Дмитрий Колотилин - Шахматы Богов
- Кто такие, откуда, куда, с чем? - громко пробасил бородатый десятник, пристально осматривавший остановившуюся перед ним первую повозку, за которой остановились остальные.
- Караван из Хирунда, владеет титулованный Купец Аримонд Сируандский, везем в Осхольдград камень и известь для строительства Святейшего Града во благо всего Халлана, - с заученной четкостью ответил по предписанию бригадир охраны.
Десятник махнул рукой своим солдатам, и двое из них стали осматривать по сторонам телеги и людей, не заглядывая внутрь. Десятник медленно зашагал к фургону, бросив взгляд на сидевших на первой телеге повозника и отличающегося от остальных по одеждам, прищурился и пошел дальше. Дойдя до фургона, стукнул в него кулаком, облаченным в кольчужную перчатку. Окошечко открылось, оттуда высунулась рука с тяжелым мешочком. Десятник взял мешок и пошел обратно.
- Пропускай! - крикнул он команду стоявшему вояке на заградном столбе, тот отпустил веревку, и столб поднялся под грузом.
Двое проходивших по каравану отошли в стороны, прекратив осмотр, караван двинулся вперед. Солдаты провожали взглядом мимо проезжающие телеги и всадников охраны.
- Странные у них камни, звенят громко, - шепнул один солдат другому стоявшему рядом.
- А тебе не все равно? Заплатили, получишь свою монету, а что там на самом деле, не наша забота. Нам же спокойнее, камень так камень, - проворчал в ответ ему другой, - Оно нам это надо? Нет.
Вдоль тракта лес вырубили на тридцать шагов, пограничный форпост постепенно удалялся. Караван продолжил свой путь, лошади с облегчением волочат тяжелые телеги, покачивающиеся на небольших неровностях по нормальной дороге. Небольшое укачивание нагоняло дремоту, теплые лучи солнца ее усиливали.
- Спрячешься под телегой.
Повозник очнулся от дремы и с недопониманием посмотрел на Странника, который смотрел на лесные пределы.
- Чего? - проворчал повозник.
- Спрячешься под телегой за колесом, - холодно произнес Русберг и резко толкнул повозника в плечо с такой силой, что тот вылетел на обочину, ударившись лицом и ошалело уставившись на еще немного проехавшую без него телегу.
Раздался свист, и в телегу воткнулись несколько стрел, одна угодила в колесо рядом с оторопелым мужиком. Лошади заржали от испуга, несколько задремавших охранников и повозников упали на землю или остались сидеть, сгорбившись и уже не шевелясь. Русберг спрыгнул с телеги, черные клинки вышли из ножен, блики на их лезвиях приобретали неестественные цвета.
С двух сторон из лесу на караван бежали несколько десятков вооруженных людей. Стрелы, вылетая из лесного предела, периодически просвистывали, Русберг уклонялся, стараясь показать себя обычным и удачливым воином. Из окна фургона показалась труба, из которой вырвалось пламя, и между лесом и трактом раздался взрыв, разбросавший нескольких в стороны, другим на головы посыпались комья земли. Охранники окружили фургон, забыв про остальные телеги. Повозник, которого Русберг сбросил, забился под осью между колесами, скуля, словно дворовая шавка, в которую бросили полено, и мотая головой в обе стороны от дороги, гадая, откуда придет смерть.
Первые достигли каравана, Русберг с легкостью парировал и блокировал удары, при этом заставляя себя не срываться с места в танце смерти. Шестеро одновременно пытались его зацепить, при этом постоянно крича и ругаясь, похоже, чтобы себя еще больше раззадорить. Короткий взмах, и тело одного из решивших атаковать охранявшего первую повозку в каких-то лохмотьях, упало на землю. Повозник издал похожее на писк, когда тело рухнуло, и лицо убитого почему-то уставилось на него всей своей искривленной гримасой.
Пятый не успел заметить, как меч проткнул его, и сделал несколько шагов и взмахов, после чего упал рядом, но повозник уже не скулил, почувствовав, что может еще и сможет вылезти живым. Уход в сторону, четверо оставшихся оторопели, попятились, но Русберг не стал ждать. Клинки просвистели и пустили новую кровь, рассекая грудь замешкавшегося мужика, тот только смог разинуть рот, опустив голову и смотря на огромную рану, в которой виделось, как сердце замедляет свой стук.
Охранники отражали атаки большей части напавших с мастерством, не присущим простым наемникам. Русберг во время сражения смотрел в их сторону, и видел, как те с явным превосходством в мастерстве расправлялись с набежавшей толпой. Атака захлебнулась в собственной крови, оставшиеся бежали обратно в попытке скрыться в лесу. Охранники проходили между телегами и цинично добивали. Купец приоткрыл дверцу и выкрикнул команду всем собраться, погрузить своих и следовать дальше. Русберг не отрывал взгляда от лесных зарослей, всматриваясь, но лихие людишки бежали без оглядки, прячась в чаще леса. Повозник спешно выполз из-под телеги и принялся осматривать лошадей, его руки дрожали, пот проступал на лице, спине и подмышках. Он улыбался, панически, зубы лихорадочно постукивали, и на него набегала эйфория от того, что он выжил и даже не ранен.
- А ты счастливчик. Даже повозника умудрился не потерять, - ухмыльнулся проезжавший рядом бригадир охраны, - А то сам бы взялся за поводья. Сколько у тебя тут тел?
Бригадир с интересом осмотрел тела, лежащие рядом с телегой.
- Искусно ты их исписал.
- Да и вы не хуже, - холодно ответил Русберг, садясь обратно на телегу.
- Ну да, не первый день по этой дороге катаемся, - бригадир повернул лошадь обратно, бросив напоследок повознику, - Давай быстрее трогайся.
- Сейчас, сейчас, во-о-от только по-о-одпругу проверю, и по-оедем.
Повозник поклонился и спешно осмотрел лошадей, те явно нервничали. К его облегчению, стрелы в тех не попали в отличие от других телег. На паре пришлось снять подстреленных лошадей, заменив на охранных и резервных, на трех повозках вместо повозников сели охранники, на одной охранника не было. Потери в итоге не столь большие, у напавших гораздо больше. Колеса заскрипели, телега тронулась, зазвенев на камнях, груженными "камнями".
- Спасибо тебе, я уж думал, вот она смертушка. Ты еще так приложил меня, что я даже ошалел. Ух, синяк будет, но это пустяк. Меня кстати Ардил зовут.
- Странник.
- Да я знаю, предупредили, сказали присматриваться к тебе, вот поэтому я и не разговаривал. Мало ли кто подсел, знаешь, какой народ ведь бывает. Страшно вот так в караванах постоянно, сколько нашего мужика сгинуло на моей памяти, жуть, а деваться некуда, семью кормить надо-то.
- Сам откуда?
- Я-то, с Черных Болот, из масловаров, да ушел оттуда, загнобили крохоборы. Работали сутра до ночи, а на хлеб иной раз не было. Да и потом пришли еще туда Палачи.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});