Михаил Ежов - Под знаком небес

– Свяжите его! – велел шкипер. – Похоже, парень обезумел.

– Или нализался потихоньку! – предположил кто-то раздраженно.

– Положите поганца в кубрике! – сказал шкипер, подходя к штурвалу. – Нужно выровнять курс, Заер, ты сменишь Рука. – Он задрал голову к ночному небу, очевидно, намереваясь выяснить, насколько сильно «Королева» успела отклониться от курса, и Невин спрятался в марсе – он не хотел быть замеченным раньше времени. Если его обнаружат сейчас, придется убить всю команду, – волю всех он подчинить не сможет, – а значит, он останется без людей, способных доставить его в Кар-Мардун.

Корабль ощутимо поворачивал, возвращаясь на прежний курс. Все оказалось не так просто, но в следующий раз Невин постарается быть осторожнее. Сейчас же он лег на дно марса, прикидывая, сколько осталось до рассвета, – нужно было успеть спуститься в убежище, чтобы избежать смертельной встречи с солнцем.

Ночью Торга разбудил настойчивый стук в дверь, и капитан сразу же понял, что случилось нечто, выходящее из ряда вон, – никто из команды не посмел бы нарушать его покой без особой нужды.

– Что такое?! – крикнул Торг, отбрасывая одеяло и натягивая сапоги – он спал одетым, опасаясь вторичного нападения пиратов, которых было на море великое множество.

– Боцман Хуз пропал, сэр! – раздался в ответ голос Мейуза, юнги. Мальчишка был, судя по всему, насмерть перепуган.

Негромко выругавшись, Торг опоясался морским кортиком и, отодвинув засов, выглянул в коридор.

Бледное осунувшееся лицо маячило в темноте коридора. В руке юнга держал едва дающую немного тусклого света масляную лампу.

– Ну, в чем дело? – проворчал Торг, затворяя дверь. – Рассказывай толком.

– Хур исчез, господин! Арак поднялся на палубу, чтобы его сменить, а его нет, и корабль сбился с курса.

– Что?! – взревел капитан, бросаясь к узкой лестнице, ведущей на палубу.

У штурвала стоял Арак, рядом с ним сверялся со звездами и астролябией штурман – они явно пытались вернуть корабль на прежний курс.

– Этого бездельника не нашли?! – Торг обернулся к подоспевшему Мейузу. Юноша отрицательно мотнул головой.

– Когда отыщут, привязать к мачте, пускай проветрится, – распорядился капитан, решивший, что боцман нализался рома и завалился спать в одну из шлюпок.

– Да, сэр.

Торг подошел к шкиперу и Араку и, взглянув на записи, сказал:

– Когда ляжем на прежний курс?

– Минуты через три, капитан, – отозвался Телон, корабельный шкипер, приземистый, но крепкий человек с курчавой черноволосой головой. Тельняшка с короткими рукавами обтягивала мускулы, на широком кожаном поясе висел кривой абордажный кортик.

Торг кивнул и, прищурившись, всмотрелся в горизонт. Ему неожиданно пришло в голову, что боцман мог свалиться за борт. А по каким бы причинам Хур ни отлучился от штурвала, без него продолжать плавание будет трудно. Капитан оглянулся. По палубе сновали матросы, выкрикивая имя пропавшего, заглядывали под снасти, в шлюпки и каюты. Через пару часов рассвело, а боцмана так и не нашли, что утвердило команду в мысли, что он сгинул в волнах. Торг сам встал у штурвала, через четыре часа его должен был сменить штурман. До конца плавания оставалось несколько дней пути, ветер крепчал, но бури не предвиделось, так что корабль шел на всех парусах, оставляя за кормой лигу за лигой.

Когда «Королева» с размаху ударилась носом в песчаный берег небольшого фьорда, на ее борту в живых оставался только один человек – шкипер Телон. Его бледное лицо казалось восковой маской, а полные суеверного ужаса остановившиеся глаза, уже давно не разбиравшие дороги, свидетельствовали о помутнении рассудка. Судорожно вцепившиеся в штурвал пальцы побелели, спекшиеся губы едва заметно шевелились, не произнося ни звука.

От удара о берег грот-мачта с треском обломилась и полетела в воду, увлекая за собой паруса и прочий такелаж, срывая реи и покрывая палубу сетью веревочных лестниц. Ущербная луна, затянутая грязно-желтой дымкой облаков, плыла над зубчатой кромкой леса, освещая пустынный берег, на который спрыгнула с полуразрушенного судна легкая гибкая тень, которая могла бы принадлежать гигантскому пауку или пантере – столь стремительны и ловки были ее движения.

Невин распрямился и обвел взглядом открывшийся ему пейзаж. Он был рад, что корабль прибыл в Кар-Мардун именно ночью, так что не нужно было дожидаться наступления темноты.

Вампир обдумал свои дальнейшие действия. Обезумевший шкипер мог пригодиться – если сделать из него слугу. Бывшему князю Бальгона понадобится новая армия, и начинать ее собирать следует уже сейчас. Вероятно, большинство его рыцарей погибло, так и не проснувшись, – Невин не сомневался, что только в результате предательства враг мог проникнуть незамеченным в Город Мертвых. Без сомнения, в гибели Бальгона повинен клан Валерио, и он ответит за это. Главное – пробраться в Келтебрун, где сейчас находится Податель Жизни, Кровавый Бог. Невин оглянулся и отыскал глазами неподвижную фигуру шкипера, застывшего у штурвала. «Подойди!» – приказал он мысленно, овладевая сознанием человека и в очередной раз обнаруживая царивший в нем хаос, вызванный ужасом и безумием.

Телон, повинуясь велению носферату, отпустил колесо и спрыгнул на песок, опустившись на корточки, а затем проковылял вдоль берега и остановился перед Невином.

– Я решил наградить тебя, – сказал вампир, обхватывая его рукой за шею. – Ты хорошо служил мне и должен послужить еще. – С этими словами он припал клыками к пульсирующей яремной вене и вскрыл ее. Зрачки одурманенного шкипера расширились от ужаса и боли, но он не пытался сопротивляться, то ли полностью находясь под властью Невина, то ли не будучи в силах побороть свой страх. Через пару мгновений его взгляд померк, а тело обмякло.

Невин опустил его на песок, а затем коротким движением ногтя вскрыл себе на руке вену и покропил выступившей кровью губы умершего.

– Теперь ты принадлежишь мне, – сказал он, прикосновением заставляя рану закрыться. – Когда я позову, ты придешь. – С этими словами он повернулся лицом к темнеющему до самого горизонта лесу и побежал, едва касаясь песка, почти не оставляя следов.

Позади него темнел крутыми боками постепенно оседающий изуродованный корабль, перед которым в луже темной крови лежал распростертый человек, остановившимися глазами уставившийся в желто-черное марево неба.

Солнце садилось за покрытой густой травой лесной просекой. Сотни развесистых, похожих на замерших неуклюжих великанов дубов простирали свои узловатые ветки над мягким ковром зеленого дерна. Местами к дубам примешивались бук, остролист и подлесок из густо разросшихся колючих кустарников, не пропускавших лучи заходящего солнца; местами же деревья расступались, образуя длинные, убегающие вдаль аллеи, в глубине которых темнел окутанный легкой дымкой вековой лес. Пурпурные лучи заходящего солнца, пробиваясь сквозь листву, яркими и сверкающими пятнами ложились на дерн, походя на лужицы расплавленного золота.