Ольга Николаева - Сила Предсказаний

— Ну а теперь представление кандидаток! — (фух, пронесло… ну хотя бы временно) — человек в голубой мантии сел, а по другую сторону от Айрин встал эдакий пингвин, толстое пузико которого обтягивала белая манишка и черная мантия. Список в своих руках он мог читать, поставив локти на живот, как на стол. Он начал:

— Эль Лориэль!

Первая, в другого конца нашей шеренги, девушка с прямыми тяжелыми волосами почти до колен вышла вперед и поклонилась нам, а потом развернулась к тронам и начала подниматься по лестнице. Я невольно ей залюбовалась: в ее движениях было столько грации и достоинства, что хватило бы на весь зал незамужних девиц. Поднявшись на самый верх, она сделала реверанс, или как это называется, правителю и также медленно и величаво спустилась вниз. Когда она встала на свое место рядом с Парадиктой, пингвин продолжил:

— Эль Диана!

По мне, так Диана была копией Лориэль только с серыми глазами (у Лориэль были голубые).

— А что значит "эль"? — спросила я рядом стоящую девушку.

— Эту приставку добавляют, когда обращаются к молодой незамужней девушке. А когда…

Я опешила. Чего не ожидала, так это встретить здесь знакомую. Этот нравоучительный тон я не спутаю ни с чем — Анька всегда говорила так, будто жалела вас за вашу глупость и нерадивость. Правда списывать давала без проблем, чем вся наша группа беззастенчиво пользовалась, пропуская большинство лекций…

— Эль Лара!

Лара была скорее милой, чем красивой и явно сильно смущалась, теребя рыжую прядь длинных волос. Но прошла это испытание с достоинством.

Анька тоже не ударила в грязь лицом, хотя и не была столь грациозной, как другие девушки.

— Эль Ольга! — звук собственного имени буквально оглушил меня. Сделала пару шагов и обнаружила, что колени дрожат, голова не наклоняется, а ленточка на тапочке развязалась. Я развернулась и на негнущихся ногах направилась, вернее поплелась, к лестнице. Никогда не думала, что двадцать ступеней могут длиться бесконечно… они закончились неожиданно: я подняла ногу, чтобы подняться на следующую, но следующей не было, и я больно ударилась о хрустальный пол. Глаза я поднять боялась и делала свой реверанс с опущенной головой, а когда решилась посмотреть на женишка, то обнаружила только светловолосую макушку чихающего наследника. А потом услышала, как чихает Айрин, и решила, что пора уходить. Вероятно, лунная пудра не только лежала на моем лице, но и прозрачным облаком вилась вокруг, вызывая у меня нервную почесуху, а у окружающих приступы чихания. Спускаясь, я всем телом ощущала пристальный взгляд трех пар глаз и желала поскорее очутиться в той темной комнате с зеркалами, желательно в одиночестве. Встав на свое место, я наивно решила, что мои мучения закончились, но ошиблась. Девушки завершали свое «выступление» общим поклоном. Вот тут-то дала о себе знать моя развязавшаяся тапочка: уже заканчивая свой поклон, я споткнулась о ленточку и, пропрыгав на одной ноге, остановилась чуть поодаль от остальных. Да, не быть мне женой принца…

Парадикта ничего мне не сказала, но ее ледяное спокойствие расстроили меня куда больше.

После того, как наше представление было окончено, снова заиграла музыка, и продолжились танцы. Мы же вслед за Парадиктой вернулись в темную комнату. Она усадила нас на скамью и начала свою пламенную речь, выдавшую в ней человека преданного своему делу.

— Девочки, быть кандидаткой — великая честь, ведь любая из вас (Диана и Лориэль еще больше вытянулись) может стать королевой. А это не только почет, но и огромная ответственность. Она должна быть элегантной (красноречивый взгляд на Аньку), гордой (Парадикта посмотрела на Лару) и грациозной — так, а это уже камень в мой огород. Воспитанной, величественной, спокойной, — теперь Парадикта уже не сводила с меня глаз: я, по ее мнению, меньше всех сегодня походила на королеву, да и вообще на достойную леди, даму, или как они это называют? — И, разумеется, вас всему этому будут учить. Вас научат красиво двигаться, делать прическу и красить лицо. Хорошо бы, чтобы вы хотя бы держались в седле…

— Лошади? — глупо переспросила я.

— Разумеется. А некоторых, — она посмотрела на меня, — неплохо бы научить правильно говорить и вести себя, как подобает. Кстати, хоть я этого и не одобряю, вас будут учить некоторым бытовым заклинаниям…

Я аж подпрыгнула на месте: неужели мне действительно повезло и буду первый раз в жизни учиться тому, что мне нравится.

— …вроде выведения пятен или быстрой сушки одежды, — едва воспряв духом, я снова скисла.

— А кто нас будет учить? — тоном знатока спросила Анька.

— Я.

— А заклинаниям?

— Тоже я. Или, может быть, госпожа Айрин, — сразу видно, что от этой перспективы она далеко не в восторге. Я ухмыльнулась: Айрин явно ей чем-то насолила. Только чем?

— А жить мы где будем?

— Жить вы будете вместе в загородной резиденции Властителя. Там же заниматься.

— И мы? — я ткнула в Аньку. — А наши родные?

— Не думаю, что вы особенные.

— А сколько мы будем учиться? — это Анька.

— Полгода.

Лицо Дианы вытянулось — она явно полагала, что освоит все гораздо быстрее и уже была готова надеть подвенечное платье и корону. Впрочем, Лориэль была с ней согласна. Анька же, наоборот, посчитала срок обучения слишком коротким…

Конец беседы в темной комнате я не помнила, потому что отключилась до ее окончания.

Глава 3

Проснулась я под вечер: все тело ломило, а лицо чесалось, но открывать глаза не хотелось. Впервые я так ярко запомнила свой сон, может, на почве болезни обострилось восприятие? Полежав еще минут пятнадцать, перебирая в уме события сна и почесывая шею и лицо, пришла к выводу, что надо хотя бы посмотреть, что с лицом. С меня станется и кожную заразу подцепить.

Я не сразу поняла, что касаюсь ногами не ковра, а деревянного пола, а когда поняла и открыла глаза…резиденция правителя Валийи давно не слышала такого крика. Теперь я уже несколько раз ущипнула себя и даже пнула кровать, но не проснулась. В связи с «травмой» пришлось снова сесть: я находилась в большой комнате с деревянным полом и каменными, стенами. Вдоль стены стояло в ряд пять одинаковых деревянных кроватей с резными спинками, пять трюмо, пять шифоньеров, а напротив пять столиков с тазами для умывания и полотенцами. Что-то вроде летнего лагеря.

Еще раз почесавшись, я подошла к зеркалу и чуть снова не закричала: на меня смотрела белая физия с красными глазами и торчащими волосами. Так ужасно я не выглядела даже с жестокого похмелья, наверное, встреться мне сейчас кладбищенское привидение, неизвестно, кто от кого драпал бы. Слава Богу в умывальнике была вода.