Сдаю комнату в коммунальной квартире (СИ) - Ната Николаева
Наплевав на возможность бандитского звонка, я схватилась за телефон. Игорь не отвечал, и я набрала номер Жанны.
— Привет, подруга! — завопила она. — А у меня горе, прикинь? Помнишь, как мы в кафешке посидели?
— Ну… — осторожно промычала я.
— Игореша так остановиться и не может! В штопор пошел, хоть похмельщика к нему вызывай. Две сделки промухал, лежит на диване пластом, только водку требует! Не знаю, что делать.
— Вызови похмельщика.
— Так он денег каких стоит! Слушай, ты мне денег не займешь?
— Нет, — твердо ответила я. — Извини, Жанна, денег нет.
На этот раз врать мне не пришлось. У меня и так не хватает денег на выкуп, затребованный бандитами. Вряд ли у меня согласятся взять расписку на недостающую сумму. Вся надежда только на Максимилиана. Если он действительно принесет деньги и захочет помочь… Эх, жаль Таня мне до встречи с бандитами позвонила! И номера ее не осталось. Можно было Марека к делу привлечь. Посадить где-нибудь в засаде. И он бы покушал, и я от бандитов избавилась.
Скрипнула дверь. Я подскочила, ожидая увидеть перед собой бандитов, но это был всего лишь Феликс. Он швырнул мне на колени две пачки стодолларовых купюр.
— Пересчитайте. Здесь десять тысяч. Мы в расчете?
— А где Макс?
— Он опять ушел. Пересчитайте деньги.
— Потом пересчитаю, — отмахнулась я, проведя пальцами по деньгам. — Когда Макс придет, Феликс? Он мне очень нужен!
— Не знаю.
Я на всякий случай пошла за ним, проверила мамину комнату — вдруг он меня обманывает, но Максимилиана там действительно не было. Только на обоях пламенели нарисованные огненными линиями створки узорчатой двери.
— Смотрите, чтоб пожара не было, — вяло пробормотала я.
Феликс проигнорировал мои слова и уткнулся в мышеловку. В коридоре послышался шум и голоса. Я поспешно выскочила на звук.
— Тварь такая! Опять свою вонючую тряпку нам под плитку кинула! Маша, ты только посмотри!
— Привет, Роза! — проблеяла я и шмыгнула в комнату.
Уютно устроившись в кресле — ждать приговора, так с комфортом, я прислушивалась к вечернему скандалу. Взаимные обвинения в нечистоплотности, краткие характеристики морального облика, обещания немедленной физической расправы…
Барон навострил уши. Забурчал, вздохнул, положил морду на вытянутые лапы. Я размечталась вслух:
— Сказать бандитам, что я приду на встречу с подружкой. Пообещать Розе двести долларов за то, что мы заберем Леночку и уйдем живыми. Она их порвет, как Тузик грелку!
Барон пренебрежительно хмыкнул.
— А кого предложишь? Видишь же сам — пришла беда и обратиться не к кому. Вроде бы и приятели есть, и семья, а как припекло, кроме тебя никого с собой не возьмешь.
Пес оскалил зубы и усмехнулся.
— Думаешь, справимся? — я покосилась на телефон. — Все равно я им скажу, что без собаки шагу не сделаю. Скорей бы уж позвонили! Деньги Феликс принес, теперь мы готовы. Скорей бы!
Однако бандиты не торопились. Я, не в силах усидеть на одном месте, поминутно выскакивала в кухню. Варила кофе, подслушивала под дверями, надеясь уловить голос Максимилиана. Пара часов, отпущенных бандитами на ожидание, давно прошла. Темноту за окном то и дело прорезали молнии. Ветер бросал в окна пригоршни дождя и натужно силился распахнуть створки окон. Я прижималась лбом к холодному стеклу, таращилась на мокрый асфальт, стараясь не думать о том, что сейчас видит и чувствует Леночка.
Время неумолимо шло вперед. Семь, восемь, девять часов вечера… Я постучалась к Розе и попросила позвонить на мой телефон.
— Понимаешь, жду важного звонка, боюсь, не заглючило ли…
— Сейчас, Маша, конечно!
Телефон мелодично запел.
— Спасибо, — вымученно улыбаясь, проговорила я. — Все в порядке.
В комнате было душно. Я посмотрела на грустного Барона и распахнула окно. В лицо ударили ледяные капли. И тут же, за спиной, на журнальном столике, требовательно зазвонил брошенный телефон.
— Слушаю.
— Тетя Маша, Леночка просила выйти погулять по окрестностям. Говорит — идите одна, ни мужа, ни соседей брать не надо, она их стесняется. Понятно?
— Я выйду гулять с собакой, — ответила я, стараясь сдержать дрожь в голосе. — Леночка знает, я каждый вечер гуляю с собакой.
— С собакой, так с собакой, — согласился собеседник. — Возьмите подарок для Леночкиных друзей, и идите по улице Светлой.
— Далеко идти? — осторожно спросила я.
— Узнаете.
Я заметалась по комнате. Прикрыла окно, схватила куртку, зонтик, достала теплые ботинки. Где же старая черная сумка? Удобная, не сползает с плеча, прижимается локтем. Нашлась, голубушка! Спрячем деньги и ампулы.
Я заглянула к Феликсу, с сожалением убедилась в отсутствии Максимилиана и сообщила:
— Я ухожу спасать Леночку.
Он смерил меня равнодушным взглядом. Вот уж кто будет рад, если я не вернусь! Отвлекать по пустякам перестанут. Я ведь все купила, что ему требовалось, теперь только под руками путаюсь, мешаю с мышеловкой возиться.
Повесив поводок на шею, я попросила Барона держаться рядом. Мы скорым прогулочным шагом двинулись к улице Светлой. На мокрых тротуарах не было ни души — только возле булочной нам встретился мужчина с таксой, совмещавший выгул собаки и срочную покупку хлеба, да пара девиц прошмыгнула из теплого кафе в ожидавшее такси. Барон трусил по лужам, разбрызгивая воду. Время от времени вскидывал голову и вопросительно на меня смотрел.
— Не знаю! — отвечала я, оглядываясь по сторонам. — Сам видишь — ни машин, ни людей! Что делать? Идти дальше? Остановиться и подождать здесь?
Сомнения разрешил телефонный звонок.
— Возвращайся назад, — велел мужской голос.
— Куда? К дому? А зачем надо было сюда тащиться? — удивилась я.
— Ты же с собакой гуляешь. Вот и гуляй, — отрезал он и отключился.
Я сообразила, что задала бандиту дурацкий вопрос — наверняка за мной следят, чтобы убедиться в отсутствии непрошенных сопровождающих. Вдруг я все-таки обратилась в полицию или ФСБ!
Чертыхаясь, я пошлепала к дому. Возле театра кукол Барон замедлил шаг и зарычал. Сквозь залитые дождем очки — зонтик промок насквозь и не спасал от порывов ветра — я разглядела отделившуюся от елок темную фигуру.
— Тетя Маша? — вкрадчиво сказал вертлявый парнишка лет двадцати. — Леночка просила передать, что она ждет вас у старого фонтана.
— Ясно, — ответила я, и совсем пала духом. Хотя до этого мне казалось, что я уже достигла крайней точки отчаяния. А нет, остались еще в душе резервы!
Старый фонтан на Кукольной площади. Позор города, предмет насмешек и злословия, грязное пятно на репутации исторического центра, отгороженное от нескромных взглядов синим металлическим забором, за который не рискуют соваться даже отчаянные бомжи. Потому, что делать там нечего. Вот почему бандиты не возражали против собаки, поняла я, и посмотрела на
