Пол Кемп - Буря Теней

Теневые великаны уже ушли. Никто не задержался, чтобы помочь ей. Неудивительно, учитывая, что иногда она их пытала.

Они оставили её умирать, и она бы действительно погибла, если бы не зачарованное железное кольцо, заживляющее плоть. Кольцо дал ей Божественный.

Кожа на голове по-прежнему зудела. Она ещё чувствовала эхо вторжения полуизверга в её разум, эхо его ментальных пальцев, копающихся в её мозгу, просеивающих её знания, перебирающих её память.

Прежде Гобитран никогда не доводилось ощущать нечто подобное, но она боролась, в тёмном уголке сознания она сохранила секрет, как и желал Божественный.

Она села, перетерпела тошноту и вытерла рот от слюны.

Тени сгустились, и из черноты в комнате собрался лорд Скиаграф. Его присутствие захватило её взгляд. Его глубокий голос потёк в её уши.

— Ты хорошо справилась, Гобитран. Ты хорошо послужила мне и госпоже потерь.

Она облизала губы и поползла вперёд, чтобы ухватиться за подол его кожаного плаща. Она вдохнула этот запах, его запах.

— Божественный, вы — тень Шар, а я — ваша преданная слуга.

— Ты сохранила секрет? Маг разума ничего не узнал?

Гобитран прижалась щекой к плащу и повернула голову, чтобы взглянуть в его лицо. Его чёрные глаза смотрели на неё, пронзали насквозь. Ей стало интересно, почему он до сих пор не знает ответа. Наверняка он следил за происходящим с помощью магии.

— Он и слуги Маска узнали лишь то, что ты хотел, Божественный. Они уничтожили твой симулякр и считают тебя мёртвым. Они знают, что Фёрлинастис Проклятый хранит то, что принадлежит тебе.

— Как они восприняли это откровение?

Гобитран подняла взгляд, не понимая вопроса.

— Лорд Скиаграф?

Божественный схватил её за волосы и рывком поставил на ноги, лицом к себе. Она моргнула от боли, но протестовать не осмелилась. Гладкие, безмятежные черты лорда Скиаграфа маскировали гнев в его взгляде.

— Я искал дракона тысячелетиями. Последние века ты помогала мне в этом.

Он потряс её за волосы, и она закачалась, как маятник.

— Как они отреагировали на имя дракона? Оно им знакомо?

Она не понимала, как Божественному может быть известно так мало. Разве он не был тенью Шар, лордом Скиаграфом? Она попыталась кивнуть, но не смогла.

— Да, лорд Скиаграф. Им знакомо это имя. Одноглазый слуга Маска выругался, когда я его назвала. Высокий знал дракона и знал, где его найти. Он знает. Проследите за ними, Божественный. Узнайте, где дракон прятался от вас всё это время. Убейте его и заберите то, что принадлежит вам.

Глаза лорда Скиаграфа стали задумчивыми, и он отпустил её.

— Я не могу проследить за ними, - тихо сказал он. - Повелитель теней укрывает их точно так же, как Авноса Деса и дракона. Их нельзя разыскать. Они призраки.

Его кулак сжался, и в страхе перед его гневом Гобитран склонила голову.

— Я могу только ждать, заточённый в этой башне, - сказал он, покачав головой и положив ладонь на священный символ из адамантина и аметиста, что носил на шее.

— Слуги повелителя теней заточили в драконе частицу меня. Теперь слуги повелителя теней должны освободить эту частицу.

— Будь проклят таящийся лорд, - сказала Гобитран.

— Это будет крайне уместно, Гобитран, - продолжал Божественный. - В своём неведении слуги Маска послужат моей цели, а когда они поймут свою глупость, их отчаянье станет сладким нектаром для госпожи.

— Я слышу её голос в моих грёзах о мраке, - сказала Гобитран.

Божественный поднял её ноги.

— Как и я, Гобитран. Идём, нам нужно подготовиться. Надвигается Буря Теней. Моё заточение скоро подойдёт к концу.

В коридоре раздались торопливые шаги, приблизились к дверям кабинета. Тамлин оторвал взгляд от стола.

Раздался громкий стук в дверь, и настойчивый голос Триистина позвал:

— Хулорн! Хулорн!

— Входи, - сказал Тамлин, вставая из-за стола. Его руки дрожали. Когда дверь в кабинет распахнулась, он заложил их за спину.

Тяжело дышавший Триистин встал в дверном проёме, его седые волосы были всклокочены, а рубашка — частично расстёгнута.

— Что такое? - встревоженно спосил Тамлин.

Триистин заговорил между судорожными вздохами.

— Вы должны пройти на стены, милорд.

Тамлин обнаружил, что ему и самому стало тяжело дышать.

— Стены?

Триистин кивнул.

— Прибыла армия Сэрлуна.

У Тамлина пересохло в горле.

— Прибыла? Так быстро? Как? Мы не получали сведений о марше, только о сборе...

Зазвенел колокол Башни Песен, его повторяющиеся удары не отмеряли время, а били всему городу тревогу. К нему присоединились большие гонги храма Священных Празднеств Лииры, задавая такт. Скоро все колокола, барабаны и гонги городских храмов звучали в унисон. Сердцебиение Тамлина отдавалось у него в ушах громче всех их вместе взятых.

— Вы должны сами это увидеть, милорд, - сказал Триистин. - Лорд Ривален уже там.

Упоминание посла Шадовар помогло Тамлину успокоиться. Он сделал глубокий вдох и взял себя в руки.

— Капитану Онтулу и Рорсину уже сообщили? - спросил он.

— Капитану Онтулу — да, - ответил Триистин. - Рорсину — не знаю.

— Немедленно отправь к нему гонца. Где сейчас лорд Ривален?

— У Хиберских ворот, милорд. По приказу Ривалена, всех беженцев у ворот впустили в город, после чего ворота запечатали. У дворца вас ожидает карета.

— Очень хорошо, - сказал Тамлин, сохраняя спокойный тон. - Можешь идти, Триистин.

Распорядитель поклонился и удалился. Когда он завернул за угол, Тамлин потратил мгновение, чтобы успокоить сердце и взять себя в руки. Справившись с переживаниями, он быстро и тихо прошептал слова заклинаний, защищавших его от опасности. Подойдя к столу, он надел на себя пояс с рапирой.

Он больше никак не мог подготовить себя к предстоящему. Надев маску храбреца, он вышел из кабинета, направляясь наружу. Во дворце несколько слуг проводили его взглядами. Они не задавали вопросов — новости, должно быть, уже разошлись — но он видел страх на их лицах.

Он вышел через двойные двери дворца как раз когда колокола Храмовой улицы прозвонили в последний раз. На круглой подъездной дороге его ожидал лакированный экипаж. Кучер стоял у открытой дверцы, поджидая его.

Тамлин шагнул вперёд, и ноги под ним подогнулись. Он опёрся на каменную баллюстраду, ограждавшую широкую лестницу. Кучер сделал вид, что ничего не заметил. Тамлин собрался с силами и спустился по ступенькам к карете.

— Милорд, - сказал кучер, помогая забраться внутрь.

Оказавшись в карете, он задумался, что, во имя Девяти Адов, увидит, когда окажется на стенах. Кучер сел на козлы, подстегнул упряжку из четырёх лошадей, и экипаж тронулся.