Кровавый целитель. Том 6: Late game - Часть 3 (СИ) - Александр Тэл
Но всё это меркло перед другой, более важной проблемой. Кровавые заряды. Решение этого ребуса постоянно ускользало, да так, что проще поймать дым голыми руками. Вилл опустил посох, аккуратно укладывая его на плац и закатывая рукав левой руки. На ладони отчётливо виднелся свежий порез, оставшийся от утреннего ритуала. Решение провести его пришло спонтанно — как можно быстрее, чтобы не поддаться ещё не проснувшемуся сомнению. Повезло. Шанс на неудачный ритуал подскочил ещё на процент, и с каждым разом такие игры с огнём всё опаснее. Он уже и так сломал все законы вероятности, по которым должен был из десятка ритуалов с постоянно повышающимся шансом на неудачу хоть раз эту неудачу поймать. Нет. Интуиция на пару с гаденьким трухлявым голосом шептали, что следующий ритуал точно станет последним.
«И что, мне превращаться в кровавого мясника?» — злобно подумал Вилл, чувствуя, как этот вопрос противно царапает душу. Может быть, хватит играть в это благородство? Прокрались и другие мысли, успевшие за несколько часов захватить большой кусок территории. В битве с Дирлис он чудом уцелел, но перед этим была готовность пойти на любые жертвы ради ребят. На одной чаше весов были Кромор и остальные, а на другой — без преувеличения тысячи игроков и НИПов, которые и не знают, что Кровавый целитель — их спаситель. И в момент он был готов разменять всех их на безопасность товарищей, не подставляя их лишний раз под бой.
Кто бы что ни говорил, но сейчас ценнее фигуры на шахматной доске нет, и если эту фигуру заберут, то посыпается вся партия. И в идеале сама фигура должна эта хорошо понимать.
«Вот бы на доске были ещё другие фигуры», — Вилл вспомнил своего спасителя. Боец уровня Ортага, который добил Дирлис, пусть и ослабленную, им бы не помешал.
Ортаг любезно предоставил им кров. Жил страж очень скромно — судя по карте, его маленький, слегка покосившийся временем и постоянными ураганами дом находился прямо у Края мира, только уже в западной стороне. Ортаг также любезно накормил их, и после спешного перекуса начались осторожные разговоры о плане по спасению и бегству из этого мира. Оргаг внимательно слушал, и с каждым словом его и без того серьёзное лицо всё больше напоминало высеченную из жёсткого камня маску. В какой-то момент страж прервал рассказ, и голосом, не терпящим никого пререкания, заявил, что помогать не станет. Таким же голосом он предупредил, что повторная просьба повлечёт за собой вышвыривание за дверь. Никто повторить не рискнул, даже Мама, которая хоть и немного, но дотягивала до габаритов могучего стража.
Теперь всё стало ещё хуже. Если до встречи с Ортагом теплилась надежда, что кто-то из двух «правильных» Десятников поможет им вместе с Тиби, то теперь надежда осталась лишь на одного, разбойника. Вот только опыт игры с Намтиком подсказывал, что разбойник — боевая единица специфическая. Если огненные умения Оргага в сочетании с его необычным оружием, способным принимать любую форму, будь то клинок, будь то топор, могли бы убить десяток Пожирателей за раз, то разбойник работает более точечно.
— Эй, Вилл! — за спиной вновь раздался голос, только уже более звучный и очень знакомый.
Наконец-то пришёл Брэйв. Седовласый рыцарь заставил их ждать целых сорок минут, а может быть, предусмотрительно выделил им сорок лишних минут на тренировки. В отличие от Руфу, Брэйф смотрелся куда внушительнее — как из-за более широких габаритов, так и из-за тяжёлой брони. Толстые пластины из тёмного металла покрывали всё тело, а зазубренный клинок, закреплённый на бедре, переливался малиновым и сиреневым. Ходить при подобном параде внутри безопасной зоны странно и попросту неудобно.
— Долго ты, — упрекнул Вилл. Тренировки хорошо, но важному разговору тоже есть своё время, и чем скорее состоится, тем лучше.
— Сори, задержался, — ответил Брэйв, уловив прорывающийся вопрос. — Попросили помочь завалить Рогатого слизня на Севере, вот и во всеоружии.
— Брат Брэйв, у тебя правая щека грязная, — заметил Кромор.
В этот раз колдун сразил Намтика, но самурай был близок свести дуэль к ничье или даже победе — не добил всего три процента.
— А? — Брэйв утёр пальцами щёку и посмотрел на странное розовое нечто. — Тьфу ты. Ну и гадость. Этот слизняк плюётся как верблюд, вот на щеку и попало.
— Ну, бывает, — ответил Вилл после небольшой заминки. — Подождёте пару минут? Я закончу и пойдём.
Брэйв поздоровался с Фалгией и присел за стол с другой стороны, подперев голову рукой и смотря, как Намтик и Кромор закружились в очередном боевом танце. Вилл же вернулся к своему манекену. Пуэлли закончила тренировку, а вот её брат уходить не собирался. Судя по всему, несмотря на все речи он понимал важность тренировок и относился к ним очень ответственно. Вилл прошёл мимо опустившего лук Керпула. Охотник, казалось, не обратил на него никакого внимания. Странный взгляд был сосредоточен на Пуэлли.
«Чего это он так?» — подумал Вилл, возвращаясь к своему манекену. В отличие от всех остальных, на нём не было никаких следов — ни от клинка, ни от магического заклинания. Спустя несколько прогонов «Кровавого выплеска» и «Кровавого шара» стало немного спокойнее. По внутренним ощущениям, последние два раза получилось провернуть практически без заминки. Жаль нельзя потратить драгоценные кровавые заряды и проверить на практике. Спрятав посох, Вилл вновь утёр лоб и обернулся. Керпул неожиданно пропал, лишь в манекене торчали десяток стрел — несколько в шее, одна во лбу, а ещё по две — в каждом из глаз.
— Может скажешь, что случилось? — негромко спросил Кромор.
— Всё потом, — шепнул Вилл и уже более громко произнёс. — Я не займу у вас много времени.
Ребята удивлённо переглянулись, но ничего не ответили.
* * *
Дом Начала быстро завоевал звание одного из самых любимых мест в этом мире. Каждый раз при входе в него сердце и душу наполняло умиротворение. Уютный уголок, в котором можно ненадолго отгородиться от остального мира. Или обсудить важные вещи с нужными людьми.
— Заходите, — Вилл отворил дверь, проходя в комнату первым. Несмотря на то, что у парней имелся доступ, проходить в комнату они могли лишь в том случае, если в ней был законный владелец.
— Ой, простите!
Слева
