Сергей Малицкий - Печать льда

Травник провозился с Арчиком не меньше часа. Сначала смыл кровь, потом долго ковырялся в носу и даже вытащил диковинными щипчиками какие-то осколки оттуда. Затем щупал переносицу, которую почти выковырнул, вытянул из кровяного месива, снова ковырял что-то в носу, забивал в невидимые ноздри скрученные из тряпья жгуты, возился с тонким серебряным ножичком, затем что-то сшивал прозрачными волоконцами с помощью кривой иглы, пока наконец не подозвал Джейсу и не залепил все сшитое и собранное белой липкой массой.

– Теперь поддержите парня, поддержите, – устало опустился на скамью травник. – Неужели два таких молодца не удержат в четыре руки однорукого доходягу от смерти? Да вы должны так сделать, чтобы он завтра-послезавтра собственными ногами домой ушел!

– Попить бы, – попросил Рин, моргая слипшимися от пота ресницами, но получил в рот не воду, а терпкое вино.

– И мне, – повел носом Орлик и в один глоток высосал все, что во фляжке Джейсы оставалось. – Где вино такое брала, красавица?

– И еще принесу! – вспыхнула звонарка, да не за вином побежала, а к отцу. Травник прогнал, напомнил девчонке, что ей нужно сменить на башне Шарба. Старик, наверное, уж и на ногах не стоит. Прогнал и пожалел тут же: все то время, пока грязь убирал да кровавые тряпки в корзину сбрасывал, ворчал, что надо было звонарку для помощи приспособить. Зато уж, когда все вымыл, посмотрел хитро на двух приятелей, что над Арчиком согнулись, и губы скривил:

– А вы что, друзья мои, все бедолагу силушкой накачиваете? Он же спит уж давно! Смотрите, перекачаете, здоровей вас станет!

Рин в изнеможении рухнул на лавку, а Орлик хохотнул, крякнул, хрустнул ручищами над головой и уважительно поклонился Ласаху.

– Впечатлил ты меня, травник. Слышал я, что горазд ты во врачевании, но то, что увидел, большим оказалось, чем то, что готов был увидеть. У парня-то если и будет тонкий шрамик, так ровнехонько посередь носа, и уж уродом его точно никто не назовет!

– Уродом-то не назовет, а калекой он как был, так и останется, – вздохнул травник. – Только ведь мое умение без твоей силушки, вельт, и дара, которым Олфейн отмечен, ничего бы тут не добилось. А ты спрашивай, я же вижу, что спросить что-то хочешь!

– Вот. – Орлик развернул сверток с осколками кубка. – Не знаю, слышал ли ты уже, но Хаклик пеплом обратился. Как – не знаю. Рин говорит, что на сердце он жаловался, да и я, когда заглядывал, заметил, что нездоров у него цвет лица. Но он перед смертью вот из этого кубка пил. Запах какой-то странный! Ничего не сможешь сказать?

– Значит, и Хаклик закончился, – растерянно пробормотал Ласах, но осколок взял. Долго вертел его в руках, словно не принюхивался, а прислушивался к куску керамики. Потом вернул осколок, плечами пожал.

– Яда не чувствую, да и насчет магии не разберу. Но приворот какой-то был в кубке. Ничем я тут не помогу, а Хаклика жаль. Очень жаль!

Посидел еще немного травник, голову опустив, потом добавил:

– Вам к Арбису надо. Колдун он. Первейший в Айсе. Разве только в Темном дворе кто-нибудь равный ему по силе есть. Но темнодворские маги вне стен своих и пикнуть боятся, а вот Арбис никого не боится, да только и не любит никого. Он в Торговой слободе живет. Его дом всякий знает. Он любой наговор, что по запаху, что по вкусу расплетет. Но монету тянет за каждое слово, а если упрется, так хоть золотом осыпь, ничего не скажет. Попробуйте, вдруг зацепят его ваши осколки. Конечно, если он дверь вам откроет – уж больно нелюдим! Иногда месяцами дверь никому не открывает, а наружу вовсе никогда не выходит.

– Арчик! – вскочил с лавки Рин.

Звонарь дернул коленом, согнул в локте здоровую руку и прохрипел еле слышно:

– Воды…

– Арчик! – прошептал над ухом бедняги Рин. – Кто тебя так?

– Фейр Гальд, – прошамкал звонарь ртом с выбитыми зубами. – Ударил кулаком. Просто так. Ни за что!..

Глава 17

МАГИСТРАТ

«Привет, малыш! Не ищи меня. Я найду тебя сам. Ищи опекуншу. И ни во что не встревай! Тяни время! Берегись Храма и Темного двора! Драться с Фейром не смей! Убьет! Слушай Орлика!»

Вот такие слова были выцарапаны рукой Камрета на лоскуте пергамента, бесцеремонно выдранном из лечебника Ласаха, о чем травнику друзья конечно же не сообщили. Пришедшего в себя несчастного Арчика Ласах вновь усыпил полным кубком сладкого вина, но ни Рин, ни Орлик последовать примеру звонаря не решились. Уж больно близко стоял кувшин от корзины с окровавленными тряпками. Да и крошки какие-то из кубка, поданного Арчику, Ласах вылавливал тем самым ножичком, которым кроил звонарю нос. Так что, отказавшись от угощения, друзья покинули дом травника и через пару минут стояли у айской казармы.

– Значит, – прогудел вельт, осматривая пустынную в вечерний час улицу, – именно здесь замечательный старик Грейн, удочеривший на нынешнюю ночь нашу опекуншу, пытался сделать воина из несносного отрока Рина Олфейна?

– Откуда ты знаешь? – встрепенулся Рин, который в этот самый момент вновь представлял профиль так и не посмотревшей ему в глаза Айсил.

– Вопросы задавал мастеру, пока ты ходил за вином и хлебом, – хмыкнул Орлик и толкнул заскрипевшие ворота. – А ведь и правда, забросил Фейр Гальд айскую казарму, забросил. Слышал я, что набрал он в последний раз полсотни учеников да обучает их не здесь, а в собственном доме. Четверо на торжище полегли, еще один у каморки Камрета… Я правильно понял, что их на пять человек меньше стало? Пусто и просторно. Что ж, извлечем из этого дела пользу!

– О чем ты? – Рин шагнул вслед за вельтом в казарменный двор.

Там ничего не изменилось. Также тянулись вдоль стены, ограждающей бурную Иску, деревянные скамьи, вросшие в камень. Также упиралась торцом в четырехугольную Западную башню двухэтажная казарма. Также отгораживал площадь магистрата от казарменного двора безоконный и приземистый арсенал. Над коньком его крыши на фоне темнеющего к востоку неба ловили последние отсветы солнца башенки Магистрата. Ничего не изменилось на знакомой площадке с того дня, как в ворота ворвался запыхавшийся Хаклик со страшной вестью о внезапной болезни отца. Только пыль легла на лавки, на каменных плитах двора появился мусор да окна казармы не были приветливо открыты, как раньше, а отгородились от Айсы глухими ставнями.

– Три дня осталось, – заметил Орлик, расстегивая над одной из скамей перевязь.

– Не понял. – Рин поежился от стылого ветра.

– Через день Совет магистров, еще через день схватка, – хмыкнул Орлик и степенно засучил рукава. – Маловато, конечно, чтобы сделать воина из увальня. Ну да ведь ты не увалень. Или я ошибаюсь?

– А что, не распробовал еще? – Рин сбросил с плеч плащ.