Бран Мак Морн: Последний король - Роберт Ирвин Говард
Дюжина копий была нацелена мне в грудь в одно мгновение, когда кто-то отбросил воинов назад, и раздался голос вождя:
“Останься! Этого человека нужно пощадить”.
Смутно, как сквозь туман, я увидел худое, темное лицо, когда, пошатываясь, повернулся лицом к говорившему человеку.
Смутно я видел стройного темноволосого мужчину, чья голова едва доставала мне до плеча, но который казался гибким и сильным, как леопард. Он был скудно одет в простые облегающие одежды, в его единственной руке был длинный прямой меч. Он походил по форме и чертам лица на пиктов не больше, чем я, и все же в нем было определенное очевидное родство с ними.
Все эти вещи я отмечал смутно, едва держась на ногах.
“Я видел тебя”, - сказал я, говоря как сбитый с толку. “Часто и часто на переднем крае битвы я видел тебя. Ты всегда вел пиктов в атаку, в то время как твои вожди скрывались далеко от поля боя. Кто ты?”
Затем воины, мир и небо померкли, и я рухнул на пустошь.
Я смутно услышал, как незнакомый воин сказал: “Обработай его раны и дай ему еды и питья”. Я выучил их язык у пиктов, которые приходили торговать у Стены.
Я знал, что они сделали так, как велел им воин, и вскоре пришел в себя, выпив много вина, которое пикты варят из вереска. Затем, измученный, я лежал на вереске и спал, не обращая внимания на всех дикарей в мире.
Когда я проснулся, луна была высоко в небе. У меня не было ни рук, ни шлема, и несколько вооруженных пиктов стояли на страже надо мной. Когда они увидели, что я проснулся, они жестом велели мне следовать за ними и отправились через вересковую пустошь. Вскоре мы подошли к высокому голому холму, на вершине которого горел костер. На валуне у костра сидел странный темный вождь, а вокруг него, словно духи Темного Мира, молчаливым кольцом расположились пиктские воины.
Они привели меня к вождю, если он был таковым, и я стоял там, глядя на него без вызова или страха. И я почувствовал, что передо мной человек, не похожий ни на одного из тех, кого я когда-либо видел. Я ощущал определенную Силу, некую невидимую мощь, исходящую от этого человека, которая, казалось, отличала его от обычных людей. Казалось, что с высот самопобеждения он смотрел на людей сверху вниз, задумчивый, непостижимый, наполненный вековыми знаниями, мрачный от вековой мудрости. Он сидел, подперев подбородок рукой, устремив на меня темные бездонные глаза.
“Кто ты?”
“Римский гражданин”.
“Римский солдат. Один из волков, которые слишком много веков терзали мир”.
Среди воинов прошел ропот, мимолетный, как шепот ночного ветра, зловещий, как блеск волчьих клыков.
“Есть те, кого мой народ ненавидит больше, чем римлян”, - сказал он. “Но ты, конечно, римлянин. И все же, мне кажется, они должны вырасти более высокими римлянами, чем я думал. А твоя борода, отчего она пожелтела?”
Услышав сардонический тон, я откинул голову, и хотя по моей коже побежали мурашки при мысли о мечах за моей спиной, я гордо ответил:
“По рождению я норвежец”.
Дикий, жаждущий крови вопль вырвался из пригнувшейся орды, и в одно мгновение они ринулись вперед. Одно движение руки вождя заставило их отпрянуть назад с горящими глазами. Его собственные глаза не отрывались от моего лица.
“Мое племя - глупцы”, - сказал он. “Ибо они ненавидят норвежцев даже больше, чем римлян. Ибо норвежцы постоянно опустошают наши берега; но они должны ненавидеть Рим ”.
“Но ты не пикт!”
“Я средиземноморец”.
“Каледонии?”
“Всего мира”.
“Кто ты?”
“Бран Мак Морн”.
“Что!” Я ожидал увидеть чудовище, отвратительного уродливого гиганта, свирепого карлика, сложенного в соответствии с остальной частью его расы.
“Ты не такой, как эти”.
“Я такой, каким был род”, - ответил он. “Род вождей сохранял чистоту своей крови на протяжении веков, прочесывая мир в поисках женщин Древней расы”.
“Почему ваша раса ненавидит всех людей?” С любопытством спросил я. “Ваша свирепость стала притчей во языцех среди народов”.
“Почему мы не должны ненавидеть?” Его темные глаза внезапно загорелись яростным блеском. “Растоптанный каждым кочующим племенем, изгнанный с наших плодородных земель, загнанный в пустынные места мира, изуродованный телом и разумом. Посмотри на меня. Я тот, кем когда-то была раса. Оглянитесь вокруг. Раса людей-обезьян, мы, которые были самым высоким типом людей, которым мог похвастаться мир ”.
Я невольно вздрогнул от ненависти, которая вибрировала в его глубоком, звучном голосе.
Между рядами воинов появилась девушка, которая захотела быть рядом с вождем и прижалась к нему. Стройная, застенчивая маленькая красавица, не намного больше ребенка. Лицо Мак Морна несколько смягчилось, когда он обнял ее стройное тело. Затем задумчивый взгляд вернулся в его темные глаза.
“Моя сестра, норвежец”, - сказал он. “Мне сказали, что богатый купец из Кориниума предложил тысячу золотых любому, кто приведет ее к нему”.
У меня волосы встали дыбом, потому что я, казалось, уловил зловещую минорную нотку в ровном голосе каледонца. Луна опустилась за западный горизонт, окрасив вереск в красный цвет,
