Игорь Дравин - Чужак 4

– Говори со мной, – пророкотал великан.

Счааз. Мне осталось всего несколько минут и мы с тобой попрощаемся.

– Не спеши уходить, Влад, – прозвучал у меня в голове женский голосок.

Кто это?

– Говори, – встряхнул меня бхут.

– Ты меня не узнаешь? Как коротка память мужчины, – засмеялась очередная шиза.

Нет, не шиза. Я помню этот голос и помню, кому он принадлежал. НАТА!

– Говори!

Великан сломал мне левую руку. Бхут – дебил. Я контролирую боль разумом. Я боевой маг. Я охотник.

– Вспомни то, что с нами тогда произошло. Быстрее! – зазвенел голос Наты у меня в голове.

Проф, пришло время Льда. Я и так умру, так лучше с песней.

– Я тебе подарю, – прокашлялся я кровью в морду твари.

– Что, – обрадовался бхут, – душу?

– Белый колпак, – усмехнулся я и скользнул внутрь сознания.

Обнаженные и окровавленные женские тела.

– Какой колпак? – взревела тварь.

Мне холодно. Холод. Лира. Дуняша. Арна. Мори. Ната. Иса. Холод во мне.

– Отвечай, – бхут затряс меня, как погремушку.

Холод. Холод во мне и вокруг меня. Холод срастил мои кости, мясо и кожу. Холод закрыл мои раны. Холод заструился по моим рукам. Тварь, взвизгнув, попыталась меня отбросить. Неудачная попытка. Я вцепился руками Льда в морду бхута. Визг перешел в вой боли. Бхут сделал несколько шагов назад. Он хочет умереть вместе со мной? Всегда, пожалуйста. Тварь сорвалась с площадки в пропасть. Вперед!

Отступление 4.

Волна боли, ужаса и смерти едва не сбила с ног людей и вампиров, которые смотрели на происходящее. Которые смотрели на бой человека и твари, отделенные от этого действа пропастью. Которые смотрели в разлом, куда несколько секунд назад свалились два тела. Разумные смотрели в туман, клубившийся на дне ущелья.

– Все, – сказал Лорак Большой. – Бхут мертв.

– Поводок! – закричала девушка. – Пропал поводок. Его больше нет!

Эйрик шагнул вперед и подхватил на руки падающую Алиану герцогиню эл Чанор. Отец Патерион приложил свою руку ко лбу потерявшей сознание девушки.

– Унесите ее в лагерь, – сказал он. – Надо готовиться к обратному пути.

Клирик отвернулся и стиснул кулаки.

– Зачем ты так сделал? – прошептал он. – Зачем ты так…

– Он сделал свою работу, – перебил его рейнджер. – Вы ведь за это ему платили? Контракт закрыт и радуйтесь тому, что вы все живы.

– Радоваться? – зло усмехнулся Изаран эл Киро. – У меня нет никакой радости. Эх, была бы у меня еще одна слеза Тайи.

Кулак мага, окруженный слабыми сполохами огня, врезался в дерево.

– Заканчивай, – воздух со скрипом прошел между стиснутых зубов графа Родкальда эл Риро. – Возвращаемся в лагерь.

Пролог

– Евгений Федорович, вызывали?

– Да, Дмитрий Сергеевич. Проходите.

Крепкий седоволосый мужчина лет пятидесяти сделал несколько шагов и сел в кресло, стоящее перед большим столом. Вроде все было как обычно. Кабинет генерального директора никогда не отличался вычурностью или стремлением показать богатство и власть этого человека. Привычные серые тона составляли основную цветовую гамму его кабинета, но сегодня было что-то не так. Была какая-то странность.

– Дмитрий Сергеевич, – начал говорить сухощавый блондин неопределенного возраста, – что у нас по последнему делу?

– Ничего необычного, – слегка улыбнулся мужчина, – одна газета в интересующем нас регионе, начала журналистское расследование. Все как всегда. Сначала крики о захвате производства, о вывозе капитала…

– Капитала? – перебил седоволосого блондин. – Там есть капитал, который можно вывезти?

– Нет, – усмехнулся мужчина. – Вы знаете, что всегда раздаются такие крики, когда кто-то пытается что-то сделать. Все, как всегда. Местные бонзы не хотят расставаться со своей маленькой кормушкой. Уговорили редактора центральной газеты, заплатили парочке журналистов, вот и был крик.

– Хорошо, – откинулся на спинку кресла блондин, – а то я подумал, что мне нужно разогнать финансовый отдел. Капитал, – усмехнулся Евгений Федорович, – старье и гнилье, которое уже более десяти лет никто и не думает ремонтировать или менять на более современное оборудование. Никто из владельцев этих руин не думает о том, что будет завтра. Хапнуть, износить производственную базу до предела, а потом уехать на Канары, это предел их мечтаний. Продолжайте, Дмитрий Сергеевич.

– Мы, вернее, наши сотрудники поговорили с писаками, объяснили им ситуацию и больше никто о рейдерском захвате производства не пишет. Местное телевидение ничего давно не говорит. Зачем, если мы оплатили рекламу всякой мелочи на полгода вперед по завышенным расценкам?

– А во сколько обошлись писаки? – поинтересовался блондин.

– Я представлю отчет с расписками, – начал седовласый, – а на словах могу сказать, что очень дешево. Три и пять тысяч долларов. Мельчает народ. Теперь они пишут то, что нужно нам.

– Они дали расписки? – удивился блондин.

– В получении материальной помощи, от фонда поддержки свободы слова, – улыбнулся седовласый.

– Надо же, – усмехнулся блондин, – и такой есть. Не знал. А что с редактором?

– У него обнаружилась нездоровая тяга к несовершеннолетним девочкам, – ответил седовласый. – Мы тут не причем. Он педофил и когда мои сотрудники показали ему парочку заявлений, то редактор стал шелковый.

– И почему я не удивляюсь? – спросил блондин. – Дмитрий Сергеевич, а по Вашему прямому профилю работы не было?

– Нет, – ответил седовласый.

– Хорошо, – начал блондин, – а теперь я хотел бы узнать, что Вы смогли выяснить по поводу пропажи нашего бывшего сотрудника Влада Истрина?

Молчание.

– Пока ничего, – наконец ответил седовласый. – Никаких следов. Пропал и все. Обнаружены только следы крови в его последней съемной квартире. Кровь принадлежит Истрину. Тело не найдено. Милиция, куда обратилась его сестра, тоже ничего не нашла. Все соседи, которых мы опросили, ничего странного не заметили. Никто ничего не знает.

– Дмитрий Сергеевич, – начал блондин, – то же самое Вы говорили мне и месяц назад. Неужели ничего не изменилось?

– Изменилось, – ответил седовласый, – за прошедшее время мои люди несколько раз сталкивались с людьми Анатолия Грачева, который…

– Я знаю, кто он такой, – улыбнулся блондин, – они занимались тем же?

– Да, кроме того, – продолжил седовласый, – Влада Истрина ищет еще и одно серьезное охранное агентство, услуги которого оплатил Герасим Лаптев. Один раз мои люди столкнулись с их людьми. Насколько мне известно, никаких результатов нет ни у кого.

Молчание.

– Евгений Федорович, – начал седовласый, – я понимаю, почему Влада ищут его друзья, но почему мы это делаем? После того, как Истрин спился, он не представлял интереса, как для нас, так и для наших "друзей". Влад потерял свое чутье. Он стал никому не интересен, да и никакой важной информацией, которая могла нам навредить, он не знал. Мы уже и так потратили крупную сумму на его поиски.