Денис Украинский - Рыцарь бесчестия

В жизни с одной стороны все сложнее. Количество клеток для всевозможных ходов намного больше, а на правила рассчитывать не приходится. Зато можно и нужно влиять на поведение противника, предсказывая его реакции и направлять их в нужное русло, тем более, что некоторые действия известны заранее. Снаш знал о потомственной способности Ренесссы чувствовать грядущие события и иногда даже видеть наиболее вероятные варианты их развития.

В том, что вероятное будущее можно изменить, переиграть Снаш не сомневался. На собственном опыте он постоянно убеждался в том, что это возможно. Для этого нужно совсем немного, воля к победе, умение пользоваться опытом, немного интуиции и твердая вера в свои силы. Причем верить надо даже тогда, когда кажется, что все закончено. Ибо подобная вера творит чудеса, которые и не снились даже самым искусным магам.

- Клидоса нужно переубедить. Нам понадобится его помощь - Снаш не спешил с предпоследним ходом, он увидел вариант, в котором Ренесса могла избежать поражения на доске, и хотел, чтобы она тоже его увидела и не важно как, силой разума, интуиции или способностью к ясновидению, в конце концов, между этими инструментами сознания нет четкой грани и наилучший результат достигается при их совместном использовании. - Лорды не должны знать, что нам известно об их планах. В наших интересах, чтобы они действовали так, как наметили.

- Я попытаюсь - тяжело вздохнув, ответила Ренесса.

- Ты не должна пытаться, ты должна это сделать, от этого во многом зависит исход - Снаш переставил свою фигуру, забрав при этом одну из фигур Ренессы, теперь все зависело от нее.

- Я заставлю его помочь нам - твердо пообещала Ренесса, легким движением руки переставив свою фигуру сразу после того, как Снаш убрал руку от доски - Ничья!

Снаш тепло улыбнулся, глядя на Ренессу, в уголке его глаз заиграл огонек, который последнее время появлялся все реже.

- Отлично. Тогда я составлю бумаги по выдаче жалования солдатам императорской армии, а ты позаботься о приказе на их временный отпуск и ускорь создание новой гвардии. Сколько мы сможем скрывать его смерть?

- Дня три, может четыре.

- Времени мало, поторопись. Завтра я пришлю к тебе человека, о котором говорил. Ты можешь полагаться на его слово, больше чем на мое. Но будь с ним очень осторожна.

- Он настолько опасен? - Ренесса улыбнулась.

- Настолько, что я не стал бы просить его о помощи, если бы не крайний случай. Действительно ничья, предлагаю закончить партию.

- Согласна.

Ренесса не подавала виду, но изнутри она светилась от гордости. Это была первая партия со Снашем, которую она не проиграла.

- Мне пора.

Снаш снял плед, укрывавший его ноги, и повесил на высокую спинку стула. Тяжело поднялся, заскрипев коленями, но к выходу направился ни сразу. Перед этим, он сделал то, что привело Ренессу в смятение. Буря теплых чувст пронеслась в ее душе, когда Снаш подошел к ней и погладил ее черные волосы, затем взял ее лицо в свои руки и нежно поцеловал в лоб.

Не говоря ни слова, он развернулся и на плохо гнущихся ногах пошел к двери.

- Тебе нужен не плед, а горячая женщина, которая бы грела тебе ноги и не только - улыбнувшись, глядя на смешную походку министра, сказала Ренесса.

- Ты же знаешь, мои колени уже не смогут выдержать таких нагрузок - не оборачиваясь, ответил Снаш.

- Есть и другие позиции, тебе не стоит забывать об этом - подавленное настроение Ренессы, вызванное ее предчувствием неминуемой борьбы за власть, заметно улучшилось, и она повеселела.

- Я слишком стар, чтобы менять свои привычки...

Дверь на Снашем закрылась, а Ренесса начала готовится ко сну. Она никогда не прибегала к помощи служанок в этом деле. Собрав фигуры в коробку и убрав со столика доску, она с теплой улыбкой погладила плед, висевший на спинке стула, еще сохранивший тепло Снаша.

Министр финансов был одним из немногих "настоящих" людей в ее жизни. Ренесса относилась к нему, как к отцу, которого никогда не знала. Он был немного странным, женщины его давно перестали интересовать, денег бы ему с лихвой хватило, на то, чтобы создать новую империю, но он никогда в полной мере не пускал в ход свое богатство, получая удовольствия от интриг и игры с чужими средствами, судьбами и иногда жизнями.

- Люди, которым ничего не нужно, самые опасные - часто говорил он. - Ими нельзя управлять.

Ренесса убрала доску и коробку с фигурами в комод. Задула все свечи, оставив только лампу. Она любила полумрак, в нем жизнь была более неопределенной. Грязь, в полумраке тонула. Жизненная грязь, которую приносили в своих душах большинство окружавших ее людей. В своих покоях Ренесса не принимала никого, кроме Снаша. Не всей личной прислуге разрешалось сюда заходить. Несмотря на эти меры, она постоянно чувствовала болото человеческих страстей, в которое рано или поздно суждено превратиться большинству таких городов, как Адэн, где одни топили других, чтобы оказаться на поверхности.

Сегодня, после общение со Снашем и такой замечательной партии, Ренесса чувствовала себя великолепно. Уверенность в собственных силах и в том, что ей удастся все задуманное, грели ее душу. Сегодня она будет спать как ребенок. Но перед этим ей еще нужно сходить в спальню сына и убедится, что с ним все в порядке, а потом ничто не потревожит ее покоя.

Снашь закрыл за собой дверь и невольно посмотрел налево. Там в глубокой темной нише, всегда находился один из телохранителей императрицы. Темнота ниши два на два метра полностью поглощала любого, кто в нее зайдет, делая его невидимым для глаз проходящих по коридору. Дальше напротив горящего фонаря застыв, как статуя, на стуле с высокой спинкой и подлокотниками, развалился второй телохранитель. Свой меч он облокотил на правый подлокотник, а лук и колчан, с которыми не расставался ни один из восьми постоянных телохранителей Ренесы, висели на спинке стула.

- Доброй ночи, Сайлен - поравнявшись с сидящим телохранителем, сказал Снаш.

- Прощай, старец - услышал за своей спиной Снаш.

Сайлен впервые ответил уважительно на слова Снаша. Как только Сайлен не называл министра: и стариком и мешком костей, и даже старой клячей, зная, что ему все сойдет с рук. А слово прощай эти эльфы, живущие среди людей, употребляли только в одном случае, когда прощались навсегда. Снаш тяжело вздохнул, но не обернулся и, продолжая шаркать, скрылся за углом.

В этой части коридора было пусто. Из единственного зарешеченного окна, подул холодный, ночной ветер, дрогнули огоньки в лампах и по стене слева от Снаша, пробежала зловещая тень.

- Я знал... - забормотал себе под нос Снаш. - Я знал, что этот день когда-нибудь наступит. Я знал... Но час я выберу сам. Сам, как бы ты не старалась. Я хочу, чтобы это случилось в саду, в лучах утреннего солнца, отражающегося от зеленых листьев. Незачем меня пугать. Я не боюсь. Уже давно не боюсь...