Константин Дадов - Первый герольд

- а разве мою память не проверяли менталисты? - Попытался я перейти в контратаку.

- проверяли конечно, и не один раз. - Борис от души хлестнул хлыстом по спине кабана, бегущего на острие "клина", чем вызвал громкий взвизг, и временное ускорение бега животных. - Только ни один телепат, не залазит в память дальше возраста в пять-шесть лет. Кто же знал, что у тебя, есть воспоминания еще о целой жизни, окончившейся до рождения?

Приходилось признать, что действительно у обычного ребенка, просматривать воспоминания о событиях происходивших раньше возраста пяти лет, будет только параноик с огромным опытом и развитым чувством преследования. С другой стороны, мне совершенно не хотелось становиться подопытным у каких ни будь вивисекторов, а это был один из наиболее вероятных вариантов развития событий, в случае если бы моим словам поверили.

Почему же сейчас я послушно еду с Борисом, в место где меня будут изучать, держать под постоянным наблюдением, а так же иными способами нарушать право любого гражданина на свободу и личное пространство? Просто альтернатива стать беглецом, за которым охотится спецслужба, да еще в военное время, еще менее привлекательна. Кроме того, сотник в чем-то прав, и если возможность увеличения силы бойцов, путем жертвоприношений, оправдает себя, то получится что я все же выполню условие договора с "Плакальщиком", и в случае смерти, можно будет попробовать выторговать себе еще одно перерождение, или что ни будь не менее важное и ценное.

"всего-навсего, нужно потерпеть ученых и дознавателей, которые будут измываться над моей тушкой... какие мелочи".

Ехали мы без отдыха, не останавливаясь даже на ночлег, и делая маленькие перерывы, меняя колесницы на встречающихся по пути почтовых отделениях. На мой вопрос, "когда будем спать?", заданный на третье утро встреченное на дороге, Борис ответил, "в могиле отоспишься", после чего стегнул хлыстом по спине ведущего кабана.

Не то, что бы мне действительно так уж хотелось спать, все же "псионики" гораздо выносливее простых людей, а обученный одаренный может бодрствовать сохраняя дееспособность, в течении пяти-шести суток... просто по мере приближения к пункту назначения, все сильнее становился страх за свою жизнь. Да, нужно признать, я не отчаянный храбрец, готовый засунуть голову в пасть льва, и мой патриотизм не достаточно силен, что бы становиться жертвой каких либо экспериментов, "ради общего блага".

К вечеру третьего дня, мои нервы были настолько напряжены, что даже нападение на Бориса, не казалось такой уж глупостью и безрассудством. Хорошо хоть голос разума, по прежнему был сильнее инстинктов, да и при взгляде на сотника, создавалось впечатление, будто бы это не он бодрствует уже несколько дней к ряду.

Видимо поняв мое самочувствие, старший "темный стражник", решил начать разговор на отвлеченную тему:

- думаешь о парнях в "Одиноком утесе"?

- а? - Встрепенувшись, перевожу взгляд от кабанов, бегущих по дороге и тянущих колесницу, на своего спутника.

Вопрос удивил, и одновременно отвлек от мыслей о своей дальнейшей судьбе.

- я тоже переживаю за своих бойцов, и если мы не придумаем, как противостоять оружию "дьяволов", то велика вероятность, что я их всех переживу, во время боя, находясь в безопасном убежище. - Мужчина невесело хохотнул, как будто сказал какую-то шутку. - Ты себе даже не представляешь, какого это, отправлять на смерть молодых ребят, еще не успевших толком пожить, и в которых вложил кучу собственных сил... хотя, учитывая твою прошлую жизнь, может и понимаешь.

Вспомнив свои последние минуты, во время захвата того города, повторяю невеселую улыбку своего собеседника.

"что это я вообще, как тварь дрожащая? Вместо того что бы радоваться, что могу помочь выжить простым бойцам, трясусь за свою шкуру, будто невинная девица перед насильниками".

- спасибо. - Произношу, глядя в сторону, на проплывающие мимо поля и холмы, с редкими рощами деревьев и ломанными линиями рек. Даже стыдно стало, и хоть страх не исчез полностью, но стал намного более терпимым.

- с каждым бывает. - Хмыкнув и хлестнув начавших замедляться кабанов своим хлыстом, ответил сотник.

***

Четвертый день ознаменовался тем, что небо затянули серые тучи, угрожающие в любой момент пролиться дождем. До "Рассветного города", оставалось совсем немного, можно даже сказать: "рукой подать". Даже удивительно было осознавать, что путь на который мне понадобилось двенадцать дней, мы проделали меньше чем за четыре. Правда ради справедливости замечу, что фургон, не разгонялся до таких скоростей, да и от ночного отдыха я не отказывался.

После очередной деревни, ничем не отличающейся от десятка точно таких же, которые мы успели миновать ранее, Борис свернул на узкую колею, поросшую травой и уходящую в глубь сравнительно небольшого леса. Деревья и кусты здесь росли так плотно друг к другу, что возможным оставалось двигаться исключительно по заранее проложенной тропе, находящейся под постоянным наблюдением, и отлично простреливающейся из луков и арбалетов.

Откуда я, впервые попав в это место, знаю о наблюдении? Просто некоторые бойцы, охраняющие тропу, не утруждали себя тем, что бы прятаться, и в первые же минуты как наша колесница въехала под кроны деревьев, появились люди в черных плащах.

Сотник значительно сбавил скорость, позволяя кабанам перейти на быстрый шаг, и обменялся несколькими жестами с охранниками. Больше нас не беспокоили, позволив спокойно добраться до поляны находящейся в глубине чащи, на которой стояло двухэтажное каменное здание без окон, покрашенное в зеленый цвет.

"маскируются от авиа налета?".

Обдумать эту мысль мне не дали времени, так как колесницу окружили сразу пятеро носителей черных плащей, вооруженных двухзарядными арбалетами. Разместились они грамотно, так что в случае стрельбы и промаха, не попали бы в товарища даже при сильном невезении.

- мы ехали, что бы снять котенка с дерева, но кажется заблудились на дороге жизни. - Подняв руки, в которых не было оружия, произнес Борис.

Мне оставалось только повторить действия командира, стараясь не делать резких движений.

- а я говорил, что пароль звучит по идиотски? - Раздалось из-под одного из капюшонов.

- "зато точно никто не догадается". - Явно кого-то цитируя, произнес другой арбалетчик. - Если бы оперативники на каждом шагу эти фразочки не произносили, стараясь выявить шпионов, тогда от них был бы хоть какой-то смысл.

- ммм, прошу прощения, но не могли бы вы проводить нас к коменданту базы? - Вежливо попросил Борис.

- проще пристрелить, закопать в лесу и не возиться с отчетами. - Проворчал третий голос.