компании. — Я думаю, что они действительно готовы убить друг друга, — продолжила Кейя. Она повернулась к Галаэрону. — И ты не помогаешь делу. Я знаю, что у вас с Такари есть прошлое, но тебе обязательно тыкать Кула в него носом?

— Это не настоящая проблема, — сказала Вала. Даже она не ставила под сомнение лидерство Кейи; она просто повернулась, чтобы включить молодую эльфийку в разговор. — У темного меча Кула есть история.

— История? — спросил Галаэрон. — У них у всех есть истории.

— Не такие, — сказала Вала. — Большинство наших темных мечей прошли через руки пяти или шести воинов, самое большее восьми. Двадцать два носили меч Кула.

— Двадцать два? — Кейя ахнула.

— Это один раз в пять лет. Носителя считают счастливчиком, проноси он его хотя бы столько, — сказала Вала. — Первой была Йондала, которая подняла оружие, чтобы защитить своего ребенка от стаи ящеров. После этого ее муж начал ревновать ее к власти, которой она обладала. Однажды утром мы нашли ее плавающей в болоте, и у Громба был меч. Когда было установлено, что он убил ее во сне, он попытался избежать правосудия Бодвара и использовал темный меч, чтобы убить еще двух воинов. Оружие было передано их старшему сыну, но он умер год спустя, когда ему на голову упал камень, когда он играл со своими братьями.

— И Бодвар позволил семье сохранить такой меч? — спросила с негодованием Кейя.

— Он не мог взять его, и он вернулся бы в тот момент, когда какой-нибудь родственник Йондалы протянул бы руку и позвал его.

“И они не посмели бы уничтожить оружие”, понял Галаэрон. Даже он не мог сказать, что произойдет, если один из клинков будет сломан, и как отреагировал бы Мелегонт. Он кивнул Вале.

— Ты права, мы не можем держать их вместе, особенно во время битвы.

— Я уволю Такари из Холодной Руки, — сказала Кейя. — Она может вернуться в Скрытые Пещеры, чтобы помочь Дексону охранять детей.

— Если ты освободишь ее от Холодной Руки, ты не сможешь приказать ей что-либо делать, — сказал Галаэрон. — Ты действительно думаешь, что она останется в стороне от битвы?

— Вряд ли, — сказала Вала. — Один из них должен пойти с тобой. Это почти смертный приговор, — возразила Кейя. — Галаэрону повезет, если он выживет с помощью своей теневой магии.

— Нам всем повезет, если мы выживем, где бы мы ни были, — ответила Вала, — и один из них наверняка умрет, если мы сделаем что-то другое.

Кейя обдумала это, затем кивнула.

— Галаэрон должен выбрать.

Она повернулась к нему и продолжила:

— Кто бы это ни был, он будет сражаться на твоей стороне. Ты должен выбрать того, кто больше всего поможет. Галаэрон знал, что предложение Кейи, нет, ее приказ, имел смысл, но ему казалось, что она просит его выбрать между Такари и Валой. Он уже сделал это однажды, во время битвы со вторым Вулгретом, когда ему пришлось выбирать между спасением жизни Валы и защитой Такари. Он спас Валу, а Такари была ужасно ранена, и он больше никогда не хотел принимать подобное решение.

Если он возьмет Такари, у него будет хороший шанс потерять ее навсегда. Если он возьмет Кула, Вала поймет, что он спасает жизнь Такари за счет одного из ее последователей. Хотя Вала уже ясно дала понять, что согласится на это решение, он сомневался, что она когда-нибудь простит его за это. Галаэрон оглянулся на Кейю и спросил:

— Кто виноват в этой ситуации? Такари преследовала Кула или Кул…

— Это не имеет никакого отношения к твоему решению, — сказала Кейя. — Выбери того, кто принесет тебе больше пользы.

— Рана Кула несерьезна, — сказала Вала, — и он получит свой темный меч.