Татьяна Андрианова - За что не берутся даже джинны

— Ванна! — мечтательно вздохнула Норандириэль.

— Ой! Я как-то не подумал, — смущенно пискнул оборотень.

— Убью, — констатировал Линк и с чувством хлопнул крепко сжатым кулаком по ладони, демонстрируя серьезность своих намерений. — Вот вытащим его и…

— Простите великодушно, — осторожно кашлянул вампир. — А если вы все равно его убивать будете, можно я сначала поем? Нет, правда. Столько крови пропадет! Жалко же.

— Нет!!! — рявкнули на него сразу все.

Оборотень оказался тощим мальчишкой, хрупким на вид, с растрепанной, как перья воробья, черной шевелюрой. Мы его выволокли, словно карася на леске, и обессиленно осели на остывающий песок. Думаю, теперь нам можно смело наниматься грузчиками или бурлаками на реку таскать баржи среднего водоизмещения при условии, если такой труд здесь востребован и хорошо оплачивается. Лично я забесплатно работать отказываюсь.

— Ой! Кажется, он умер, — огорченно всхлипнула принцесса.

Честно говоря, глядя на безвольно обмякшее тело, напоминавшее марионетку с оборванными ниточками, я пришла к тому же выводу, только озвучить его не хватило сил. Сверху на оборотня с неторопливой важностью сытого грифа, обнаружившего тушу мертвого слона, опустился вампир. С видом бывалого эскулапа он приложил свою мышиную мордочку к груди пациента, долго и озабоченно слушал, закрыв глаза, чем довел ожидающую приговора публику до состояния, близкого к кипению.

— Ну?! — подались мы вперед.

— Одну минуточку, — невозмутимо откликнулся тот. — Никак не пойму, стучит сердце или нет… — Мышь, деловито перебирая лапками, перебежал на лоб парня, не особо разглядывая, куда наступают его шустрые конечности, и озабоченно оттянул ему веко.

— Чушь, — фыркнула Лисса. — Нормальный вампир чует биение живого сердца за версту.

— Язвить изволите? — обиделся «ненормальный». — Ну так делайте выводы самостоятельно, я умываю лапы. Очень мне надо разную нежить ощупывать.

Охотница попыталась извиниться, но без толку: обиженный мышь штопором ввинтился в небо и наотрез отказался спускаться вниз. Затем потребовал стакан крови за услугу, но тут заартачились мы. Насколько точно вампир определит состояние оборотня — неизвестно, а делиться кровью, рискуя в дальнейшем обзавестись клыками и переквалифицироваться в кровососущую нежить, не хотелось никому. Напрасно вампир убеждал нас в том, что небольшое кровопускание без применения клыков никому еще не повредило, а, напротив, даже на пользу молодому организму и в городах богатые люди цирюльникам деньги за это платят. Его слушали, но не хотели слышать. Лично я даже уколы не очень хорошо переношу, а тут совершенно нестерильные клыки или нож, как предложил мышь. А нож — предмет острый, хорошо заточенный: таким полоснешь по венам — и привет. «Скорую помощь» здесь не вызвать, значит, кровь останавливать и рану зашивать будет совершенно некому. А сколько на этом лезвии собралось микробов — и думать не хочется!

— Ну и выползень с вами, жадюгами такими! — в сердцах махнул крылом вампир и чуть не шлепнулся на песок, потеряв шаткое равновесие в воздухе.

Мы с надеждой воззрились на многообещающий кульбит, но мышь быстро спохватился и выровнял полет. Досадно. Видимо, сглазили.

— Это почему это мы жадины? — возмутилась эльфийка, возомнившая себя доброй самаритянкой, срывающей последнюю рубашку, лишь бы обогреть ближнего своего.

Я лишь пожала на заявление нежити плечами, что, между прочим, с моей стороны было практически героизмом, так как устала я жутко и желала одного — уснуть суток на двое-трое. Меня раньше именовали и похуже. Если каждый раз расстраиваться по таким пустякам, никаких нервов не хватит.

— Да у вас песка в пустыне не допросишься, — насмешливо фыркнул вампир, опускаясь до уровня прекрасных васильковых глаз девушки. — Жалеете такую малость… А в эти мгновения он, — укоризненный, полный невыразимого трагизма жест в сторону бездыханного тела, — может умереть без помощи.

Норандириэль прониклась и горестно всхлипнула, явно собираясь уступить. Довольный успехом нежить подлетел еще ближе и попытался дожать принцессу, пока она не спохватилась. Ему бы на рынке торговать, цены бы ему не было. Хотя с другой стороны, правильно, что вампиры на рынках не торгуют: всучат что-нибудь ненужное, а ты потом думай, зачем потратила последние деньги на даром не нужную гадость.

— Вот ты тут сидишь, ломаешься, а он, возможно, уже и не дышит!

Эльфийка, сдавленно рыдая, отвернулась, протянула мелкому шантажисту с клыками бледную подрагивающую руку… и тут же схлопотала от меня по конечности.

— Ой! — вздрогнула она. — Зачем ты это сделала?

Нацелившийся было трапезничать вампир клацнул зубами в воздухе, где секунду назад была трепетная девичья ручка, подавился слюной, расстроился и выразился непечатно. Принцесса покраснела, хотя не поняла и половины сказанного, и бросила укоризненный взгляд в мою сторону.

— Если бы девушки были сговорчивее, «Камасутра» была бы намного тоньше, — выдала я популярный афоризм огорченному моей бесцеремонностью вампиру. — Он тебя разводит, как последнюю лохушку, — это уже эльфийке, — а ты уши и развесила.

— И ничего я не развесила, — надулась принцесса. Девичьи пальчики осторожно укрыли острые ушки золотистыми прядями. — Не такие уж они большие, — тихо пробормотала она.

— Большие или нет, но лапшу вешать сгодились, — резала правду-матку я. — Сама посуди, чем оборотню может помочь вампир? И чем сможем ему помочь мы, даже если наша помощь жизненно необходима? Ты посмотри на нас. Мы встать не можем! Просто добро пожаловать, нежить, мы тут сидим тепленькие!

— Мамочки! — горестно всхлипнула девушка и разрыдалась. — Он умрет!.. И мы тоже умрем!..

Боже, какая впечатлительная! Хотя насчет нас она, пожалуй, права. Любая зубастая ящерица из местной фауны может запросто нас загрызть, даже если сама будет размером с полевую мышь. Мы же и возразить просто не в состоянии.

— Успокойся, через защитный круг нас никто не тронет, — спокойно возвестила Лисса. — По крайней мере я на это надеюсь.

А это она добавила зря, потому что принцесса, вместо того чтобы успокоиться, разрыдалась еще горше. Да-а… Утешение — не самая сильная черта нашей охотницы. Пока мы все вместе сидели и думали, как же унять рыдания подруги без гипноза и не пуская в ход такие подручные средства, как инструмент оглушения, Тиграш спокойно и грациозно, как это могут большие кошки, потянулся и неспешно подошел к распростертому оборотню. Мокрый нос осторожно понюхал розовую беззащитную кожу парня и сморщился. Тиграш звучно по-кошачьи чихнул. И тут… парень зашевелился во сне, перевернулся на бок и свернулся калачиком. Вот тебе и умирающий на смертном одре.