Della D. - По разные стороны зеркала

Взгляд, которым одарил ее профессор, заставил смутиться и опустить глаза. Меньше всего ей хотелось, чтобы сейчас он проник в ее мысли. Потому что когда она смотрела на него, облаченного только в рубашку и брюки, с распущенными волосами, которые то и дело падали ему на лицо, и он убирал их резким движением головы, в голову ей лезли только непристойные мысли. Думать так о преподавателе не следовало, но ей было трудно удержаться. Она не могла воспринимать его только как своего профессора или как отца своего друга. Она видела его в моменты слабости, когда он был разбит и раздавлен обстоятельствами, когда его сердце истекало кровью, и он был не в силах это скрыть. Она знала его таким, каким знали очень немногие, только очень близкие люди. И в те моменты жизни, когда ей самой казалось, что свет угас и жить больше незачем, он тоже был рядом с ней. Нет, пусть он ее учитель, но это временно. Через полгода это закончится, а все остальное останется. Надолго.

— Ты отправишься к родителям через камин или аппарируешь? – спросил Северус, прерывая неловкое молчание.

— Через камин, – сказала Гермиона. – Не зря же мы его сделали у себя и подключили к сети.

— Что ж, тогда я не смею тебя больше задерживать, – скрывая разочарование, протянул он. Если бы она предпочла аппарацию, он мог бы проводить ее до края антиаппарационного барьера, оттягивая расставание.

Она помедлила, словно решая что‑то про себя, а потом внезапно спросила:

— Профессор, может, угостите меня чаем? В благодарность за елку?

— Конечно, – он широко улыбнулся. – С печеньем?

— Естественно. Елка‑то большая была!

***

Впоследствии они сами не могли вспомнить, кто первым предложил это и почему они все‑таки пошли на этот треклятый четвертый этаж восточного крыла. Началось все с того, что разговор зашел о рождественских гаданиях, принятых у магглов, с чего плавно перешел на предсказания и провидение (Снейп как всегда помянул недобрым словом профессора Трелони с ее пророчествами), а потом завертелся вокруг артефактов, которые могли показывать будущее или предсказывать судьбу.

— Но я читала об этом! – с жаром заверяла Гермиона. – Зеркала раньше использовались для того, чтобы заглядывать в будущее.

— Это было еще в домерлиновую эпоху, – также горячо возражал Снейп. – Это были не простые зеркала. И даже не наши волшебные. Они изготавливались специальным образом. С тех пор волшебники утратили это умение. Насколько мне известно, ни одного такого зеркала не сохранилось до наших дней.

— Возможно, что и не сохранилось, – сдержанно согласилась Гермиона. – Но в «Истории Хогвартса» я читала, что у Основателей было зеркало, которое могло помочь человеку определиться с его будущим. Один раз в жизни. Оно показывало кому будущее, кому важное событие из прошлого, помогая принять решение в ключевой момент.

— Это миф, – авторитетно заявил Северус. – Или искаженное предание о зеркале Еиналеж, которое показывает человеку то…

— Что он хочет видеть, – перебила Гермиона. – Я знаю, но это не про него.

— Даже если так, – предположил Снейп, – оно, скорее всего, давно разбито, иначе Дамблдор знал бы о нем.

— А он и знает. Даже в «Истории Хогвартса» написано, где оно стояло.

— Раз так, то оно там больше не стоит, – фыркнул профессор.

— Может, проверим? – с вызовом предложила Гермиона.

Приблизительно так они оказались в начале этого коридора. Весьма запущенного, заросшего паутиной и грязью коридора, который вел в несколько давно неиспользуемых комнат. Их посещение было запрещено из‑за опасных заклятий, наложенных на некоторые из них. Не то чтобы Северусу так интересно было, есть ли на этом этаже то самое зеркало, о котором столь увлеченно вещала мисс Грейнджер. И уж тем более он не искал приключений на свою голову в этот предпраздничный вечер. Просто ему очень не хотелось оставаться одному, а компания Гермионы, с возбужденно горящими в предвкушении чего‑то интересного глазами, раскрасневшимися щеками и участившимся дыханием, была как нельзя более кстати.

— Здесь не убирали, наверное, целую вечность, – проворчал Снейп, пробираясь за девушкой по коридору и стараясь при этом не задевать свисавшую отовсюду паутину ни полами мантии, ни головой.

— А значит, примерно столько здесь никого не было, – весело отозвалась его спутница, освещая себе путь огоньком на конце палочки. – То есть наши шансы найти зеркало очень высоки!

— Здесь никого не было потому, что здесь ничего нет, – проворчал профессор, делая вид, что все это его очень раздражает. – И наши шансы найти что‑либо равны нулю.

— Не будьте занудой, профессор Снейп!

— Если бы сейчас не были каникулы, я бы снял с тебя баллы, – грозно заверил зельевар, но, обернувшись, Гермиона успела заметить улыбку, скользнувшую по его губам.

— Ну, и куда дальше? – спросил Северус, когда они оказались на развилке: основной коридор уходил вперед, а в сторону – более узкое ответвление.

— Сейчас я вспомню, – Гермиона закусила губу и чуть наморщила лоб, пытаясь вспомнить, что было сказано в книге. – Мне кажется, нам надо свернуть.

— Так давай свернем, – легко согласился профессор. – Какая разница.

Гермиона состроила ему гримасу и решительно шагнула в узкий коридор. Снейп, усмехнувшись, последовал за ней. Девушка пыталась открыть каждую дверь, мимо которой проходила, но некоторые не поддавались и не реагировали на заклинания, за другими были комнаты, загроможденные разным хламом, но никаких зеркал в них не было. И только в восьмой по счету комнате не было абсолютно ничего, кроме большого, в полный человеческий рост, предмета, стоявшего справа от двери, в углу. Он был зачехлен ветхой на вид тканью, посеревшей за годы от пыли.

— Это наверняка оно! – воскликнула Гермиона, подбежав к предмету и резво стащив с него покров. Перед ней действительно оказалось зеркало в тяжелой оправе, украшенной золотым литьем.

— Это просто зеркало, – не желая сдаваться, возразил Снейп, прикрыв за ними дверь и подходя ближе.

— И почему оно стоит здесь, в пустой заброшенной комнате, спрятанное от всех? – понизив голос и стараясь придать ему таинственности, спросила Гермиона. Она провела рукой по грязной поверхности, стирая вековую пыль. Зеркало ничего интересного не показывало, только отражало темную комнату и двух людей, стоящих почти вплотную.

— Возможно, здесь была чья‑то спальня, потом этот человек отсюда съехал, а зеркало забыли перевезти. Или оно не подошло под новый интерьер, – скучающим тоном предположил Снейп, рассматривая раму.

— Здесь действительно была спальня Ровены Рейвенкло, зеркало по преданию принадлежало именно ей, – подтвердила Гермиона, до боли в глазах всматриваясь в их отражение. – И жила она здесь до конца своих дней, а после ее смерти здесь никто не жил.