Андрей Бондаренко - Утренний хоббит

— Точно! — подтвердил следопыт через минуту. — Три «воробья» висят, как ты говоришь, на одном и том же месте, чуть заметно подрагивая. А ещё четыре активно перемещаются в разные стороны. Но, не отдаляясь далеко от русла Сильверлоуда…. К чему бы это?

— Может, высматривают что-то, скрытое в водах реки. А, может, готовятся к киносъёмкам с разных ракурсов.

— Это значит…

— Это значит, что намечаются некие интересные и нестандартные события, которые необходимо тщательно и дотошно заснять на киноплёнку…. Кончай пялиться в небо! Заподозрят ещё в чём-нибудь криминальном. Лучше внимательно посматривай по сторонам.

Бродяга, подумав, предложил:

— Считаю, что на всякий случай нам стоит переместиться на середину реки. Кто его знает, на каком из берегов нас ждут неприятности? Эй, эй! Молодёжь! — повернулся ко второму плоту: — Меняем курс! Поворачивайте за нами! Не зевайте!

До вечера ничего не изменилось. Вдоль реки всё было спокойно и благостно, только крупная рыба — время от времени — азартно плескалась в серебристых водах, да в бездонном голубом небе продолжали без устали барражировать семь "эльфийских воробьёв".

— Пора приставать к берегу, — решил Бродяга.

— Может, рановато? — засомневался Томас. — До заката ещё больше часа. Запросто успеем проплыть километра три-четыре.

— Видишь, впереди — такое впечатление — река становится шире? Так вот, там вдоль берегов Сильверлоуда тянутся болотистые низины. А где низины, там, понятное дело, и злые комары. Да и с сухими дровами у нас возникнут серьёзные проблемы…. Поэтому пристаём к берегу именно здесь! Переночуем, как люди. Молодёжь пусть порыбачит и порезвиться. А за завтрашний световой день мы проскочим и гадкие болота. Снова заночуем на сухом и высоком месте…. Возражения будут?

Томас и Бродяга одновременно выскочили на каменистую косу, ухватившись за боковые брёвна, напряглись и вытащили плот на берег примерно на полметра.

— Этого недостаточно, — заявил следопыт. — Ночью может подняться сильный ветер. Поэтому надо плот закрепить дополнительно. Хотя бы привязать вон к той разлапистой коряге…. Давай, пока вытащим на берег вещи. Живчик тяжёлый, надо дождаться Кота. Втроём будет гораздо сподручней.

Неожиданно со стороны реки раздались громкие всплески, а ещё через мгновение над водной гладью разнёсся отчаянный крик-вой, полный смертельного ужаса…. Вернее, вопили двое: Отто и Живчик.

Тело пони было густо оплетено непонятными, светло-зелёными пупырчатыми щупальцами. Живчик, так и не успевший вскочить на ноги, дико вращая глазами, неуклонно сползал в воду.

На втором плоту, который не доплыл до прибрежной косы метров двенадцать-пятнадцать, происходило нечто похожее. Кот, лежащий на дубовых брёвнах и крепко держащийся за них руками, также был плотно опутан длинными щупальцами. А ещё над ним нависала непонятная склизкая морда, украшенная двумя круглыми тёмно-фиолетовыми глазами, а также одним длинным, чёрным и кривым клювом.

— Работаем с глазами! — велел Бродяга, с усилием взводя тугую пружину арбалета. — Твой правый, мой левый…. Быстрее!

Стрелы вжикнули почти одновременно. Над вторым плотом замелькало, на глазах превращаясь в гигантский веер, что-то блестящее, во все стороны полетели светло-зелёные пупырчатые ошмётки.

— Айна топором махает, — хладнокровно пояснил следопыт, неторопливо перезаряжая арбалет. — А вот Живчику не повезло…. Главное, я же не хотел брать его в это плавание! Как будто предчувствовал.

Томас перевёл взгляд на первый плот. Бродяга оказался прав: только дубовые брёвна, испачканные кровью…

— Эй, амазонка! — громко прокричал следопыт. — Я к кому обращаюсь?! Айна, так тебя растак! Бросай свой топор! Бросай, кому сказано! Вот, молодец. Успокоилась? Теперь бери в руки весло и греби…. В другую сторону греби, недотёпа! Молодец. Ещё давай, ещё…. Томас, хватайся за брёвна! Вытягиваем…

Кот, вся одежда которого была вымазана противной светло-зелёной слизью, по-прежнему лежал на брёвнах и, тихонько постанывая, одной рукой бережно поглаживал другую.

— Он что же, всё-таки тяпнул тебя? — ужаснулась Айна. — Ну-ка покажи левую руку! Немедленно разожми кулак!

На четырёх пальцах Кота — за исключением большого — отчётливо виднелись отпечатки острых зубов. Сами же пальцы стали багрово-синими, а их кончики и вовсе — почернели.

— Кто его укусил? — спросил Томас.

— Барад-Дилл, ужас, рождённый в недрах Мории и по подземной реке выбравшийся на земную поверхность, — скрипнув зубами от ярости, чуть слышно ответила девушка. — У него ядовитая слюна. Теперь придётся Котику отрубить пальцы.

— К-к-как отр-р-рубить? — подал голос Отто.

— Топором. Причём, прямо сейчас. Иначе — уже через десять-пятнадцать минут — кровь закипит, и ты умрёшь. В страшных муках.

— А к-к-кто? К-к-кто…

— Я и отрублю, — тяжело вздохнула Айна. — Никому другому не доверю. Придётся уж — лично…

Глава восемнадцатая

Отрубленные пальцы и хоббитанская нора

Томас оперативно развёл костёр и вскипятил воды в большой кастрюле, а Бродяга ловко нарезал на узкие и широкие полосы собственную запасную нательную рубаху.

— Быстрее, быстрее! — настойчиво торопила Айна, умело водя лезвием и без того острого боевого топора по шершавой поверхности прибрежного валуна.

После этого она — с помощью барсучьего жира, которым Томас пользовался в повседневной походной жизни для кухонных нужд — старательно отмыла в горячей воде от грязи и крови раненую ладонь Отто. Параллельно с этим Томас, следую указанием Айны, также тщательно очистил и протёр мокрой тряпицей лопасть одного из вёсел.

— А черенок весла сейчас не нужен, — подсказала девушка. — Смело отламывай его! Лопасть же положи вот на тот плоский камень, напоминающий столб — в половину человеческого роста…. Ага, правильно! Ну, мой усатенький, — обратилась к Коту. — Ты готов?

— Я…, э-э-э….не знаю…, - промямлил Отто. — Может…

— Тогда пошли! — строго велела Айна, и в её голосе послышался звон булатной стали. — Времени почти не осталось…. Пошли! — обернулась к Томасу и Бродяге. — А вы, благородные господа, отойдите-ка в сторонку. Зачем смущать слабую и беззащитную девушку любопытными взглядами? Потом я вас позову. Лады?

Она достала из кармана штанов заветный пузырёк с желчью Красного Дракона, аккуратно вытащила керамическую пробку, бестрепетной рукой наклонила флакончик над своим боевым топором. Одинокая тёмно-зелёная капля устремилась вниз. Раздалось тихое шипение, лезвие топора тут же стало розово-алым…