Кира Измайлова - Волшебник в голубом вертолете

– Когда это я орала? – возмутилась я.

– Да позавчера!

– А… – вспомнила я. – А зачем ты мне то чудище показал?

– Думал, тебе понравится…

– Брр! – содрогнулась я. – Как тебе могло в голову такое прийти? Чтобы мне понравился гибрид жабы с помидором…

– Нормальный гибрид, – обиделся Тай. – Сам вредных насекомых лопает!

– Интересно, какие на нем помидорчики вырастут, – хихикнула я. – Если бородавчатые, то лучше мне не показывай!

Когда я перестала бояться Тая, как яркого представителяэтих,жизнь стала неимоверно интересной. Тай, хоть и недоучка, обладал большими способностями и неуёмной жаждой деятельности. Поэтому он постоянно что-то изобретал. Некоторые его опыты кончались ужасно, но по большей части у Тая получались безобидные забавные пустячки. Я наблюдала за Таем во время некоторых опытов и, каюсь, каждый раз ожидала взрыва или ещё чего похуже. Пока, слава Богу, обходилось.

На этот раз на кухонном столе стоял какой-то треножник, плошки с непонятными порошками, лежала толстенная раскрытая книга. Аромат стоял тот ещё, я едва не расчихалась.

– Сиди смирно и ничего не трогай, – велел Тай.

Я бы ни за какие коврижки не притронулась ни к одному из его зелий, поэтому села подальше от стола – насколько это было возможно при размерах кухни – и приготовилась наблюдать.

Наблюдать было довольно скучно: Тай долго смешивал какую-то гадость, шипя, что весы никуда не годятся, потом поджег всё это дело и, то и дело сверяясь с книгой, начал торжественно говорить какую-то белиберду. Не знаю, от дыма или ещё от чего, но в кухне явно потемнело, а потом я едва не свалилась с табуретки, потому что вдруг полыхнула яркая вспышка. Когда я проморгалась, кухня уже проветрилась, а над столом висел ярко-голубой светящийся шарик размером с яблоко.

– И что это? – спросила я.

– Фонарик, – ответил Тай, лихорадочно роясь в рассыпающейся по листочкам книге. – Ага… значит, так…

– Ну и на кой он тебе? – поинтересовалась я, с интересном разглядывая «фонарик».

– Пригодится, – сказал Тай. – А то вечно у меня лампочки перегорают, и я в темноте на мебель натыкаюсь…

– Так и будешь ходить с этой штукой? – хихикнула я, отметив забавную деталь: куда бы ни повернулся Тай, шарик висел спереди, сантиметрах в пяти у него над головой. – Это называется «и во лбу звезда горит»!

– Нет, конечно. – Тай что-то буркнул, щелкнул пальцами, и шарик исчез. – Надо будет, вызову…

Внезапно меня осенило.

– Постой-ка… – сказала я. – А откуда у тебя эта книжища? Ты же говорил, в свободном доступе подобной литературы нет, она только уэтих!

– А я кто, по-твоему? – ворчливо спросил Тай. – Ну что ты так на меня смотришь?

– Колись, спер фолиант? – напрямик задала я вопрос.

– Ничего подобного, – обиделся Тай. – Это подарок.

– Интересно, от кого?

– Что ж ты любопытная такая? – вздохнул Тай. – Ладно…

Слово за слово, я вытащила из Тая прелюбопытнейшую вещь: оказывается, уэтихсуществует не только официальная организация, та, что держит под контролем правительство и всё прочее. Есть уэтихи оппозиция. Те, кто не желают лезть на свет, а предпочитают жить по старинке: кто в глухой деревне, кто и вовсе отшельником. Когда Тай отказался сотрудничать с официальными представителямиэтих, его отыскали другие. А Тай… Тай не горел желанием лезть в пожизненную кабалу государственной службы, но вот узнать побольше ему хотелось нестерпимо. Теперь его снабжают кое-какой литературой и прочим необходимым в его ремесле.

