Между мирами или Поцелуй для дракона - Алеся Владимировна Троицкая

Я не знала, смеяться или обижаться, но напряжение действительно спало. Я бодрее зашагала и, как только вошли в лабиринт, остановилась, от изумления широко распахнув глаза.

Стены здесь отличались от тех, что на поверхности. Они словно сотканы из мелких призрачных проводков, по которым бежала и пульсировала голубоватая энергия. Импульсы были разной частоты и интенсивности и при соприкосновении с моей ладошкой усиливали бесконечный забег светящихся частиц. Словно мелкие кометы, чьи хвосты сгорали в атмосфере Земли. Но эти потоки блуждали не только на стенах — они тонкими лучами разбегались под нашими подошвами в разные стороны. При каждом новом шаге взрывались искристыми пучками и ярче освещали путь.

— Невероятно… — это место мне почему-то напомнило серверную, где бесконечные блоки обменивались, хранили и выдавали непостижимую для человеческого мозга информацию. — Что это?

— Это, Оливия, древнее наследие, которое оставили нам «боги», — разводя руки в стороны, пояснил мужчина.

— Для чего?

— Я думал, ты уже поняла. Это реактор, дающий энергию для чудес. Ты, наверное, понимаешь, что ничего не бывает просто так. И любая магия и волшебство — это не глас свыше, а умение прыгнуть за черту физического и материального. Умение слушать, проникать и подчинять. Расшатывать границы незыблемого и перекраивать реальности, которых, как известно, неисчислимое множество. Вспомни «Матрицу», если тебе так будет проще. В одной реальности ложка несокрушима и тверда, а в другой пластична и вязка от одной лишь силы мысли, стоит только поверить, что существует реальность, где это возможно. Так вот этот лабиринт не просто хаотичное строение из энергоблоков. Это микросхема, настроечная таблица, что накладывает множество резонирующих частот одну на другую и рождает вероятности, которые пожелает человек, тем приближая его к волшебному. Она как огромный преобразователь мысли. И она же питательный элемент для порталов. Нет, главным элементом остаешься ты — как ни крути, без рулевого ни одна лодка не поплывет. Но даже без тебя этот мир рождает чудеса.

— Откуда ты это всё знаешь?

— Книга, Оливия. Читай книги, особенно если они случайно попадают тебе в руки.

— Это поистине невероятно! Я вновь провела ладошкой по неровной поверхности, на мгновение ярче зажигая голубые искорки и ощущая легкое покалывание в подушечках пальцев.

— Поторопимся. Хотя у нас преимущество, лучше прийти заранее и подготовиться.

Хаган взял меня за руку и шагнул вглубь лабиринта, но я качнула головой и уперлась ногами. Воспоминание об испытании хлынули неприятными картинками.

— А если мы заблудимся и не сможем выбраться?

Хаган отпустил мою руку и достал из кармана один из смятых листков.

— Не заблудимся, у нас есть карта.

И действительно, на вырванном из книги листке был изображён лабиринт с четкими границами и линиями, что вырисовывали необычный геометрический узор, напоминавший цветок. В центре жирная красная точка и извилистая дорожка к ней. Вокруг довольно много черных крестов.

На мой вопрошающий взгляд мужчина охотно пояснил:

— Думаю, что эти пометки обозначают аномальные зоны, в которые не стоит попадать. Возможно, пересечение полей или сильное электромагнитное излучение, создающее искажения пространства и времени. Попадёшь туда — и тебя выкинет в мир с динозаврами или в мир без воздуха. А может, затянет во временную петлю, где ты состаришься и умрешь за минуту. В любом случае проверять не будем. Да и оборудования нужного нет, — с сожалением вздохнул мужчина.

Теперь многое становилось понятным, и я не могла не уточнить:

— Ты говорил, что верхний лабиринт повторяет этот. А аномальные зоны он может копировать?

— Вполне. Не зря в том лабиринте, — мужчина ткнул указательным пальцем в земляной потолок, — погибла не одна душа. С детства помню ужасающие истории о том, что на заре нашего века лабиринт использовали как судилище. Если человек находил выход — его оправдывали, если нет — считали сгинувшим в угоду богам за страшные грехи.

— Какого тогда лешего туда отправили нас?

— Ну, возможно, энергия поутихла и не стала расщеплять на атомы всех несчастных, попадающих в аномальную зону. А возможно, Ияру, как и его отцу, впрочем, удалось подчинить малую часть энергии лабиринта и направить ее в угоду себе. Он желал, чтобы вы почувствовали его энергию и не заблудились. Его желание материализовалось.

— Если бы, — сухо уронила я, вспоминая свои невеселые приключения и помощь кота.

Но более уверенно зашагала рядом с Хаганом — наличие карты очень успокаивало.

— Думаешь, правда аномальные зоны расщепляют на атомы? — проходя мимо поворота, за которой зияла пустота, спросила я и ускорилась.

— Одна из сотни версий — это перекрестки. То есть пересечения множества пространств и времен одновременно. Так как человек не способен находиться в одно мгновение везде и сразу, его разрывает. Хотя… — Хаган остановился, покрутил карту и резко свернул вправо, — хотя это всё теории. Проверить стоит, но не сегодня. У нас есть дела поважнее.

Глава 24

Ияр

— Повелитель?

— Найра, меньше всего ожидал увидеть тебя. Разве ты не должна быть на плато? — глухо обронил мужчина, уставившись на горизонт, где только через пару часов забрезжит рассвет.

Застыл у самого края террасы. Где одно неловкое движение или сильный порыв ветра грозит сорвать в пустоту.

— Простите господин, но мне доложили, что вам нездоровится, — женщина прошла через разбитые двери, осмотрелась, покачала седовласой головой. — Вам не кажется, что стоит навести порядок? Позвать мастеров для ремонта, служанок. Как-никак, но уже сегодня вы приведёте сюда свою солару, думаю, ей не сильно понравится беспорядок.

— Плевать. Я вообще, не уверен, хочу ли я кого-то сюда приводить.

Найра пошаркала ближе к краю и встала рядом с мужчиной, оперлась на клюку. Некоторое время молча тоже вглядывалась в темный горизонт, где зубастыми пиками вырисовывались скалы.

— Ты её любишь?

Уточнять, кого имеет в виду, жрица не стал. Старуха видит и слышит больше остальных, да и чуйка у нее не в пример многим. Всё-таки Ярыш ей лично нашёптывает.

— Скажи, Найра, ты хорошо знала моего отца… он правда так безумно любил ведьму, что готов был положить к её ногам целый мир?

— Так говорят, — усмехнулась старуха.

— Я не хочу знать, как говорят, я хочу знать, что думаешь ты.

Он развернулся и заставил жрицу поднять голову и посмотреть на себя. Она же устало выдохнула и сильнее сжала узловатые пальцы на клюке.