Владимир Холкин - Авгур

Настин брат Костик был только рад такому положению дел — теперь, когда его перестали дергать, он почти не отрывался от своих компьютерных монстров. А с подружками стало скучно — их всех будто подменили. Да и вообще, в городе воцарилась тоска зеленая. Народ, в основном, сидел по домам, и даже алкашей перед пивным ларьком на соседней улице стало заметно меньше. Кажется, только Настя, которую бабушка любила называть егозой, не поддавалась общему настроению. Не желая смотреть на опустевшие улицы, она ежедневно отправлялась за город. Ходила на речку или в совхоз, что лежал в пяти километрах, — жалко, что молодежи там было мало. Иногда выбиралась в деревню к бабушке, но в последнее время с этим возникали проблемы — туда было почти два часа езды, а автобусы ходили все реже, словно маршруты, ведущие из Гуняево, постоянно забывали обслуживать. Или водителям просто надоело выходить на работу…

Такая, в общем, история. Финал все только что наблюдали.

А Михалыч пересказал, наконец, свой разговор с гаишником. Тот в подробности не вдавался, только предупредил, что в окрестностях творится какая-то чертовщина. Сказал, что надо опасаться людей, в присутствии которых гаснет живое пламя. И посоветовал ехать прямо и никуда не сворачивать. Михалыч с удовольствием последовал бы этому пожеланию, но тут появился знак, который нельзя было игнорировать. Вот и пришлось завернуть в Гуняево.

— По ходу, девчонку надо к бабке везти, — подытожил Рома. — Других вариантов нет. А там, может, еще намеки появятся.

— Да, наверно, — со вздохом сказал Михалыч. — Сядьте с ней кто-нибудь, успокойте. От меня она теперь шарахаться будет.

— Вон, пускай Андрей сядет.

— Я?

— Ну, а кто еще? Она за тобой как привязанная ходила.

Андрей забрался в машину и неуверенно позвал:

— Настя?

Она продолжала всхлипывать. У Андрея не было ни младших сестер, ни братьев, поэтому он с трудом представлял, как нужно действовать в таких случаях. Опустился на соседнее кресло и осторожно погладил Настю по голове. Ее лицо сейчас было совсем детским. Она еще раз шмыгнула и уткнулась ему в плечо.

— Ну, ты, это… Не плачь, — промямлил Андрей. — Сейчас к бабушке тебя отвезем. Она заждалась, наверно…

«Блин, что я несу?» — промелькнула мысль.

— Нет, не заждалась, — неожиданно возразили девчонка. — Она строгая, и все время меня ругает. И вообще, я ее боюсь…

Андрей чуть не ляпнул: «Чего ж тогда в гости ездила?», но вовремя спохватился. Если в родном доме — почти фильм ужасов, то куда угодно сбежишь…

— А почему боишься? Потому что ругает?

— Нет, — она подняла на него заплаканные глазища. — Потому что она колдунья.

Вот только этого еще не хватало, подумал он обреченно. Нострадамус был, цыганка была, черномордые ведьмы были. Для комплекта не хватает только старухи в избушке на курьих ножках.

— Понятно, — сказал он вслух. — Да, колдуньи — они такие.

Рома заглянул внутрь и вопросительно посмотрел на него.

— Так что, — спросил Андрей у Насти, — дорогу к бабушке помнишь?

— Помню, — подтвердила она. — Это нам развернуться надо.

Когда они снова проезжали поворот на Гуняево, Михалыч сказал Юргису:

— Ну-ка, притормози.

В свете фар было видно, что боковая дорога за последние полчаса совершенно переменилась. Асфальт потрескался, и бурьян разросся просто до неприличия.

— Еще одна отсохла, — с беспокойством заметил Рома. — Если такими темпами, то скоро вообще нигде не проедешь.

— Не каркай, — сказал Михалыч. — Ладно, посмотрели — и хватит…

…Деревенька, где обитала бабушка, явно не процветала. В первый момент вообще показалось, что здесь никто не живет, и только собачий лай убедил в обратном. Мелькали убогие деревянные хаты и покосившиеся заборы. Главная улица (если ее так можно назвать) никогда не знала асфальта. Оставалось только радоваться тому, что дождей в последнее время не было. Осенью же — Андрей готов был поспорить — в любой из ям на дороге без труда утонул бы трактор, не говоря уже про микроавтобус.

Дом, на который указала девчонка, стоял на отшибе и выглядел покрепче, чем остальные. Юргис посигналил, и спустя полминуты на столбе загорелась лампочка. Андрей даже вздрогнул от неожиданности — к тому моменту у него сложилось стойкое впечатление, что электричество здесь еще не открыли.

Хозяйка дома удивила его не меньше. Он ожидал увидеть сгорбленную старушку в платочке и с ожерельем из сушеных мухоморов на шее. Ну, или что там положено деревенским ведьмам в качестве атрибута? Вместо этого к ним вышла хмурая, крепко сбитая тетка в потертом комбинезоне из синей джинсовой ткани, да еще и со стрижкой «ежиком». Так, в его представлении, могла бы выглядеть фермерша из Айовы, но уж никак не бабка-ведунья на белорусской границе. А узор на руке у нее был ярко-зеленый, с добавлением красных и желтых нитей.

— Приехали, значит? — спросила она без особого удивления. — Ну, заходите.

Настя подбежала к хозяйке и обхватила ее руками.

— Ну, ну, — строго сказала «фермерша». Приобняла девчонку и повела ее в дом, потеряв интерес к остальным гостям. Героические контрабандисты переглянулись.

— Черт-те что, — заметил Михалыч.

— Ага, — согласился Рома. — Хиппует плесень.

— Ладно, пошли, чего стоять.

Хипповая тетка на кухне поила Настю отваром из большой эмалированной кружки. Заставила выпить все до последней капли, после чего сказала:

— Иди приляг, егоза.

Девчонка послушно поплелась в комнату. Глаза у нее уже закрывались. Ишь ты, подумал Андрей, сильна народная медицина.

— Э-э-э… мадам… — осторожно начал Михалыч. — Тут, в общем, такое дело…

— Отмучилось Гуняево, значит? — спросила тетка.

— Ну, вроде того. А вы, получается, в курсе дела? Может, и нас просветите, что там за хрень творилась?

— Лекций не читаю, — отрубила хозяйка. — Стасю привезли — молодцы. За это на один вопрос, пожалуй, отвечу. Только вы уж подумайте, что вам надо. Про Гуняево или, может, еще чего.

— Прямо в гостях у сказки, — Михалыч хмыкнул. — Ну, что ж, мы правила уважаем. И даже думать не будем — вопрос готов. Подскажите, будьте добры, как нам до Эксклава доехать. А то мы с маршрута сбились.

— Да запросто, — сказала колдунья в комбинезоне. — По М1 до границы, потом мимо Орши, ну и, чтобы не путаться, через Борисов на Минск. Дальше в Литву — через Вильнюс, Каунас. Ну и через Пагегяй, например. Прямо в Эксклав упретесь. Ну, это так, навскидку. Можно и короче, если карта с собой.

— Ценю вашу иронию, — спокойно сказал Михалыч. — Но вы, я думаю, в курсе, что Эксклав — закрытая зона. Из Литвы туда переходов нет. И мы, даже если до границы доедем, то именно что «упремся».