Сергей Лукьяненко - Печать Сумрака

В пальцах возникло легкое покалывание, глаза защипало. Я сморгнул выступивший пот и вздрогнул. Сумрак изменился. Не сильно, но достаточно, чтобы по спине пробежала дрожь. Воздух испещрили тонкие линии. Они заполнили башню, просочились сквозь стены, обвились вокруг моих рук. Густая ветвящаяся сеть походила на кровеносную систему. Тончайшие капилляры едва заметно бугрились, пропуская через себя крошечные сгустки Силы. Каждый толчок отзывался знакомым покалыванием. Я чувствовал его и раньше, но сегодня впервые увидел картину текущей через Сумрак энергии своими глазами.

Капилляры мигнули и исчезли. Сумрак вновь стал прозрачным, и я, как ни силился, не мог восстановить жутковатую, завораживающую картину. Впрочем, времени на эксперименты не осталось. За ту короткую секунду, что я являлся частью кровеносной системы, мне удалось увидеть главное — три мерзкие набухшие опухоли, источавшие предвкушение, азарт, неконтролируемое желание действовать. Две опухоли внизу, рядом с башней, одна наверху, на крыше, как раз там, куда неторопливо, как в замедленной съемке, полз по лестнице Кэтчер. Похоже, мы нарвались на стаю оборотней со злополучного видео.

Костю я не заметил. То ли он ушел слишком далеко, то ли созданная шефом защита блокировала все линии Силы. Но меня беспокоило не это. Ближайшие опухоли больше не прятались в засаде. Они двигались ко мне. Не таясь, нагло, самонадеянно. Да и чего им таиться? Для них я обычный человек, они видели, как я вошел в башню, знали, что в нее ведет единственная дверь. Бежать некуда, спрятаться негде, жертва целиком в их власти…

Я лихорадочно обдумывал ситуацию. Будь охотников двое, башня стала бы идеальной ловушкой. Однако оборотень, засевший на крыше, спутал все карты. Кэтчер поднимался прямо ему в лапы, и я не знал, как этому помешать. Зря мы вообще выпустили парня из машины, да разве такой усидит? Если только веревками привязать или пресловутым воздействием седьмого уровня. Но права на воздействие шеф не дал.

Спокойно, Леша, сосредоточься. Время в Сумраке течет медленнее. У тебя в запасе пара минут. Первую вполне можно потратить на обдумывание ситуации… По кирпичной стене побежали разводы, и в комнату тяжело ввалился Костя. В чем мать родила и, судя по тяжелому дыханию и нездоровому блеску в глазах, балансируя на грани трансформации.

— Двое, — отрывисто сказал он. — Волки. Выйди из Сумрака. Будешь приманкой. Войдут — наброшусь.

В шаге от превращения речь перевертышей становится лаконичной, а мышление — прямолинейным.

— Их трое, — шепотом, будто нас могли подслушать, поправил я. — Третий на крыше.

Костя издал полустон-полурык, взглянул сквозь стену на Кэтчера.

— Человек. Почти залез.

— Слушай, я его опережу. Пойду через Сумрак и нападу на оборотня первым. А ты встретишь сладкую парочку здесь.

Лицо перевертыша исказила гримаса.

— Справишься?

— Справлюсь, — решительно ответил я и выскочил наружу. Позади раздался еще один стон-рык, а следом неаппетитный звук, который обычно можно услышать лишь в мясном разделочном цехе.

В Сумраке лестница выглядела куда надежнее, чем в реальном мире. Хрипло дыша, я гнался за блеклой тенью Кэтчера. Парень двигался намного медленней, но и фору имел приличную. А мне нужно было опередить его любой ценой. Я ничуть не сомневался, что оборотень нападет, едва жертва вылезет на крышу. Чего ему выжидать? Площадка небольшая, прятаться негде. Надо вцепиться жертве в горло до того, как она сообразит, что к чему, и попытается бежать.

Поначалу расстояние быстро сокращалось, но уже к середине подъема я запыхался. К тому же меня отвлекал гулкий вибрирующий звук, сопровождающий касание перекладин. Дурацкие сумеречные штучки проявлялись, как всегда, не вовремя.

По счастью, Кэтчер не стремился побить мировой рекорд. И буквально за пару метров до финиша я понял, что успеваю. Прищурившись, я пробил сумеречное отражение Кэтчера. Разминуться не удавалось, пришлось идти сквозь него, хотя подобные фокусы мне никогда не нравились. А уж как они не нравятся людям, нас предупреждали не раз. Говорят, от таких прохождений даже случались остановки сердца. К сожалению, в нынешней ситуации выбора не было. Приходилось рисковать.

Еще пара рывков, и я забросил тело на гладкую поверхность крыши. Откатился, поднялся на ноги.

В Сумраке площадка выглядела совершенно открытой. В воздухе плавали смутные тени то ли балок, то ли реек. А еще я увидел оборотня — густой ком Тьмы с горящей алой аурой. При моем появлении ком зашевелился. Видно, почуял неладное. А может, просто не мог сдержать нетерпение, слушая, как неторопливо, по меркам животного сознания, поднимается добыча.

Разобрать, где у оборотня перед, где зад, из Сумрака я не смог и решил, что сейчас его внимание сосредоточено на лестнице, к коей он и повернут мордой. Зайдя ему за спину, я встал у самого края площадки и лишь потом вышел из Сумрака.

— Ночной Дозор…

Договорить я не успел. Реакция зверя была молниеносной, движения — сокрушительными. Вот перед глазами маячит широкая мохнатая туша, а вот я уже лечу спиной вперед, врезаюсь во что-то очень твердое и падаю на колени, безуспешно пытаясь вздохнуть. Спасло меня то, что оборотень не оторвал мне голову сразу. Он крутнулся по площадке и повторил свой нокаутирующий, больше похожий на удар кувалды прыжок. Шансов отразить или упредить его у меня не было. Колени стали ватными, перед глазами плыли разноцветные круги. Однако на этот раз защитный амулет отреагировал на угрозу. И оборотень, вложивший в прыжок всю свою скорость и массу, на полном ходу влип в прозрачную хрустальную стену.

Раздался пронзительный визг. Огромный волк мучительно изогнулся, рухнул на пол, тут же подскочил и, жалобно скуля, свалился снова. С третьей попытки ему все же удалось подняться. Поджав переднюю лапу, он, качаясь будто пьяный, сделал несколько коротких скачков к краю крыши.

Не знаю, что он собирался делать — уйти в Сумрак, сигануть вниз или собраться с силами и дотянуться-таки до моего горла? Оборотни регенерируют с невероятной скоростью, поэтому действовать надо быстро. Не вставая, я шарахнул заклинанием. Только почему-то вместо мощного и надежного Опиума, специально заготовленного для оборотней, выбрал не менее мощный файербол.

Эффект оказался потрясающим. Все равно что выстрелить в упор из гранатомета.

Металл под ногами дрогнул, отозвавшись гулким эхом. Щеки опалила волна жара. Сгусток пламени, изрядно накачанный Силой, взорвался, проделав в полу метровую дыру. Старые ржавые перила, заботливо удержавшие меня на крыше, лопнули как резиновые. Засветился раскаленный докрасна металл. Тут бы мне и конец, но меня спас амулет. Мой личный щит мага таким взрывом смело бы начисто. Однако амулет ваял мастер посильнее.