Лебёдка аэронавта (ЛП) - Батчер Джим

 - Подумать только, они еще называют торговых капитанов нецивилизованными.

Оказавшись внутри каюты, Гримм закрыл за собой дверь и повернулся к своему старому другу.

- Хорошо. В чем дело?

Байярд сложил пальцы, будто бы держа рюмку, и нахмурился, уставившись на них в замешательстве.

 - Странно. Я не вижу алкоголя.

Гримм фыркнул. Затем подошел к шкафу и вернулся с парой рюмок с бренди. Он протянул одну Байарду. Байард взял ее, поднял и сказал, то же что и всегда, когда они пили вместе:

-  За отсутствующих друзей.

- За отсутствующих друзей. - эхом отозвался Гримм и оба выпили.

- Официально, - сказал Байард после. - Совет Шпиля объявил войну Шпилю Аврора.

Гримм нахмурился.

- Неизбежно, полагаю.

- Неизбежно и скверно, - сказал Байард. - Мы уже созываем корабли как первой так и второй эскадры. Умные головы из Адмиралтейства решили оставаться в оборонительной позиции, пока мы не сосредоточим весь наш флот в одном месте.

Гримм поднял брови. Душой воздушной войны была стремительность внезапная и подавляющая. Командир, который сдал инициативу врагу, был командиром, которого вполне можно было бы уничтожить неожиданным ударом прежде чем он успеет отдать приказ вступить в бой,  причем выбор времени и места удара оставался за противником.

- Что?

Баярд плюхнулся на тесный диван Гримма.

- Именно. Боюсь, что этот налет ужасно потрепал старого Уотсона.

- Почему?

- Потому что противник затеяли эту атаку, чтобы манипулировать им, и они преуспели. Они дергали его, как куклу на струнах. Если бы только какой-то бедный дурак случайно не бродил рядом с Ланкастерской чановой...

Байард отсалютовал бокалом Гримму.

Гримм закатил глаза.

-...Ответ Уотсона может стоить Альбиону его самого ценного ресурса. - Байард хлебнул бренди. - Поэтому он и проявляет максимальную осторожность, чтобы не попасть в другую такую ловушку.

- Если, конечно, - сказал Гримм, - они не пытаются манипулировать им, заставив приложить все усилия, собирая все наши корабли в одном месте.

- Именно. - Байард вздохнул. - Каждое звено Первой эскадры в настоящее время плавает в гигантском хороводе вокруг Шпиля, ожидая неприятностей, как какая-то кровавая карусель. Некоторые из нас пытались призвать к здравому смыслу, но ты же знаешь старого Уотсона.

- Он довольно хорош в оборонительной тактике, - сказал Гримм.

- Я согласен, - сказал Байард. - Проблема в том, что он довольно плох в оборонительной стратегии. Нам нужно слать корабли, чтобы бить аврорцев в их домашнем небе, заставлять их думать об обороне. Проклятый дурак поощряет их проявлять инициативу.

Гримм нахмурился и сказал,

- Какое отношение это имеет ко мне?

Байард нахмурился.

- Давай без этого. Ты флотский, Мэд. Как и я.

- В реестре Флота говорится другое.

- У нас война на носу, - ответил его друг. - Сейчас не время для мелких обид. Нам нужен каждый квалифицированный капитан, которого мы можем получить. Я хочу, чтобы ты вернулся.

- Я был уволен с позором. Я не могу вернуться.

- Ты опытный боевой командир, - возразил Байард. - И ты заслужил больше, чем просто уважение своими действиям в Ланкастерской Чановой. Премьер-министр Альбиона лично наблюдал, как вы защищаете его дом, его людей и его средства к существованию через окно своего кабинета. Если ты вернешься во флот и предложишь свои услуги, я думаю так, ветры иногда несут в нужном направлении, а у тебя сейчас попутный ветер —  у меня есть место капитана в моей эскадре.

Гримм резко поднял глаза.

- "Доблестный", - просто сказал Байард. - Мне нужен капитан флагмана.

Что-то в груди Гримма шевельнулось, что-то, что он забыл за последнее десятилетие — голос гораздо более молодого, гораздо менее опытного Фрэнсиса Мэдисона Гримма, полного решимости добиться права управлять кораблем Флота. Он не был уверен, было ли это похоже на фейерверк, взрывающийся в его груди, или головокружение от пьяного падения с лестницы.

- Ты ненормальный. Я никогда не командовал кораблем Флота.

- Нет, - сказал Байард, его голос стал тверже. - Командовал.

- Неофициально, - Гримм сплюнул. - Не на бумаге. И ни один офицер, как бы он не был популярен и любим, не получает проклятый тяжелый крейсер в качестве своего первого корабля.

- Правила созданы, чтобы их нарушать, - ответил Баярд. - То, что они сделали с тобой, было неправильным. Я не вижу способа, как можно исправить ту несправедливость.

- Я сейчас работаю на Шпилеарха, - сказал Гримм

- Я знаю. Но это твой шанс, Мэд. Шанс все исправить. Вернись к командованию Флота со мной. Предлагаю воссоединиться.

Гримм сузил глаза.

- Ты хочешь, чтобы я пошел к ним. Пошел с шляпой в руках и попросил их светлость милостиво вернуть меня.

- Война, Мэд, - сказал Баярд, наклоняясь вперед. - Это больше, чем я. Это больше, чем Гамильтон Рук и его семья. Это даже больше, чем твоя раненая гордость. Ты нужен нам.

- Тогда я с нетерпением жду уведомления в письменной форме об очищении моего имени и восстановлении моего звания и репутации на флоте - сказал Гримм

Байард рассвирепел.

- Черт возьми, Мэд. У тебя есть обязательства. Долг.

- Во многом ты прав. Но мой долг перед Флотом я закрыл много лет назад. Теперь у меня есть другие обязательства.

Байард только смотрел, излучая гнев каждой порой. Гримм встретил его взгляд без враждебности, но неуступчиво.

Через мгновение Баярд, казалось, сдулся. Он издал отвратительный звук и проглотил коньяк одним глотком.

 - Черт возьми твою гордость.

Гримм прикончил свой стакан и позволил ликеру обжечь горло, почти испугавшись, что от суматохи в груди может вспыхнуть.

- Алекс... То что ты просишь меня сделать — я этого не сделаю. Я не могу этого сделать. Не могу.

Наступила тишина.

- Эбигейл сказала так же, - наконец произнес Байард. - Но я должен был попробовать.

- Спасибо, - сказал Гримм. - В самом деле.