Мефодий Громов - Пасынок Судьбы

Вдруг, еще одна поисковая сеть, поставленная в пределах Салидона, просигналила. Настроившись на новую волну, маг заглянул на восточную тропу, по которой ходят караваны из Кинара в Салидон и обратно. Джейк настроил сеть так, что она реагировала только на Альтаира, или, как он сейчас называет себя — Кая.

Альтаир шел в абсолютно несуразной одежде, больше похожей на серый халат с капюшоном, сумка на плече была настолько легка, что даже не давила на плечи, а жара выматывала все его тело, отчего он еле плелся, то и дело, вытирая пот рукавом халата. Оценив расстояние, маг пришел к выводу, что при таком темпе Альтаир дойдет до Салидона только через два-три часа.

— Так, — начал маг, отпрянув от стены и развернулся к Ревиту, восседавшему на троне в задумчивости. — У нас появились обстоятельства, которые немного не входят в планы.

Сказав это, он подошел к постаменту посередине залы и принялся пасовать руками. Вскоре появился туманный шар и картинка с идущим по тропе Альтаиром. Ревит несколько торопливо встал, и быстро спустился по ступенькам к постаменту с шаром и заглянул в него.

— И что же тебе понадобилось в Салидоне?.. — нарочито вслух произнес Ревит. Вообще, он любит думать вслух.

— Понятия не имею.

Ревит резко глянул на мага:

— Тебе что, совсем наплевать?! Мало того, что эта девка объявилась и движется к столице, так еще и он! — император указал пятерней на Альтаира и снова глянул на Джейка: — А что, если Альтаир уже давно раскусил твой трюк с заменой памяти и сейчас пытается объединиться со своей напарницей!? — под конец Ревит сорвался на крик.

— Нет, я чувствую свою силу в его разуме, он ее не разрушал, — сказал, как отрезал маг. — Сейчас я сильнее Альтаира и Алианы вместе взятых, не о чем беспокоиться.

Ревит молчал около минуты, непрерывно вглядываясь в шар.

— И все-таки, надо бы узнать, что ему понадобилось здесь.

— В легкую, сам хотел предложить слежку.

Исчез он так же мгновенно, как и всегда — без единого звука, вспышки или каких-либо еще визуальных эффектов. Как будто моргнул, и не оказалось кира.

Ревит поднялся по ступенькам и тяжело упал на трон. Положив на подлокотник руку, он подпер ею голову и задумался о своих планах насчет Альтаира…

Расклеил глаза я с великим трудом, когда солнце уже было в зените, а спать хотелось очень сильно. Проснулся я в мокрой одежде и чертыхнулся, заметив свою сумку, лежащую на земле под деревом. Наскоро придумав, каким образом спуститься, я обнял дерево всеми своими щупальцами и начал медленный спуск. Еще чего не хватало — спросонья прыгать вниз без разминки! Спускался я не очень долго, благо, залез не так высоко, а то ведь мог ради безопасности на самую верхушку забраться, дубина!

Подобрав сумку и, нацепив ее на плечо, я вышел на дорогу и понял, что меня разбудило. Это было не солнце, бьющее в глаза даже сквозь кроны деревьев, не вечная жара, а караван, с запряженными скаутерами. Скорость каравана была аховая — едва ли превышала мой шаг. Содержимое повозок было накрыто белым полотном, а по обеим сторонам вышагивала вооруженная охрана. Державшись большим пальцем за пояс, они с ленцой смотрели по сторонам, изредка перебрасываясь фразочками.

Я вышел на дорогу, обогнал караван и пошел вперед, не обращая внимания на взгляды в мою сторону со стороны охраны. Вскоре я достаточно отдалился от каравана и солнце, доселе скрывавшееся за облаком, выглянуло и «спалило» меня.

— О-ох…

Но даже настолько печальный вздох не возымел магического действия, и солнце никуда не испарилось (а так хотелось…). Спустя полчаса передо мной замаячил крутой подъем на вершину холма, и я с кряхтением начал взбираться на него, на каждом шагу упираясь ладонями в коленки. Шаг, еще шаг и вот, я делаю последний выпад и зрелище, открывшееся передо мной, захватывает дух: на абсолютно ровной равнине, горизонта которой я не видел, расположился город-столица Салидон. Трудно было оценить весь размах крепостной стены с такого расстояния, но, мельтешащие у ворот киры, больше похожие на муравьев, будто бы говорили о мощи и величие города в сравнении с ними. За крепостной стеной виднелись крыши домов, их были сотни, тысячи, десятки тысяч! Трудно было не то, что сосчитать, трудно было даже разглядеть их в таком громадном количестве; они просто утопали друг в друге.

В центре города выстроили непонятные вертикальные белесые башни, с утолщениями на концах и (насколько точно я рассмотрел — не знаю) черными точками, которые сильно походили на окна. Всего я насчитал четыре башни разной длины, но даже в таком количестве они вызывали невольное уважение.

— А-фи-геть… — по слогам, нарочито медленно, произнес я, с открытым ртом уставившись на Салидон.

Смог трезво соображать я только через пару минут, и сразу же тронулся вниз по холму, все еще не сводя глаз с Салидона. Дорога заняла у меня около двадцати минут, но на подходе к крепостной стене мне уже было не до осматриваний достопримечательностей: будто по сигналу вокруг меня образовалась масса всяческих торгашей, стражей порядка, люмпенов, и вообще каких-то несуразных личностей…

Приходилось работать локтями, твердо вышагивая по земле, ставшей рыхлой от постоянного издевательства со стороны кирских ног.

— Захады, покупай…

— Эй, ты, конкурент, совсем опупел, чо-ль?..

— Ах ты, скотина!..

Такими фразами буквально утопал местный рынок. Стоило отметить, что пахло здесь всем, чем только можно (и не можно): дегтем, медом, потом, грязной одеждой, немытыми телами, дорогими и не очень духами… Весь этот сумбур вызывал лишь неприязнь, и очень хотелось свалить отсюда подальше.

Вдруг кто-то прошел мимо меня, одарив ну просто сногсшибательным запахом духов вперемешку с потом, наступив на ногу, так еще и сказав что-то типа: «Щенок, куда прешь?!». Мне захотелось развернуться, и сделать что-нибудь плохое, что бы всем было хорошо, но вовремя остановился и продолжил пробивать путь к городу с немой обидой дальше.

Заколебали! — в сердцах вскричал я, когда меня в очередной раз толкнули, и я чуть было не напоролся на обнаженный меч стражника. — Ну, все!

… И я превратил свое тело в скалу: оно было вполне пробиваемо (и прокаляемо), но никто теперь не мог сдвинуть меня с места. Я шел на таран: прямо на киров, просто пер вперед, не обращая внимания ни на кого. Кто-то шарахался на моем пути, видя мой уверенный взгляд, кто-то, либо не заметив такого как я, либо нагло проигнорировав, оказывался сидеть на земле и тупо озираться по сторонам.

Наконец, я вышел из мощного кирского потока и передо мной раскинулись аркообразные ворота в Салидон. Ширина входа равнялась примерно десяти-пятнадцати шагам, а внутренняя кладка около пяти шагов, и лишь четыре стражника бдели на посту: два по углам ворот, еще два прямо под аркообразными воротами стояли спинами к стене с алебардами в руках и луками со стрелами за спиной.