Цена звёздной пыли - NBRAINH
Глава 3
Так пролетело несколько лет. Слухи о древнем печатном издании то и дело всплывали в пьяных разговорах местных кабаков, но никто уже не придавал им столь пристального внимания. Ведь подобные истории для народа — лишь средство для убийства времени и поддержания поплавка беседы на поверхности озера молчания. Однако, распитие спиртных напитков никогда не было излюбленным занятием одних лишь глупцов, и занимало некоторое место и в жизни ценителей научных изощрений, будь то обычный преподаватель физики, или лауреат сотен научных наград в лице действующего Советника Республики по развитию технологического прогресса.
Он весьма часто посещал подобные заведения и всегда заказывал одно и то же — полный стакан самого лучшего скотча и одну дольку лимона, порезанного строго диагонально, изогнутым, волнистым ножом. В первое время многие бармены удивлялись столь странным предпочтениям загадочного клиента, всегда скрывающегося за поднятым воротником длинного плаща, однако быстро к этому привыкли. В конце концов, пусть и весьма огромное, но количество питейных заведений Мегаполиса всё же было ограничено, и всего через год Советник пошёл уже по второму кругу.
Он всегда молчал и медленно пил свой скотч, совершенно не обращая внимания на окружающих. Именно так казалось тем, кто бросал на странного мужчину взгляд. Однако, это было не совсем так. Советник Республики внимательно слушал каждую мысль, срывающуюся с пьяных языков посетителей, и аккуратно растасовывал их по полкам своей долгосрочной памяти. Его годы давно перевалили за шестой десяток и новые идеи уже не рождались по щелчку пальца собственного сознания. Приходилось искать вдохновения в иных, более прояснённых умах. Учитывая же, что происходило это как раз сразу после появления в известной частной школе древней реликвии печатного производства, слухи о ней просто не могли пройти мимо ушей человека, чьим вторым именем была сама внимательность. Первым же из них было Брейн. Гертрад О’Брейн, наследник имени великих мыслителей древности.
Сначала он не придал значения книге и её истории. Тем более, что сам не видел её, да и не имел возможности прочитать. Но каждый новый раз, как до его слуха дотрагивалась молва о путешествиях в космическом пространстве, где-то в груди Советника начиналась странная активность, а по затылку всё интенсивнее пробегало стадо мурашек. История про возможность путешествия за пределы планеты понемногу въедалась в его сознание. Она тихо прокрадывалась в мысли сначала во время очередного распития крепкого напитка, но после и без его участия. У Советника попросту не было выбора — он проникся идеей.
Однако, как и водится в реальном мире, любая идея должна иметь под собой весомый и прочный набор причин для её реализации. Словно макет дома, к строительству которого должно приступать лишь после прокладки фундамента. У Гертрада была лишь мысль, навеянная невнятными историями пропитых насквозь зевак, но всё ещё не было плана, как можно было бы её реализовать. Что может привнести в обычный быт граждан Республики возможность покинуть Земную орбиту, и что именно ждёт по ту сторону «Баррикад»? Советник испытывал странное и ранее непознанное чувство — его манила сама мысль о возможности хотя бы начать движение в направлении к своей новоявленной мечте.
Его жизнь всегда протекала по определённому пути, по уже протоптанным тропинкам, и проложенным рельсам. О’Брайн никогда и подумать не мог, что однажды поезд его судьбы свернёт туда, где рельсы придётся прокладывать самому. Наивысшее образование в десятках академий, институтов, и даже частных научных заведениях. Связи с самыми верхушками частокола общественных движений и значительный вес в глазах самого Великого Сената — ничто не могло дать ему ключ к той двери, на которую он вздумал пускать свои мечтательные слюни. Он был готов дать взятку, но не знал чья именно ладонь способна не только взять её, но и дёрнуть нужный рубильник в механизме интереса научного сообщества. Даже раздумывал над весьма сомнительной связью с родственниками Сенаторов, но приведёт ли это к желаемым результатам, или лишь добавит ещё один ночной кошмар к внушительному списку сонных страхов?
В памяти О’Брайна всё ещё крутились сцены из некогда просмотренной киноленты, где главным злодеем выступал древний механизм часов со странными колоколами прямо над циферблатом. В определённый момент времени эти колокола начинали содрогаться под ударами миниатюрного молоточка и производить чудовищный, пробирающий до самых скрытых нервных окончаний, зловещий звук. Говорят, что в старые времена люди просыпались под звуки этого механизма. Включали его специально, чтобы не проспать какие-то важные события. Но он слышал этот звук и видел искривлённые гримасы людей, чьи сердца не выдерживали стресса, и останавливались под напором смертельной музыки этих часов. Он видел тот фильм и всё ещё, время от времени, слышал эхо тех ужасающих звуков посреди ночной тишины страны сновидений. Он не готов к ещё одному кошмару. Нет уж!
— Вы будете это допивать? — голос донёсся откуда-то сзади, в прочем, как и остальные доносившееся голоса, к звуку которых Советник привык настолько, что попросту перестал как-либо на них реагировать. Лишь изредка его острый ум примечал что-то интересное, и автоматически делал заметку в глубинной записной книжке памяти. — Эй, Мистер!
О’Брайн был полностью погружён в свои мысли в последнее время. Космос полностью охватил его разум, стал его неотъемлемой частью. Встряхнув уже изрядно захмелевшей головой, Гертрад огляделся по сторонам и убедился — обращались именно к нему. — Что, простите?
— Виски, — от незнакомца дурно пахло. Он словно не чистил зубы с самого своего рождения, и едва ли знал, что такое мыло и шампунь. Однако, нисколько не смущаясь своей собственной неприятной компании, он подсел к чиновнику, и потянулся к его стакану. — Вы ведь не будете допивать это? Вы уже несколько минут к нему не притрагивались. Я заберу тогда, чего добру пропадать.
— Пошёл вон отсюда! — подоспевший бармен наспех ударил завсегдатая полотенцем и указал в сторону выхода. Он уже не раз видел этого типа за подобным занятием. А посетители, которые не платят — лишь во вред бизнесу.
— Нет, нет, постойте, — подняв руку в примирительном жесте, Советник пододвинул свой стакан к переносчику не самых приятных ароматов. — Пусть пьёт. В конце концов, каждый из нас заслуживает порции горячительного после рабочего дня.
— Рабочего? — бармен совершенно незаметно перешёл в свою обычную стадию трудовой деятельности — начал протирать барную стойку, и составлять пустые стаканы в изящные пирамидки. Незнакомец же, получив своё, спешно ретировался в дальний угол заведения, где ниспадающие тени удачно скрывали его присутствие, но нисколько не умаляли громкость довольных причмокиваний во время
