Ярослав Коваль - Магия спецназначения

— Ты знаешь, где там можно спрятаться? — спросил, слегка задыхаясь, Сергей.

— Разумеется, — бросила Кайндел. — В костюмерной. Там и тряпок предостаточно, и вода рядом, в гримерной, этажом ниже.

— А ты знаешь, где в Консерватории костюмерная?

— Это очевидно. На самом последнем, пятом этаже.

— Почему очевидно?

— Помнишь, пятый этаж отличается от остальных? Помимо общей внешней архитектуры — еще и круглые, как иллюминаторы, окна.

— Помню, — влез Роман, из последних сил ковыляющий, опираясь на руку Горо.

— Ну, так вот. Только задумайся — зачем нужны эти редко расставленные круглые окна? Для того, чтобы в помещение попадало хоть какое-то количество света, но при этом его было не слишком много, чтобы не выцветали ткани, не портились вышивки.

— Логично, черт побери!

— Не чертыхайся, — Сергей метнул в Илью угрюмый взгляд.

— А гримерная должна быть на этаж или на два ниже — рядом с костюмерной, но там, где окна большие и, соответственно, комнаты светлые.

— Ага. А в подвале — буфет, — проворчал тверчанин. — Признавайся, ты знаешь, что где расположено, или действуешь путем умозаключений?

— Частично знаю, — усмехнулась, задержавшись на площадке второго этажа, Кайндел. — Частично — путем умозаключений. Сюда.

С площадки они вышли в уголок той роскошной общедоступной залы, откуда огромные деревянные, сейчас плотно затворенные двери вели в зрительный зал. Рядом виднелась неприметная белая дверь, ведущая в закулисную часть театра, туда девушка и направилась с решительностью знатока. За ней послушно потянулись остальные. Они миновали маленькую полукруглую комнатку с зеркалами, где стояли скамьи и столы для ожидающих своего выхода актеров, потом высокий длинный коридор, примыкающий к самым закулисам. Миновали их и свернули на другую лестницу, по которой и потащились вверх уже без большой спешки.

Правда, не все.

— Сергей, — обернулась Кайндел, — спустись на этаж, там сверни направо и еще раз направо. Разберешься. На двери будет написано «буфет». Как-нибудь вскрой дверь и возьми там все полезное, что найдешь — еду, питье, может, что-нибудь вроде электрочайника. Горячей воды здесь, в здании, может и не оказаться.

— Кофе мне возьми, слышишь?! — слабо окликнул Роман. Силы почти оставили его.

— Ага, кофе… Горо, возьми Романа на плечо…

— Да я дойду!

— Дойдешь-дойдешь. Вопрос только — куда. Пошли, ребята.

Вскрыть дверь в костюмерную оказалось не так-то просто — она была старинная, массивная, и как Илья ни поддавал ее плечом, надеясь, что язычок замка соскочит, результат выходил нулевым. Разносить дверь выстрелом не хотелось, не говоря уж о том, что в здании со столь великолепной акустикой, каким являлась Консерватория, звук выстрела прозвучит в самой последней кладовой, а этого следовало избегать. Если преследователи уже вошли сюда вслед за ними, то обнаружить свое присутствие означало крайнюю глупость и самоубийство.

Потом Илью потеснила Лети, поковырялась в замке язычком ременной пряжки и легко добилась заветного щелчка. Из распахнутой двери пахнуло пылью и особым запахом старой театральной одежды, тяжелой и непрактичной. К счастью, тут подоспел и Сергей, с пустыми руками, явно нервничающий, спешащий. Он то и дело оглядывался, и единственным, что он держал в руках, был большой самовар с волочащимся следом, будто хвост, плетеным светлым шнуром с черной пластиковой вилкой.

— Я только сунулся в буфет, как там в нижнюю дверь кто-то принялся ломиться, — сказал он, тяжело дыша. — В ту, которая рядом с буфетом.

— Что — тоже в замок стреляли?

— Стреляли. Только не сразу попали. Я потому и решил плюнуть на все, так ничего и не успел найти. Услышал очередь — и выскочил. Бог с ней, со снедью, потом посмотрим, что там есть. К счастью, я опередил их ненамного.

— Они уже здесь?

— А не слышишь?

Кайндел прислушалась. Внизу гудели голоса, громыхали шаги, и шум, будто несомый самумом шар перекати-поля, приближался стремительно. Она втолкнула Сергея и его пузатую добычу в костюмерную, бегло оглядела лестницу — слава богу, на улице было сухо, и грязных следов на мраморе они не оставили — и мягко, без стука, притворила дверь.

— Закрывай, — коротко приказала она Лети. Та щелкнула замком. К счастью, с этой стороны оказалось достаточным просто повернуть колесико. — Давайте за мной, ребята.

Одежда здесь висела очень плотно на длинных, поставленных довольно близко вешалках. Торопясь, но при этом стараясь шагать бесшумно, они проскочили мимо «Царской невесты», «Богемы», «Лебединого озера» и «Тоски», мимо «Cosi fan tutte» и «Евгения Онегина». В извивах переходов и переулков меж громад костюмных бастионов заблудиться ничего не стоило, но девушка чувствовала направление. Когда настала пора, она сделала поворот и привела всех к небольшому, совершенно теряющемуся в тряпочной чащобе свободному закутку, где стоял большой гладильный стол и старинная, наверняка уже толком не работающая машинка.

Должно быть, здесь работницы периода расцвета Консерватории приводили в порядок расползшиеся швы нарядов, прикрепляли обратно отлетевшую тесьму. Позднее этот закуток, разумно отведенный для швей и гладильщиц, признали весьма функциональным, оборудовали всем, что необходимо современным мастерицам, и буквально нашпиговали разнообразными — на любые вкусы — розетками. Имелся здесь впечатляющий набор утюгов всех эпох, цветов и размеров, иглы и нитки, отрезки лент и тесемок и пять разномастных кружек.

— Располагайтесь, — устало проговорила Кайндел. — Илья, отправляйся к центральному проходу, тому, из которого видна главная дверь в костюмерную. Не высовывайся, следи — войдут или нет. Нас предупредишь. Сергей, иди, погляди, нет ли тут других входов. Только не потеряйся. Горо, обыщи тут все, нет ли какой-нибудь неприметной кладовой, где мы все можем спрятаться, если они вдруг сюда вломятся. Лети, будешь мне помогать, а заодно посматривай в окно… Нет, свет не включай. Нас тут, как ты понимаешь, нет. А ты, Роман, снимай штаны и ложись на гладильную доску. Так мне будет удобнее.

— Куда ложиться? — у Романа округлились не только глаза, но и губы.

— Сюда, — Кайндел кивнула на большой гладильный стол, вполне рассчитанный на то, чтобы на нем расстелить какое-нибудь платье царицы Екатерины. Недостаток места здесь, в отличие от современных малогабаритных квартир, не ощущался, поэтому те, кто мастерил этот стол, действовали с размахом.

Парень покорно расстегнул пряжку ремня. Улегся лицом вверх с видом жертвы, предназначенной для изнасилования и последующего съедения драконом. Девушка еще не успела приступить к обработке его раны, когда вернулся Горо и доложил, что поблизости действительно имеется небольшая кладовочка наподобие вместительного шкафа, откуда можно аккуратно убрать полки и все содержимое, а потом спрятаться. Чем ему и было приказано заняться.