Надежда Федотова - Миссия: без вариантов

— Это не для меня, Белл. Ты ведь помнишь Грэя?

Она недоуменно пожала плечами и улыбнулась:

— Помню. Славный малый, только уж больно легковерный, не чета тебе… Как он, все еще служит?

— У него сейчас последнее задание. — Секретарь посмотрел ей в глаза и сказал: — И если ты мне не поможешь, оно действительно станет последним.

— Василий… может, уже… ик… хватит?

— Джино, ты меня обижаешь! — Чайников покачал головой и подцепил за горлышко почти пустую бутылку. — А это мы что, врагам оставим?!

Итальянец тяжело вздохнул и оглянулся на своего консильери, ища поддержки. Зря — тот уже с полчаса как тихо почивал, уронив лицо в тарелку с зеленью. Спаиванием одного дона Васенька не удовлетворился. Оба телохранителя синьора Гамбетти, тоже весьма и весьма мутные, в углу комнаты братались с базилевсом. Гиппокрита развезло страшно — и тут нет ничего удивительного, если вспомнить, что крепче безбожно разбавленного вина он в жизни своей ничего не пил… Грэй смотрел на все это волком — он был единственным (Морган не в счет), кто за все это время ни к чему не притронулся. Системщик, конечно, хотел предложить, но одного мрачного взгляда наемника хватило, чтобы забыть о подобной глупости раз и навсегда… Объект 7–9, от греха подальше, Грэй отправил с расторопным мальчишкой-коридорным за нужными системщику кабелем, проволокой и какими-то деталями. «Хоть кто-то делом занят, — подумал он, с досадой глядя на творящееся в Зеленой гостиной безобразие. — Ну, Васька, выйдем отсюда — схлопочешь… И сейчас бы схлопотал, да проклятая маскировка под верного телохранителя руки связывает!»

— Василий, — синьор Гамбетти нетвердой рукой потянулся к тарелке с маслинами, — когда вы говорили: «До дна», я думал, что вы имеете в виду… ик… рюмку. А не бутылку. В самом деле, это уже как-то… Василий! Я больше не могу!

— Надо, — отрезал системщик, безжалостно разливая последние капли. — Оставлять — плохая примета… И хватит закусывать, ты что сюда — есть пришел?

— Ка… ик… кая примета?

— А такая. — Васенька сунул рюмку ему в руки. — Если после пьянки осталось спиртное, значит, внутри коллектива существуют проблемы! Вздрогнули?

— А может, не надо?

— Тебе проблемы нужны?

— Нет… ик!

— Ну так пей. — Чайников, следя за опрокидывающим рюмку итальянцем, незаметно слил содержимое своей в стоящую рядом кадку с пальмой. Джино закашлялся, и «милосердный» системщик быстро сунул ему под нос порцию виски:

— На, запей!

— Спасибо, — не разобравшись в ситуации, дон осушил бокал, два раза медленно моргнул и, икнув напоследок, отключился…

— Сползая под стол, вежливо попрощайтесь с гостями, — наставительно прокомментировал коварный Васенька, устраивая свою жертву в кресле поудобнее. — Какой подготовленный, однако. Чуть ли не литр в него влил, а он все — сделка, сделка… Уважаю!

Грэй поднялся со стула:

— Наконец-то. Я думал, вы тут на неделю засели… Машину вести сможешь?

— Я?! — сделал большие глаза Чайников, вылезая из-за стола. — Уж что-что, а это я могу делать в любом состоянии… Тем более я, между прочим, тверез как стеклышко!

— Что-то мне это сомнительно… — Грэй покосился на стройные ряды рюмок.

Васенька проследил за его взглядом и пренебрежительно махнул рукой:

— Эка невидаль! Ты просто не был студентом, напарник. Чего я тут выпил? Пару рюмочек?

— Пару?

— Ну да. Первую… и несколько вторых! И не надо на меня смотреть, как будто я придумал Windows. Василий Чайников меру знает!

— Ты, тринадцатый, пьянь подзаборная… Пойдем. У нас и так мало времени. Где Морган?

— С коридорным чаи распивает, сам же услал, чтобы «бедная девочка этого не видела»! Зануда. Гиппокрит, пусть мужики спят, что вы к ним прицепились?

— Они… не верят, что я царь!

— Ну и пускай, вам-то что?! Поднимайтесь, поднимайтесь, нас ждут великие дела… И поставьте вазу на место. Гиппокрит! Не надо их поливать!

— Так ежели они… спят, когда с ними говорит базилевс?!

Дзынь.

— Гиппокри-ит…

— Ваше величество, — вмешался наемник, пытаясь отодвинуть возмущенного государя от парочки дрыхнущих гангстеров, — прекратите. Нам нужно уходить!

— В… Спарту?

— В Спарту, в Спарту… и не трогайте диван! Он вам что, мешает?!

— Меш-шает… — подтвердил правитель, с отчаянием пьяного бандерлога карабкаясь через кожаный диван, на котором вповалку лежала охрана итальянского мафиози. — Пройти… мешает.

— Потому что пить надо меньше! — рявкнул Грэй, выдергивая великого базилевса из-за высокой спинки. — Встал и пошел! Быстро!! А тебе, тринадцатый, это все еще зачтется…

— Не надо, пожалуйста, — обиделся Васенька. — Я в него силой не заливал!

— А кто все это начал?!

Дверь зала открылась, и в складках зеленых портьер показалась голова Морган:

— Серенький, вы скоро? Мы уже и в магазин сходили, и чаю обпились, а торт в меня больше не лезет. Фу-у, чем здесь так пахнет?!

— В келье монаха Августина пахло апельсинами и тяжелым трудом… — пробормотал системщик, подпирая плечом царя с одной стороны, чтобы тот не упал.

Грэй помог напарнику, встав с другой, и сказал:

— Морган, открой дверь пошире и держи, не то мы еще и занавески оборвем. Кабель у тебя?

— Да. А что с Гиппокритом? Ему плохо?!

— Напротив, лапа, ему, гаду усатому, очень хорошо! — просипел Чайников, проклиная тот день, когда им «посчастливилось» встретить на своем жизненном пути эти коронованные сто пятьдесят кило мышц. — Грэй, держи крепче, если он сейчас грохнется, придется башенный кран к гостинице подгонять!

— Держу. Пошли… Гиппокрит, имейте же совесть, вы хоть ногами-то слегка перебирайте!

— Умгум…

— Тьфу! — только и сказал Васенька. — Чтоб я еще когда ему хоть пятьдесят грамм позволил? Зая, вызови лифт, будь хорошей девочкой.

— Сейчас! — Она нажала на кнопку и обернулась. — Он пьяный, да, серенький?

— Это мягко говоря, — зло буркнул наемник, у которого уже отнялись плечи от тяжести висящего на них базилевса.

Створки кабины разъехались в стороны.

— Оппа… — булькнул системщик.

Прямо на него смотрело дуло качественной штатовской винтовки. Чуть выше ухмылялась очень такая знакомая личность в шоферской фуражке.

— Что, приплыли…, чтоб вам……?!

За спиной побитого прошлым вечером водителя, быча шеи, стояла настоящая русская мафия. Грэй с опозданием вспомнил, что вчера совершенно забыл о шофере. Выследил, значит. И дружков своих освободил? Отлично.

— Антоша, — вкрадчиво раздалось позади братков, — а задай-ка им перцу! Сначала этому, седому…