Андрэ Нортон - Колдовской мир - 3: Полет мести

Остбор был озадачен.

— Гмм… Наверно, я слегка увлекся, описывая Лормт, — признался он. — Несомненно, в прошлом город был более внушительным. Но должен сказать тебе, что недавние годы были неласковы к Лормту. Сейчас мало кто ценит прошлое и старается его сберечь, видишь ли. Большинство даже не думает о древних рукописях, как ни странно это кажется нам, понимающим, насколько они бесценны. Конечно, я знаю, что если не умеешь читать, трудно понять ценность рукописей. Даже ты, дорогая, была недавно в таком же несчастном положении. Ты сама видишь, что многие готовы жечь свитки как дрова. — Он содрогнулся при такой страшной мысли. — И нужно помнить об отношении Совета.

Остбор вздохнул и замолчал. Нолар попросила его продолжать.

— Гммм… да, волшебницы. Видишь ли, они не… как бы это сказать. Собственные знания они высоко ценят, но знания из других источников считают не очень нужными, особенно если они исходят от мужчин. А ученые в Лормте почти исключительно мужчины, так что между ними и Советом почти нет контактов. Моя собственная работа связана главным образом с родословными, но в Лормте имеется множество свитков о волшебстве и лечении, а также летописей прошлых веков. Как ты уже понимаешь, Лормт — это настоящая сокровищница. Но ты должна знать также, что Лормт находится далеко от людей и их обычных дел. Поблизости живут добрые люди, правда, их немного, они работают на фермах и снабжают ученых всем необходимым, но жизнь в Лормте аскетична. За многие годы наводнения и землетрясения повредили древние здания. Никто теперь не знает, когда и как были сооружены четыре башни и массивные каменные стены города. Но, по-моему, Лормту всегда не хватало порядка. Да, я вижу, ты улыбаешься. Готов признать, что я не самый аккуратный хозяин дома. Но ты должна признать и то, что свои рукописи я содержу в порядке. Я знаю, где лежит каждый свиток… гм… ну, почти каждый. К сожалению, вынужден признать, что в Лормте многие ученые не так серьезно относятся к своим делам. Они даже начинают читать свитки, которые прежде необходимо скопировать, иначе они погибнут. Там не очень внимательно относятся к деталям, подробностям и приоритетам, и судя по тому, что я слышал, положение в последнее время еще ухудшилось. — Остбор покачал головой. — Мне хотелось бы заверить тебя, что Лормт — почитаемый центр науки, каким должен бы быть, однако… Но все же это научный центр, и там многого достигли. Возможно, когда-нибудь в будущем новые, полные энергии ученые наведут там порядок — как ты сделала в моем доме! С этими словами Остбор улыбнулся и вернулся к своим пергаментам.

Кроме Лормта, большое любопытство у Нолар вызывали волшебницы. Остбор, как мог, отвечал на ее вопросы, но предупредил, что волшебницы ревниво оберегают свои тайны. Он добродушно согласился, что его самого волшебство не интересует, и это хорошо, потому что ни один мужчина не может им владеть, как обученная волшебница.

— Они держатся особняком, эти волшебницы, — сказал как-то Остбор. — Должно быть, жизнь у них одинокая. Они отказываются от любых семейных связей, как только их отбирают для обучения.

— Моя двоюродная бабушка — волшебница, — сообщила Нолар. — Няня рассказывала мне, что тетя моей мамы — член Совета Стражи.

Остбор приподнял брови.

— Да, конечно. Я давно не вспоминал ее. Строгая леди. Они даже имена теряют, когда уходят.

Нолар заинтересовалась.

— Да, мне никогда не говорили, как зовут бабушку. А почему?

— Потому что имя тесно связано с человеком. Допустим, я враг Эсткарпа и узнал имя твоей двоюродной бабушки. Если бы я владел волшебством, я мог бы напустить на нее могучий заговор, лишить сил и разума. Видишь ли, я специально не занимался волшебством, но за долгие годы жизни немало о нем слышал — и хорошего, и плохого.

— Но если у них нет имен, — настаивала Нолар, — как же они обращаются друг к другу?

— Каждая обученная волшебница получает камень, которым пользуется, вызывая Силу. Волшебницы могут распознавать мысли друг друга и посылают их на далекие расстояния. Такая способность очень ценна, особенно если один человек находится здесь, а другой, например, в Эсе. Гмм… ну, а мне придется обратиться к собственным способностям и написать письмо. Это, конечно, медленней, но обычно дает удовлетворительные результаты.

И вот Нолар погрузилась в обычную жизнь дома Остбора. Пролетали дни и месяцы. Девочка становилась все более необходимой старому ученому, читала ему по вечерам, помогала завершать бесконечные таблицы родства, а позже, когда у него начали дрожать руки, она сама стала изготовлять орнаментированные свитки родословных.

Нолар исполнилось восемнадцать лет, когда в начале весны Остбор тяжело заболел. Снег еще не растаял, дни стояли холодные, влажные и туманные. Кашель Остбора усилился, а травяные настойки не приносили ему облегчения. Он послал за хозяином магазина и попросил его быть свидетелем своего завещания.

— Я хочу, чтобы ты взял себе мою верховую лошадь, — предложил он этому человеку, — это доброе животное, а ты знаешь, как с ним обращаться. Меньшая лошадь будет принадлежать Нолар, потому что привыкла к ней, а Нолар, возможно, придется куда-нибудь поехать. — Остбор взял девушку за руку. — Дом тоже будет принадлежать тебе, дорогое дитя, сколько ты в нем будешь нуждаться. Я послал письмо в Лормт с распоряжениями о своих рукописях. Можешь оставить себе любые. Не плачь. Я прожил долгую жизнь и по-своему был полезен. Не горюй обо мне.

Остбор умер неделю спустя.

Примерно через месяц приехал согбенный старец с несколькими вьючными лошадьми. Вначале держался он очень надменно, заявив, что прибыл из Лормта, чтобы забрать рукописи Остбора, но потом смягчился, увидев, что Нолар смогла прочесть письмо, в котором находилось разрешение на отбор рукописей. Она помогала ему перебирать ящики, сундуки, корзины и пачки связанных рукописей. На это ушло два дня, а когда старик уехал, дом опустел. Встреча с ним была последним свидетельством о Лормте, до неожиданного появления волшебницы, которое снова оживило это имя и решительно перевернуло всю жизнь Нолар.

Нолар сама написала короткое письмо отцу, сообщая о смерти Остбора и о своем намерении остаться жить в его доме. Отец ответил согласием без всяких комментариев.

В начале лета, сразу после смерти Остбора, умерла и Танта, местная мудрая женщина. Огонь, вероятно, занявшийся от ее жаровни, уничтожил и ее хижину. В последнее время Танта приняла к себе в ученицы девушку издалека, но местные жители ей не доверяли. Именно эта испуганная ученица сообщила о пожаре в ближайшую деревню. Она еще несколько дней провела возле сгоревшего дома, потом собрала все из припасов Танты, что можно было, и уехала на равнины.