Евгений Щепетнов - Дикие земли

Я приготовился и, выпрыгнув из-за угла, выпустил заклинание воздушного тарана, сжав его до размеров торпеды, и направил вдоль потолка. Плазмометы снесло как картонные поделки первоклассника, а сирены завыли еще пуще, и механический голос запричитал:

— Проникновение на первый уровень сектора «Ж», уничтожены системы защиты один, два, три, четыре, пять! Внимание, опасность! Опасность! Опасность!

Ага! Задергалась скотина эдакая! Зря, что ли, мы тащились через полторы тысячи километров, чтоб вот так остаться тут, в этом коридоре, спаленными как курица-гриль. Нет уж, обязательно туда долезем и посмотрим, чего это защищают с таким упорством.

Кстати, одна мысль не давала мне покоя — язык! Почему этот механический голос был мне понятен? Все его слова звучали очень, очень знакомо, только с каким-то акцентом, что ли… Имперский язык! Все мои теории об экспедиционном корпусе, застрявшем на материке во время войны с создателями, в этом случае рушатся! А почему рушатся? Ну а как создатели могут разговаривать на языке захватчиков? Для себя же они не стали бы ставить предупреждающие механизмы, говорящие на языке врага? Вся теория встает с ног на голову… А почему встает? Ну например, некая колония отделилась от основной империи и воюет с ней. Может быть такое? А почему нет? Вспомнить только США… Да черт с ними! Говорят и говорят себе по-имперски. Надо ребят сюда тащить.

Я вернулся прежним путем, поднялся по лестнице и крикнул:

— Бабакан! Спускайся и зови ребят, все вместе пойдем, им будет забавно посмотреть!

Скоро вся наша шайка, опасливо прижимаясь к стенам тоннеля, стояла на углу коридора, в котором я сбил автоматические плазмометы. На стенах так и моргали красные фонари, но сирена уже не звучала — то ли энергия кончилась, то ли компьютер решил, что хватит завывать, в любом случае, мерзкого кваканья уже не было.

Мы пошли дальше по коридору — его конец терялся вдали, и не было видно, куда он уходит. Больше плазмометов не попадалось — вернее, в рабочем состоянии. На потолке были видны остатки конструкций, похожих на такие же штуки, но все они были разбиты, испорчены.

Немного погодя я понял, почему мы не видели конца коридора — он изгибался огромной дугой и уходил куда-то глубоко под землю. Он расширился так, что по нему при желании можно было ехать на двух автомобилях в ряд. Скорее всего, так когда-то и было — неужто они ходили все эти километры пешком. Мои спутники шли настороженно, с недоверием оглядывая стены подземелья. Кралоты были невозмутимы — практически в таких тоннелях они и жили всю свою жизнь.

Коридор тянулся, как мне показалось, не менее трех километров, потом сделал еще резкий поворот, и — ап! — мы оказались перед огромной стальной дверью, перекрывавшей весь проход. Она состояла из двух половинок, одна из которых вдвигалась в другую сервомоторами. Я не заметил у двери никаких стреляющих устройств — уже это радовало. Гном подошел к ней, постучал обухом секиры и сказал:

— Это какую же кузню надо сделать, чтобы выковать такую дверь?! Это же немыслимо! Создатели, наверное, были богами…

— Нет, Бабакан, вот тут как раз ничего такого особого — у меня в мире такие двери совсем не редкость. Да черт с ней, с дверью с этой, как нам туда попасть-то?

— А надо нам туда? — дрогнувшим голосом спросила Аранна. — Мне страшно что-то… Что там, за этой дверью? Не хочу туда.

— Тогда иди в лагерь. Мы тебя проводим — попросим кралотов или Карана с Алданом. Ну что, уйдешь?

— Нет. Там я буду бояться еще больше.

— Тогда не балаболь под руку и не мешай. А то точно сейчас отправлю в лагерь!

Аранна обиженно замолчала, а я стал думать, как сладить с дверью. Ну что же, самое очевидное — заклинание ветхости. Я задействовал его — внешне ничего не изменилось. Впрочем, как всегда.

— Бабакан, врежь в центр двери обухом! Не бойся, я уже разрыхлил ее.

Гном ударил, но вопреки ожиданию дверь совсем даже не развалилась — от нее откололись лишь несколько кусков величиной с фалангу большого пальца. Хм… крепкий материал, хорошенько заперлись создатели. Создатели? Витька, ты охренел, что ли? Какие тут живые создатели? Ну а почему нет? Я все время, как только узнал об апокалипсисе, представлял, что, может, где-нибудь в глубинных бомбоубежищах сохранились эти самые древние люди? Может, не все вымерли?

— Бей, не останавливайся, пусть там просыпаются! — хохотнул я.

Мои спутники с испугом посмотрели не меня.

— Ну у тебя и шуточки, командир! — сказал Каран. — А вдруг они там и правда живые?

— Ну живые и живые, и что? Поздороваемся, значит. Глянь вон, наши кралоты спокойны, как будто только что мышей нажрались и переваривают, а ты дергаешься!

— Мы не жрем мышей, — проскрипел Грракх. — Почему обязательно мы должны жрать мышей? Тьфу, даже в пасти противно стало. Сами жрите мышей!

— Бабакан, ну что застыл, бей! — досадливо прикрикнул я. — Дай сюда секиру, я сам!

— Не испорть ее! Это дедушкина секира, век не прощу, если ты ее сломаешь! — запоздало крикнул гном, когда я уже размеренно долбал и долбал стальную дверь, теперь уже не такую несокрушимую, как раньше.

Толщина двери оказалась более метра. Я был потрясен — это действительно что-то серьезное, если его так запрятали. Проделав дыру примерно метр на метр, я заглянул за эту стальную машину и… ничего не увидел. За ней была еще одна дверь.

Я аж плюнул с досады — охренели они, что ли? Ну где это видано, чтобы за такой дверью была необходимость поставить еще одну дверь? А потом посмеялся над собой: «А где ты вообще видел что-то подобное? На Земле? То-то же…» Что же, делать нечего — разрыхлять и расширять первую дверь. Разрушать вторую…

Это заняло более часа. Меня сменял Бабакан, так как махать этой секирой не мог никто, кроме него и меня. Кстати сказать, я заметил, что секира, которую я еще недавно с трудом поднимал, до моего изменения, была теперь для меня легкой, как томагавк индейцев. Я спокойно мог ее метнуть на… мм… очень далеко, в общем. Гном странновато поглядывал на меня, когда я рубил дверь и секира легко мелькала в моих руках, — видимо, он кое-что понял.

Вторая дверь была тоньше — с полметра толщиной. Вероятно, они обе составляли что-то вроде шлюза. Наконец и эта дверь преодолена. Я оставил секиру у обреза дыры, просунул голову внутрь, принюхался… и решительно перелез в неизвестное хранилище.

В помещении было темно, тихо, витал странный запах — он что-то напоминал мне — то ли запах озона, то ли… вспомнил! Запах аптеки. Вот что он мне напоминал.

Я сделал несколько шагов, рассматривая то, что находится впереди, — и ничего особого не увидел: коридор, по одну его сторону двери, а по другую — глухая стальная стена.