Евгений Щепетнов - Манагер

  Узнал, кто я тут есть, и зачем я тут - тут я, чтобы до конца жизни рубить деревья, делать из них доски, зовут меня Белый Василай, или просто Белый, или просто Вас. Я раб Его Великолепия Слуги Ока Машрума Сантанадапия, Первого Советника Каралтана, а проще - рабочий скот советника Каралтана, ни больше, ни меньше.

   В сравнении с условиями на других деревообрабатывающих предприятиях этой планеты, условия в лагере Каралтана были ещё вполне щадящими, даже со своими понятиями о справедливости - ведь меня за убийство и порчу имущества Каралтана, не кастрировали и не посадили на кол, как это делалось у других хозяев, а только лишь высекли кнутом. То, что я выжил чудом - это никого не волнует, не сдох же?

  Как мне рассказали, на моё счастье, в лагерь завернул известный шаман, который направлялся к соседнему помещику для лечения его беременной жены - он остановился на отдых в лагере, у его начальника, и пожелал испытать своё новое снадобье на каком-нибудь подыхающем от ран рабе - вот его и привели ко мне. Шаман заинтересовался странным пациентом и оставил запас снадобья для моего лечения. Если бы не его академический интерес - я бы подох на месте. Шаман обещал заглянуть в лагерь через месяца два-три - посмотреть, выжил я или нет.

  На работе в лесу я оказался уже через дней десять после порки - раны зажили, силы, потихоньку, восстановились, так что разлёживаться мне не дали. Штрафной барак оказался более дружелюбным, чем общий - ни наездов, и издевательств в мой адрес никаких не было. А может они помнили, как закончил последний из тех, кто захотел надо мной подшутить?

   Мы ходили связанные по десять человек одной верёвкой - типа, командой. Подъём с рассветом, завтрак - миска каши, лепёшка, вода, потом связывают команды по десять человек, и в лес - до обеда долбим по стволам деревьев, в обед едим похлёбку с мясом, фрукты, неизменную лепёшку - их привозили на чём-то вроде волокуш, в деревянных котлах - потом до вечера опять долбим деревья, и так каждый день, каждый день, каждый день...за вычетом одного дня в неделю - в этот день мы занимались уборкой лагеря, стиркой своих нехитрых пожитков и отдыхом.

  Не могу сказать, что кормили нас плохо - рачительный хозяин заботится о своей скотине - не будешь кормить - передохнут, а рабы стоят денег - надо отправлять экспедиции в леса на отлов рабов, надо покупать их на рынке, надо отправлять длительные экспедиции через море за живым товаром - проще этих содержать более гуманно, нормально кормить.

  Через месяц я уже сносно общался со своими товарищами по несчастью - метод погружения всегда способствовал быстрейшему изучению языка. Жрать захочешь - на любом языке залопочешь. Язык Машрума напоминал что-то вроде смеси языка ацтеков и суахили - это я могу утверждать с полной ответственностью, так как поймать меня на вранье некому - ни одного землянина на этой планете больше не было. Языка ацтеков и суахили я не знал никогда, да и знать не хочу, а вот язык Машрума выучить пришлось.

  В штрафном бараке содержались все, чьё поведение вызывало опасение, но, однако, убивать их было непрактично - как правило, бунтари были сильные, крепкие рабы, и что с того, что они постоянно хотят кого-то прибить или сбежать на волю? На то и есть солдаты, чтобы следить за порядком, иначе - за что они жалование получают.

  Некоторые из моих 'коллег' пробовали бежать по три-четыре раза - но эти были так сильно покалечены, что жить им помогала только их несгибаемая вера в освобождение и ненависть к хозяевам - они лелеяли мечту вырваться и поотрезать башки всем солдатам и охранникам лагеря, а также работорговцам, которые их силой и обманом сюда засунули.

  Выяснил я устройство этого мира - ну насколько мог. Итак: мир назывался Машрум - что в переводе...правильно! - Мир!

  Материк, на котором я сейчас отбывал срок за свою похотливость (не побежал бы в кусты с Катькой, не получил бы бед!), назывался Арканак - так же называлось и государство, в котором я имел честь быть рабом. Во главе его, в настоящий момент, был Око Машрума Сантанадапия - что-то вроде императора, или султана. В тонкости я не вдавался, но было понятно, что Арканаком управляют несколько знатных семейств - около пятидесяти, из числа которых и выбирают Око Машрума. Название громкое, но на самом деле, это что-то вроде президента, выборного, правда пожизненно, а семейства - не что иное, как прототип парламента. Каждое имеет там один голос, а место передаётся по наследству. Какой-то кастовой системы я не уловил - в принципе, каждый мог стать и жрецом, и солдатом - по мере сил и ума, а также наличия денег. В остальном - и какие-то законы были, и жизнь шла, вот только одно но - вся система была построена на труде рабов, которых тащили откуда придётся - ловили прохожих, нападали на другие страны, обращали в рабов заключённых, разводили рабов, как скот в общем - обыкновенный рабовладельческий строй. Металлы тут были огромной ценностью, то-то они набросились на мои очки - дужки-то были металлические! Я столько не стоил, как раб, сколько стоили мои очки.

  Товарные отношения были или обменом чего-то на что-то, или же ходили деньги, сделанные из раковин, с вырезанными на них значками, изображавшими номинал монеты. Как-то я спросил своего напарника, во время обеда - а почему никто не наладит производство этих денег - так просто - сиди, и вырезай эти монетки из раковин, и другой работы не надо! Он посмотрел на меня, как на умалишённого - во-первых, так и делают особо отчаянные люди, но если их ловят - а в конце концов их всё равно ловят, то самое меньшее, что делают - кастрируют и сажают на кол. Самое большее - тут уже, вариантов много, и все какие-то неприятные, и главное - очень болезненные. Изготовление денег - прерогатива государства, и никто, сам по себе, не может их производить. Были и металлические деньги - золотые и серебряные, но они ходили только у очень богатых людей и отличались огромным номиналом - за сотню золотых монет можно было купить целое поместье с сотнями гектаров земли и несколькими сотнями рабов. Сами золотые монеты при этом были размером не больше ногтя большого пальца. То есть одна золотая монета стоила сто тысяч монет из раковины.

  Ходили легенды о металлическом оружии - обычно оно было у эпических героев, и больше носило ритуальный характер - в быту применялись или деревянные, или кожаные мечи, ножи, кинжалы. Я, вначале, тоже удивился - как это, кожаные мечи? Оказалось - эти мечи делались из специальной, особо выделанной кожи, которая проклеивалась смолами некоторых деревьев, растущих в глубине джунглей - смола проходила после проклейки термообработку, и в результате заточки получались острейшие мечи, крепостью не уступавшие мечам из железного дерева, но более лёгкие и острые. Доспехи тут тоже были деревянные - из пластин растения вроде бамбука. Пластины, сделанные из этого дерева так же проклеивались, соединялись ремешками - я прикидывал, эти доспехи должны были быть очень, очень эффективны против деревянных мечей.