Дем Михайлов - Возвращение Низвергнутого
— На два десятка врагов станет меньше, — развел руками Койн. — Разве плохо?
— Не плохо, конечно, — хмыкнул я. — Вот только снаружи останется еще самое малое сотня этих тварей, и командующие ими шурды. И как ты думаешь, что шурды сделают?
Подумав, Койн поник и, смущенно ухватившись обеими руками за припорошенную пылью бороду, буркнул:
— Опять гоблинов сюда погонят и завал разбирать заставят.
— Вот именно, — согласился я. — Насколько я понял, шурдам плевать на потери, если это не касается их самих. Мы прихлопнем твоей ловушкой двадцать этих ублюдков, а они разберут завал и тогда, по подземным коридорам, к нам в тыл выйдет вся их армия. Нет уж. Такого удовольствия я им не доставлю. Надо сделать так, чтобы шурды вообще не нашли эту лазейку. Чтобы прошли мимо и не заметили ничего, кроме монолитной гранитной стены.
— Я понял тебя, друг Корис, — с уважением ответил Койн. — Ты мудр и еще раз доказал, что мы не зря решили присоединиться к тебе и твоим людям. Мы сделаем так, чтобы даже самый прозорливый гном не догадался, что здесь когда-то существовал проход. Но… что делать с этим несчастным?
Покосившись на останки, я горестно вздохнул — похоже, череда непонятных загадок и странностей никогда не кончится, а мне они уже начали надоедать. Во времена последней войны, здесь, в Диких Землях творилось невообразимое, и как теперь понять, что именно произошло с несчастным? Почему он обрушил свод прохода, пожертвовав своей жизнью? Когда именно это произошло и кто оставил на его ноге столь чудовищную рану? И ладно бы мы наткнулись на это свидетельство былых событий где-нибудь вдали от дома, но нет, оно буквально у нас под боком! Твою мать…
— Если получится, уберите несколько камней и освободите хотя бы часть костей, — попросил я. — Может, сохранилась часть его одежды, оружие или заплечный мешок. Все, что найдете — неважно что, пусть это даже будет обломок ветки, клочок одежды или уцелевшая пряжка ремня — сберегите и отдайте мне. Сами кости доставать не надо — похороним его под камнями, и до него никто и никогда не доберется. Чем не могила? Но сильно не затягивайте — до заката я хочу вернуться домой, а еще обвал устраивать и маскировать все это дело надо. Перед тем как обрушить свод, позовите Рикара, пусть он прочтет молитву за упокой.
— Хорошо, друг Корис, — сказал гном. — Мы сделаем все быстро.
Бросив последний взгляд на изуродованную неизвестным существом бедренную кость, я повернулся к выходу и уже на ходу велел:
— Тот проход, на который вы наткнулись, когда расширяли основной коридор… как только вернемся, прикажи его запечатать наглухо, и чтобы никто в штольни рудника не совался ни под каким предлогом! Сразу же, как только вернемся, Койн!
Молча кивнув в знак того, что понял, Койн задумчиво произнес, кивнув в сторону завала:
— Если там что-то есть… не лучше ли узнать что именно?
— Мы узнаем, — пообещал я. — Как только разберемся с первоочередными делами, мы вместе спустимся в уцелевшую часть рудника и обшарим каждый проход и заглянем в каждый тупик.
Развернувшись, я тяжело зашагал к выходу, откуда приглушенно доносился бас Рикара, вместе с остальными занимающегося сооружением волокуши. У самого выхода я наткнулся на неподвижно стоящих ниргалов, и едва я шагнул между ними, как они синхронно развернулись и последовали за мной. Я настолько привык к их вечному присутствию за своей спиной, что не обратил на них ни малейшего внимания.
Сейчас я досадовал сам на себя — надо было побеседовать со сгархами еще вчера. Выяснить, знают ли эти гордые звери о расположенном поблизости шурдском поселении. Не беда. Займусь этим сразу по возвращении домой.
Отступление шестоеПриход «вестника» застал отца Флатиса в пути. Он как раз протянул ладонь потрепать усталую лошадь по холке, чтобы хоть немного взбодрить ее, когда в его голове прозвучал хорошо знакомый ему шелестящий голос отца Ликара. Но на этот раз обычно бесстрастный и спокойный голос священника из ордена Привратников буквально излучал тревогу и… и страх. Более того, в его взбудораженной речи полностью отсутствовали какие-либо упоминания о церковных санах, и услышанная Флатисом фраза состояла из коротких рубленых предложений.
«Флатис! Это Ликар! Возможно, уже слишком поздно — долго не мог найти связанные с тобой „вестники“. Но всей душой надеюсь, что ты услышишь это. Не возвращайся в Стальной Кулак! На резиденцию ордена напали. Перебили почти всех. Глава ордена сумел уйти, но он тяжело ранен. Самое главное — старый лорд освобожден из неволи. Он на свободе, Флатис! Одного раненого стражника не заметили под наваленными телами, ему удалось уцелеть в бойне. Он слышал, как еретик Ван Ферсис пытал одного из посвященных в тайну иерархов ордена. И задавал только один вопрос — нашли ли его кинжал. Иерарх не выдержал мучений — назвал твое имя, сказал, что именно тебя поставили во главе отряда и отправили на поиски. Если ты не сумел обнаружить кинжал — продолжай поиски и поторопись. Потом затаись в тихом месте и жди от меня очередного „вестника“. Ни в коем случае не давай никому знать, где ты находишься, даже мне. Затаись! Среди нас скрытые враги! Примкнувшие! И осторожней, брат, — на их стороне боевые маги! Чувствую — грядет что-то страшное! Да пребудет с нами милость Создателя. Молитесь! И еще… если почувствуешь, что не сумеешь уберечь артефакт — уничтожь его!»
Оглушенный услышанным, старый священник застыл, невидящими глазами глядя в никуда.
— Святой отец, что случилось? — окликнул его один из четверых монахов, осаживая коня и оборачиваясь всем телом.
— Мне пришел «вестник», — почти беззвучно произнес священник. — Резиденция ордена Привратников подверглась нападению. Почти все перебиты. Еретик Ван Ферсис, владелец артефакта, был освобожден своими сторонниками. И он ищет свой кинжал.
— Создатель… что нам делать, отец Флатис?
— Первым делом следует немедленно уйти с тракта и подальше отсюда. Мы совсем рядом со Стальным Кулаком, — коротко ответил Искореняющий Ересь, круто разворачивая коня на юго-запад. — И сменить церковные одеяния на мирские одежды. Проклятье… а я все гадал, почему на тракте так тихо.
Мгновение помолчав, священник вскинул непокрытую голову и уставился на последнего из всадников пронзительным взглядом:
— Миргас, для тебя это последний шанс избрать иную участь. Ты еще можешь развернуть коня и вернуться домой. Потом дороги назад не будет.
Отец Флатис обращался к бывшему каторжнику. Раскаявшемуся в совершенном злодеянии юному мальчишке, чьи выбивающиеся из-под мехового капюшона куртки волосы были абсолютно седыми.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});