Ник Эндрюс - Жемчужина Пустыни

— В моем распоряжении всего семь человек. Двое такое расстояние не осилят. У одного сломано левое запястье, у второго дыра в бедре. Сколько твоих воинов поплывет с нами.

— Только я один, — улыбнулся северянин.

— Проклятье! — выругался капитан. — Совсем забыл, что шемиты не умеют плавать. Как они уцелели во время шторма? Чудеса…

Ожидание длилось невероятно долго. Лишь далеко за полночь пираты закончили работу. Суета на борту прекратилась, погасла половина факелов.

— Пора, — вымолвил киммериец.

Обнажившись до пояса и скинув обувь, моряки двинулись в темную воду. Конан и Джамаль возглавляли отряд. За спиной у киммерийца, как обычно, висел аквитанский меч. Поправив кинжал, аграпурец обернулся к подчиненным.

Разглядеть всех он не мог, но знал, что контрабандисты вытянулись в колонну.

— Если кто-нибудь произнесет хоть слово, — зарежу лично! — предупредил капитан. — Даже если свело ногу, и вы тонете, делайте это тихо. Помогать никто не будет.

Высоко поднимая ноги, стараясь не издавать лишних всплесков, северянин быстро двигался на глубину. Большой уверенности в успехе у него не было, но лучше умереть в бою, чем превратиться в высохшую мумию на острове. Жаль, что их так мало. Если все получится, как задумано, то схватка предстоит жаркая.

У пиратов уцелела лодка, и это хорошо. Она привязана к корме, и похитить ее оттуда не составит никакого труда.

Оставшиеся на берегу бойцы, подоспеют к самому разгару боя. Эблис получил необходимые распоряжения и в нетерпении ждал утлое суденышко.

Вода достигла груди, и киммериец поплыл. Джамаль держался чуть сзади. По телу прошла легкая дрожь. Люди удалялись от берега, и в душу предательски заползал страх. Сколько людей поглотил Вилайет? Не сосчитать… Море жалости не знает.

В темноте держать направление чрезвычайно сложно, и Конан ориентировался исключительно на огни пиратского корабля, а до него еще плыть и плыть. Периодически накатывались волны, и накрывали людей с головой.

Отбросив мокрые волосы со лба, киммериец оглянулся на туранцев. Она голова, вторая, те двигались неторопливо, работая руками размеренно, широко и мощно отталкиваясь ногами. Спешить некуда, любой всплеск может стоить жизни.

Отряд обогнул судно на довольно приличном расстоянии. Пока этот маневр себя оправдывал — на корабле разбойников царила безмятежная тишина. Однако заплыв отнял у людей немало сил. Многие тяжело дышали и часто останавливались на отдых, а ведь впереди самая сложная и опасная часть плана. Киммериец взмахнул рукой и направился к судну. Греб он очень осторожно, постоянно подныривая и надолго скрываясь под водой. Если остальные будут делать тоже самое, охранники вряд ли их заметят.

Увы, в туранцах Конан не был уверен. Они выдохлись, и сзади периодически раздавались подозрительные шлепки. Этот едва различимый звук в ночной тишине буквально резал слух. Поневоле киммерийцу пришлось спешить.

Но вот пальцы коснулись мокрого дерева корпуса. Северянин оглянулся. Контрабандисты отстали значительно, однако ждать аграпурцев киммериец не собирался. Любой ценой надо захватить на палубе место возле выхода из трюма.

Только тогда у нападающих появится шанс на победу. Конан проплыл вдоль корабля и без помех добрался до рулевого весла. Хотя в мышцах чувствовалась усталость, киммериец взобрался наверх довольно легко. Высунув голову, северянин осмотрелся по сторонам. На корме ни души. Возле мачты стоят два человека, еще один у борта. Больше киммериец никого не видел.

Вход в трюм совсем рядом, и допрыгнуть до него труда не составит. Резкий рывок, — и Конан уже на палубе. Словно кошка, он тихо подбирался к пиратам. В правой руке кинжал, левая сжимает рукоять меча. В любой момент киммериец мог пустить в ход оружие.

Разбойники о чем-то спорили, изредка поглядывали на море и совершенно не замечали, что происходит у них на судне. Появление северянина стало для пиратов полной неожиданностью.

Короткое лезвие клинка вошло точно в сердце охраннику, второй был сбит с ног ударом кулака. Киммериец развернулся, чтобы отразить нападение третьего, но его у борта уже не оказалось. В мерцающем свете факелов мелькнула неясная тень. Почти тотчас раздался громкий, дребезжащий звук сигнального гонга.

— Крысиное отродье! — выругался Конан, бросаясь к носовой части.

Он увидел разбойника и с силой метнул кинжал. Мужчина вздрогнул, рухнул вниз лицом.

Гонг замолк, но поднятый шум всполошил пиратов. Из трюма выбежало человек десять. Отчаянно закричав, киммериец вытащил аквитанский клинок и бросился в гущу врагов.

Атака увенчалась успехом. Пираты расступились и позволили северянину закрыть своим телом выход. Те, кто не успел отпрыгнуть, заплатили за медлительность жизнью. Меч киммерийца пощады не знал. Палуба корабля обильно окрасилась кровью, у ног лежали мертвые разрубленные тела, — а ведь схватка только начиналась.

Разбойники пришли в себя и дружно напали на Конана. Прижавшись спиной к кормовой надстройке, киммериец отбивался от наседающего противника. При этом северянин умудрялся не выпускать пиратов из трюма.

Стоило показаться чьей-то голове, как тотчас лезвие сверкало в том направлении. На ступенях уже лежал один мертвый разбойник с разрубленным черепом.

— Прикончите этого ублюдка! — донесся, раздраженный возглас снизу.

Отреагировав на призыв, пират с удвоенной энергией атаковали киммерийца. Один из ударов пришелся по левому плечу киммерийца, но тяжелая броня выдержала. Хвала Крому, Конан не расстался с ней даже во время шторма, прекрасно осознавая, что битв впереди будет еще немало.

Северянин ответил размашистой вертушкой. Кто-то завопил от боли, кто-то свалился безмолвно.

В это время подоспели контрабандисты. Их нападение с тыла окончательно решило исход поединка. Уцелевшие разбойники начали отступать к носовой части судна.

— Их там много! — воскликнул один из пиратов.

Из трюма послышались отборные ругательства. Следом за ними на прорыв пошла большая группа пиратов. Выставив вперед длинные копья, разбойники пытались отвоевать себе место на палубе. Однако их хитрость не привела к успеху. Киммериец отпрыгнул в сторону и одним взмахом отсек наконечники. Теперь от этих палок не было никакого толку. Первого появившегося врага Конан проткнул насквозь, второму отрубил голову. Мертвые тела повалились в трюм.

— Я тебе кишки вырву и развешу их на мачте! — угрожающе закричал грубый голос.

Видимо он принадлежал либо капитану корабля, либо его помощнику. Сразу чувствовалось, что человек привык повелевать и неудач не признавал. Раздались какие-то новые, не очень разборчивые команды.