Сборник рассказов. Бармалеева пустота - Александр Максимович Литвинов
Голландия — Россия, семнадцатый-восемнадцатый века
Молодой цесаревич Петр уразумел наконец-то крепление руля на корме и постиг взаимосвязь оснОвного стояка из бруса с килем. На радостях он прямо с Амстердамской верфи прогнал Сашку Меньшикова подготовить ассамблею по этому поводу. И обязательно с местной кухней в дань уважения стране, в которой научился искусству кораблестроения. Бал прошел с «упоительным» размахом. На нем и распробовал будущий царь картошку. Петр затарился семенами картофеля, притаранил их в Россию и наказал царственным потомкам всемерно разводить в России эту культуру.
Спустя десятилетия Николай 1 вспомнил о завете Петра 1 в аккурат на Рождество 1841 года, когда запахло крестьянскими бунтами. Упреждая их, царь издал указ, по которому уже со следующей весны всем помещикам, крестьянам и на церковных землях предписывалось засаживать картофелем не менее десятины аграрной площади.
А бунт все-таки случился, который впоследствии назвали «картофельным».
На рождественский пир случайно затесался пермский губернатор, который и подслушал о готовящемся указе. Выслуживаясь перед начальством, он — ноги в руки и — стремглав в свою вотчину. Дома губернатор собрал переписчиков и те разослали по всем волостям и уездам бумаги, по которым нужно засаживать поля и огороды не по десятине, а по осьминнику. Попы от митрополитов также получили вводную и на проповедях пели: «Иван Креститель в пустыне картошкой питался, пресвята богородица картошку завсегда садила, Христос с малых лет огороды копал. Сади, православны, картошку, на земле от нее польза, на том свете награда».
Знамо дело, что у крестьян семян картофеля не было. Они и спросили беглого каторжника: научи, как быть. И по научению тому крестьяне прорубали на реке две дыры рядом, на вожжах протаскивали из одной в другую попов, еще раз уточняли: правда ли, что царский указ настоящий? Не все из служителей церкви выжили. А по кержацкой долюшке смутьянами объявили крестьян, коих и прогнали каждого десятого через строй с шомполами. Не каждый из них остался в здравии. А когда выяснили, что зачинателем бесчинств в пермском крае был губернатор, то схоронили его от людской расправы, назначив сенатором.
Наши дни, Вашингтон, США
Президент обвел Овальный кабинет взглядом и остановился на главе корпорации «Atlantis West Management»:
— Уильямс, сколько еще будут преследовать катастрофы Восточное побережье страны?
Уильямс Форест холодно посмотрел на главу Белого дома, отчетливо произнес:
— Господин Президент, мои предшественники на этом посту и я неоднократно докладывали об активизации тектонических плит в районе Ново-Мадридского разлома. После разрушения моста в 2007 году в верховьях реки Миссисипи из-за подземных толчков, нами было выделено обоснование, по которому все административные здания, объекты федерального значения, транспортные артерии и путепроводы проектировались бы с утроенным коэффициентом крутящего момента.
— Черт возьми, Уильямс! Вы сможете сказать, когда произойдет урегулирование опасности? В Иллинойсе и Кентукки люди в панике от постоянно нарастающего гула земли! Они начинают покидать насиженные места из-за возможности большого взрыва! Демографический спад от Хьюстона до Чикаго и Новой Англии приводит восточные штаты к экономическому коллапсу. Что и когда?
Форест поднялся, подошел вплотную к хозяину Белого дома, отчеканил:
— Господин Президент, никто не может точно сказать, когда произойдет разрыв Ново-Мадридского разлома. По нашим исследованиям это произойдет в ближайшие сорок лет. Но реакции природы непредсказуемы из-за результатов деятельности человечества: войны и техногенные катастрофы могут спровоцировать ускоренное движение тектонических пород. В результате вулканических взрывов нами прогнозируется возникновение цунами, которое обогнет планету как минимум два раза. Все восточное побережье США полностью смоет и останется под водой. Североамериканский континент от Канады с Аляской до пролива Святого Лаврентия сдвинется в Тихий Океан. Высота волны в эпицентре возникновения цунами может достигать пятидесяти метров.
После длительного раздумья Президент выдавил:
— Как получить более точные данные?
— Нужно снарядить батискаф для исследования рельефа дна.
— Но у вас есть такой батискаф.
— Нужен с глубиной погружения не менее одного километра.
— А на какой максимальной глубине может работать прежний?
— При последнем погружении нам удалось взять образцы с глубины шестьсот пятьдесят метров. Этого недостаточно для данных.
— Подготовьте смету и готовьте команду глубоководников. Справьтесь в Секретариате Белого дома, когда вам необходимо выступить перед конгрессменами, чтобы они одобрили финансирование проекта.
США, штат Луизиана, Новый Орлеан, Центр подготовки водолазов
— Тренировки закончены, — объявил сержант Страйк. — Все в душ и на контрольное медицинское обследование. Сегодня отдых, а завтра выход в море. Рекомендую сразу после ужина разойтись по своим номерам.
— Каждый раз одно и тоже, — недовольно прошептал кучерявый парень со смуглой кожей. — А попробуй, не последуй его совету — кулаком в зубы.
— Раньо Мартелли чем-то недоволен? — возник рядом с ним сержант.
— О, сержант Страйк, все в порядке! — как можно шире улыбнулся тот.
— Последняя имплантация зубов нам дорого обошлась, — также широко улыбнулся сержант в ответ. — Учтите, что после выполнения задания вы какой-то суммы не досчитаетесь в своем жалованье.
— Это такое необычное сочетание: зубодробитель и бухгалтер в одном лице… — покосился Мартелли на сжатые кулаки Страйка.
— Вы удивились бы еще больше, узнав, сколько у меня других достоинств, — Страйк ослепил его такой улыбкой, что Мартелли стало не по себе.
Франсуа Литтл попал в отряд не случайно. Он внешне никак не походил на лихого мачо: нарочитая утонченность во взгляде и движениях выдавали в нем вымуштрованную аристократичность плебса. История бесконечной эмиграции семьи: в начале двадцатого века семья Меньшиковых сбежала из России во Францию, затем — в США из-за Второй мировой. Теперь Меньшиков последний бежал от скуки. Его непостижимая выносливость открыла путь в команду водолазов.
Русский эмигрант из семьи священнослужителей Никита Пермяков покорил внимание Уильямса Фореста нелюдимостью, аскетизмом в быту, послушанием. При водных испытаниях на выживаемость легкая тень досады отображалась на лице Пермякова. Редко можно было услышать от него «да» или «нет». Обычно он объяснялся кивком головы.
Четвертый сокомандник был сдержанным, рассудительным, сильным и ловким. За его внешне простыми ответами чувствовалось, что он знает гораздо больше, чем говорит. Но весь его вид показывал, что он глубоко сожалеет, что не может рассказать всё. Вопрос «почему?» всегда приводил его в замешательство: «Это же так очевидно… Неужели вам всем непонятно?..» Однажды сержант Страйк потрепал его по щеке, спросил:
— А что должно быть понятно этим мокрым курицам, мистер Блэк?
На что четвертый по-особенному посмотрел угольками глаз на сержанта, затем поочередно на остальных и вопрос «почему?» больше никогда не задавался в его адрес.
Все беспрекословно следовали самым незначительным, порой бессмысленным советам сержанта
