Презренная госпожа. Леди-попаданка в деле (СИ) - Анна Кривенко
Меня поселили в доме вождя, в небольшой комнатке, которая, как оказалось, в детстве принадлежала Ксандеру. Здесь было тепло и неожиданно уютно. Пол был чистым, одеяло тёплым, на стенах висело оружие, на полу лежали лёгкие коврики, связанные вручную.
Жена вождя оказалась очень приятной женщиной. Остальные его сыновья были взрослыми и жили отдельно.
Я лежала без сна ещё какое-то время, когда вдруг кто-то поскребся в дверь. Кто это мог быть, было очевидно. Я улыбнулась, встала с кровати и открыла дверь.
Ксандер был в своём истинном облике: в золотистыми волосами, в тонких брюках и простой холщовой рубашке. Я улыбнулась.
— Проходи, — сказала я.
Я зажгла пару свечей, которые начали отбрасывать приглушённый свет на стены и на наши лица. В этой одежде Ксандер совершенно не выглядел священником — казался озорным мальчишкой, и волосы его золотились во свете свечей.
Мы присели на кровать. Я посмотрела ему в глаза.
— Значит, это твоя комната? — произнесла я, не зная, с чего начать спонтанно начавшееся общение. Мы ведь расстались чуть больше часа назад.
— Да, — Ксандер оглянулся. — Это мой дом.
На его лице появилась грусть.
— Мама часто ночевала здесь вместе со мной, — выдохнул он.
Я прижалась к его боку, и мы просто замолчали. Было так хорошо, как будто я жила здесь всю жизнь и будто именно к этому вела меня судьба. Как странно, что, придя в этот мир, я неожиданно нашла такую великую любовь.
— Знаешь, — вдруг прошептал Ксандер, — иногда мне кажется, что ты… не принадлежишь этому миру. Ты не похожа ни на одну женщину, хотя я видел многих. И из-за этого становится страшно, что однажды ты исчезнешь…
Я замерла. По спине побежали мурашки волнения. Неужели… он чувствует, что я из другого мира? Закружилась голова, но всё внутри затрепетало от отчаянного желания признаться ему. Признаться до того, как мы поженимся, потому что это правильно…
Стало страшно. А вдруг его религиозные представления станут преградой между нами?
— Скажи, Ксандер, — начала я осторожно. — А что твоя вера говорит об… иных мирах?
Парень задумался.
— Они точно существуют, и иногда из них к нам попадают диковинные существа. Однажды я лично видел железную птицу, которая разбилась в горах. Внутри нее были мертвые люди в странных одеяниях. Бытует мнение, что птица сожрала их и погибла от несварения…
Я не удержалась и хмыкнула, хотя изумление мое было велико. Боже, неужели он говорит о самолете??? Жаль, конечно, погибших, но кому в голову пришла идея о том, что эта «птица» ела людей?
Я так и спросила.
— Многие ученые мужи так предположили, — ответил Ксандер, но лично я считаю, что это… летательная машина из другого мира. Ведь погибшие люди сидели в креслах!
Он посмотрел на меня с улыбкой, и я поняла, что безумно люблю его — такого умного, проницательного и очень особенного.
— А если я скажу тебе, что я, как и те люди, из другого мира… — прошептала, глядя ему в глаза?
Ксандер вздрогнул, и улыбка сползла с его лица. Он широко распахнул глаза и смотрел на меня с непониманием. Я смутилась, но решила не отступать.
— Да, я из другого мира, но пришла сюда не в своем теле. Попала в тело Евангелины Орсини несколько месяцев назад и теперь проживаю совершенно новую жизнь…
Смотрела на Ксандера с огромной надеждой, тщательно скрывая страх отвержения. Он некоторое время ошеломленно разглядывал меня, а потом шумно выдохнул.
— Значит… вот в чем дело! — пробормотал он, и я поняла, что в его голове начали стремительно вертеться шестеренки. — Вот почему графиня, которая в прошлом не отличалась ничем примечательным, вдруг стала столь… удивительна! — прошептал он наконец и… улыбнулся. — Я знал!
Я смотрела Ксандеру в лицо и видела, что он действительно рад. Рад открывшейся тайне.
— Значит… ты не считаешь меня монстром? — уточнила осторожно.
— Нет, что ты! — восторженно прошептал Ксандер. — А ты расскажешь мне о своем мире? Какой он? А там женины все такие, как ты?
Я рассмеялась.
— Не совсем. Там я тоже была особенной. Служила в полиции. Полиция — это как у вас гвардейцы и сыск.
Ксандер был изумлен.
— Но разве женщины могут осилить подобную службу???
— Ну я же осилила… — мне становилось всё радостнее и легче. — Думаешь, откуда у меня навыки?
— Поразительно! — выдохнул Ксандер восхищённо, а потом… резко меня поцеловал. Я отстранилась и заглянула ему в глаза.
— Значит… принимаешь мой секрет? — прошептала с улыбкой.
— Принимаю с восторгом, — ответил парень также тихо.
— А на костре меня за это не сожжёшь? — уточнила насмешливо.
— Нет, лучше яза этона тебе женюсь!
И снова меня поцеловал.
Поцелуй оказался жадным и горячим — совсем не таким, как предыдущий. Кажется, восторг Ксандера привел его к чрезмерной горячности. Мне пришлось остановить его, когда поцелуи посыпались уже на шею.
— Ты же говорил, что… важно соблюдать этические нормы и законы… — проговорила я, тяжело дыша.
Ксандер отстранился. Его глаза горели. Было заметно, что он сильно перевозбужден.
— Прости, — прошептал он виновато. — Просто ты слишком красивая… Я лучше пойду. Не хочу… ничего нарушать.
— Но ведь… ждать еще целый год, — напомнила я.
— Ничего, — улыбнулся парень, уже взяв себя в руки. — потренирую такие добродетели, как смирение и терпение…
* * *
Утро в деревне выдалось шумным и напряжённым. Жители собрались в центре деревни, и толпа с каждым моментом росла. Женщины с детьми, старики, мужчины — все стояли полукругом и наблюдали, как молодёжь торопливо расчищает площадку от пыли и камней, готовя её для предстоящего поединка. Короткие команды перекрывались стуком железных орудий и голосами тех, кто обсуждал происходящее с волнением и опаской. В воздухе напряжением звенело ожидание.
С самого утра я надела мужской костюм, ведь в платье сильно не повоюешь.
Ксандер вышел из дома вместе со мной. Его лицо было хмурым, словно над ним нависла туча. Я знала, что ему не нравится моя затея участвовать в этом поединке, но для меня это было делом чести и утверждением собственного авторитета. Он остановился рядом и, поколебавшись, бросил быстрый взгляд на толпу, затем повернулся ко мне, намереваясь что-то сказать, но я опередила его.
— Не волнуйся, — улыбнулась ему и положила ладонь на его грудь, чувствуя, как под ней учащенно бьется сердце. — Это всего лишь формальность.
Ксандер недовольно поджал губы.
— Но мужчины горцев очень искусны… — начал он, а я его прервала.
— Не искуснее тех, кто напал на поместье, — спокойно ответила я. — Не волнуйся. В конце концов, это всё не всерьёз.
Он глубоко