– Ни за что не поверю, что просто так, за красивые глаза, – категорично заявила я.

– Конечно, не даром, – усмехнулся Тай. – Я пока умею немного, а силенок у меня побольше, чем у иных старичков-магистров. Вот они иногда и пользуются.

– Гадость какая, – сказала я. – Ты смотри, поаккуратнее с ними…

– Обязательно, – серьёзно кивнул Тай и вдруг уставился на меня. – В глаза мне посмотри.

– Зачем? – удивилась я, но просьбу выполнила.

– Забудь всё, что я тебе только что рассказал, – тихо и внятно сказал Тай, прожигая меня взглядом. – Этого разговора не было. На счет «три» ты его забудешь. Раз… два… три!

– Тай, ты с фикуса сегодня не падал? – осведомилась я, отчаянно моргая. В ушах почему-то шумело. – С какой это стати я должна забывать наш разговор?

– Ох, черт… – Тай встал с табуретки, и его отчего-то мотнуло об стену. Тай потер лоб, потряс головой и уставился на меня.

– Что-то не так? – спросила я.

– Да нет, всё нормально. – Тай явно пребывал в задумчивости. – Тебе домой не пора?

Ну до чего ж паскудный у него характер! Не может просто сказать: «Эва, уже поздно, твоя мать, наверно, волнуется»! Я сделала вид, что обиделась, и пошла домой. Вот теперь черта с два он дождется, чтобы я пришла! Пусть сперва позвонит!

– Привет, мам! – гаркнула я на всю квартиру, ввалившись домой.

– Слушай, где ты ходишь? – недовольно спросила она, высовываясь из кухни. – Тебе Катя уже два раза звонила…

– Какая Катя? – не поняла я.

– Да подружка твоя разлюбезная! Она вчера приехала.

– Кэй? – Я разинула рот. – Да быть того не может!

– Может, может… – Мама глянула на часы. – Сейчас опять звонить будет, я сказала, что ты скоро явишься…

И точно, затрещал телефон.

– Але! – крикнула я, схватив трубку.

– Ева, ты?

– Привет, Катюха! – заорала я.

– Ой, ну что ж так громко, – засмеялась она. – Оглушила… Как жизнь?

– Нормально, – ответила я, перебирая от радости ногами. – У тебя-то как? Ты надолго?

– На пару недель, – ответила Кэй. – Давай завтра встретимся, ага? Или ты учишься?

– Да какое там «учишься»!? – снова заорала я, забыв, что меня слышит мама. – Я тебя три года не видела!..

Мы договорились о встрече и как-то подозрительно быстро распрощались. Раньше мы могли трепаться по телефону часами – ни о чем, а теперь-то уж нам было, что обсудить!

И на встречу на следующий день я по некому наитию пошла так, как обычно заявлялась к Таю – в джинсах, задрипанной старой куртке и бейсболке козырьком назад.

На условленном месте Кэй не оказалось, хотя она никогда прежде не опаздывала. Я в недоумении толклась на одном месте, пока меня не окликнули:

– Эва! Ты меня что, не узнаешь, что ли?

– Кэй?!

Я разинула рот. Я помнила Кэй полненькой шатенкой, а теперь передо мной стояла роскошная блондинка с яркими фиалковыми глазами. А у Кэй глаза были серые, вдобавок она носила очки… Линзы вставила, что ли?

Мы бурно поздоровались, расцеловались… Но когда кончились все наши «А помнишь?..», нам стало не о чем говорить – общих тем не было. Пару раз Кэй заводила речь о своей шикарной жизни в Америке, я в ответ бормотала что-то о себе, о последних событиях в нашей стране… Но разговор не клеился. А молчать было глупо. Хотя, например, с Таем очень интересно молчать – вроде думаешь каждый о своем, а потом оказывается, что об одном и том же.