Я один вижу подсказки 5 - Никита Красавин

Она выглядела как античная статуя, которую можно встретить в парке среди фонтанов – прекрасная и безжизненная.

Горечь и ярость затопили моё сознание. Каждый удар сердца отдавался жаждой мести.

Медленно я повернул зеркало в сторону существа. И замер. Передо мной предстало создание, в котором ужас сплетался с завораживающей красотой.

Её кожа казалась мраморной, почти прозрачной, испещрённой живыми узорами – чернильно-чёрными пятнами, пульсирующими мягким светом.

Несмотря на смертельную опасность, я не мог не признать – она была воплощением страшной красоты.

Янтарные глаза светились жестокостью. Вместо волос на её голове извивались десятки, если не сотни змей – живой, постоянно движущийся клубок.

Я отчётливо понимал – один прямой взгляд, и я разделю участь Травинки, став ещё одной статуей в её коллекции.

– Что же ты делаешь тут, человек? – её голос звучал звонко, в нём слышалось раздражение.

Внутри меня всё кипело от гнева. Какое ей дело до моих причин?

– Не твоё дело, – процедил я сквозь зубы.

Мне не нужны были щит и меч, как Персею. У меня было кое-что получше. Я собрал всю свою ненависть в один короткий приказ:

– Убить!

Големы синхронно подняли мечи.

Их металлические тела были неподвластны чарам горгоны – магия обращения в камень для них была не страшнее лёгкого ветерка. Какая ирония – создания из металла оказались неуязвимы для древнего проклятия.

ТОП. ТОП.

Когда големы двинулись вперёд, казалось, победа уже близка. Но горгона приберегла ещё один сюрприз – её верного стража.

– Явись!

Из тёмной норы выскользнуло исполинское тело. Белоснежный змей с пылающими багровыми глазами развернулся во весь свой чудовищный рост.

Мгновенно началась яростная схватка.

Змей быстро атаковал, его огромные челюсти сомкнулись на одном из големов. Клыки заскрежетали по металлу – те не смогли ни прокусить, ни проглотить.

Ха… Мечтай!

Будь у меня только один голем, ситуация могла бы стать критической.

Вот только их было десять. Пока один голем «занимал» внимание чудовища, остальные методично рассекали змеиное тело, словно искусные повара – рыбу на разделочной доске.

Дзынь! Дзынь!

Их мечи двигались с холодной, механической точностью.

– Грахгх! – раздался предсмертный рёв змея.

Он так и не понял, как встретил свой конец. Его голова упал на землю, оттуда потекла красная кровь.

В этот момент я не стал приказывать големам атаковать горгону. Вместо этого скомандовал:

– На месте!

Нащупав копьё из чёрной стали, я крепко зажмурился, развернулся и метнул его одним резким движением.

Вью.

Свист рассечённого воздуха сменился влажным хрустом пронзённой плоти. Впрочем, я не спешил ни двигаться, ни открывать глаза – даже мёртвая горгона сохраняла свою опасную силу.

Держа зеркало перед собой, я медленно поднялся. Оставив Небулу внизу, чтобы та не мешала.

Ах..

Горгона лежала бездыханная – чёрное копьё пронзило её шею наполовину своей двухметровой длины.

Несмотря на отвращение, я знал, что должен сделать дальше.

Голова горгоны – не просто трофей, а могущественное оружие. Стараясь не смотреть в мёртвые янтарные глаза, я отсёк её голову, бережно завернул в плотную ткань и только потом убрал в инвентарь.

Хух…

Закончив с этой мрачной работой, я наконец произнёс:

– Всё. Ты можешь открыть глаза!

Небула медленно подняла веки. Момент осознания был страшен – там, где раньше стояла её сестра, теперь возвышалась безмолвная статуя.

Та самая неугомонная болтушка, чей звонкий голос никогда не смолкал, застыла в тишине.

– Нет... Как это может быть? – голос Небулы дрожал от боли и неверия.

Словно в трансе она двинулась к окаменевшей сестре, не замечая ничего вокруг – ни разбросанных змеиных тел, ни останков гигантского стража, ни следов побоища.

Слёзы струились по её лицу, падая на каменный пол тяжёлыми каплями.

– Нет... Нет...

Даже здесь, в подземелье, полном опасностей, хобгоблины – как и все живые существа – не думали о смерти всерьёз. Это место казалось им просто очередным приключением, а гибель представлялась чем-то далёким, случающимся с кем-то другим, но не с ними.

Но правда всегда находит способ достучаться до нас, нанося самый болезненный удар. Я стоял в стороне, наблюдая эту сцену, и что я мог сказать?

Терять близких – больно.

Я не слабый, но в этот момент моё сердце разрывалось от боли.

Слёзы комом стояли в горле. Люди вокруг меня не должны страдать – они заслуживают только счастья. А страдания... страдания должен нести я.

В такие минуты я не думал рационально. Во мне говорило только одно – это моя вина, моя ошибка, и я должен понести наказание.

Внезапно «Всеведущий» прервал мои мысли:

[Кровь из левой части горгоны может исцелить от проклятья, а из правой убить.]

Что?!

Насколько мне известно, от проклятия горгоны не существует лечения. Мои воспоминания о современном мире – сплошной мусор: книги, фильмы, легенды – ненадёжные источники.

Также записи моих предков Некрасовых и общедоступных знаний не давало ответа на этот счёт.

Найти достоверную информацию о горгонах и их проклятиях казалось невозможным. Получается, «Всеведущий» открыл мне тайну, известную только ему?

Не раздумывая, я схватил серебряный нож. Предельно аккуратно, помня о критичности момента, подошёл к телу горгоны. Главное – не перепутать левую и правую сторону.

Вжих.

Пустил кровь. Она медленно начала вытекать в ведро, и мне даже пришлось аккуратно приподнять тело. К счастью, опыт помогал действовать быстро и точно.

Набрав побольше, я уже начал спускаться вниз.

– Не плачь, – негромко сказал Небуле.

– А?

В смысле не плакать? Для чего же придумали слёзы, если не для таких моментов? Она действительно не понимала, что ей делать.

И не