Демонология Сангомара. Наследие вампиров - Штольц Евгения

На следующий день братья вновь отправились на рыбалку. И вновь Малик еще до полудня набил корзину рыбой и победоносно удалился, обозвав брата неудачником. Уиллу пришлось остаться на берегу заводи, втянув голову в плечи.

Как только старший брат скрылся в лесу за зелеными разлапистыми соснами, послышалось тихое сопение:

— Уфш-ш-ш, уфш-ш-ш…

Дернув от страха плечами, Уилл повернулся. И снова увидел девочку. Она стояла совсем рядом, в каких-то двадцати шагах, и держала в руках его шляпу.

— Ты хочешь меня съесть? — испуганно прошептал Уилл. Он понимал, что каждый день не сможет убегать от девочки.

Подумав, она отрицательно фыркнула, мотнула головой, раскидав по плечам мокрые волосы, и подошла ближе. Уилл напрягся и подскочил с каменистого бережка. Не переставая разглядывать его, девочка вдруг протянула шляпу и замычала. Он, чуть дрожа, сделал шаг навстречу и взял слегка влажный головной убор.

— Спасибо. А в реке топить меня не будешь? — Уилл снова задал вопрос, прикрываясь шляпой, словно щитом.

Девочка странно рассмеялась. Смех получился чистым, звонким, но все равно каким-то нечеловеческим. Затем она подбежала к заводи и прыгнула в нее. Оказалось, вода здесь доходила ей едва выше колена. Попрыгав в воде и окончательно распугав всю рыбу, она вернулась на берег и выжидающе подняла брови.

— Да, да, вижу, что не утопишь. Я думал, ты не можешь покидать озеро…

Уилл все еще не доверял гостье, хотя очень хотел.

Тогда девочка подбежала к нему вприпрыжку, и он вздрогнул, сам того не желая, но остался стоять на месте. Лишь побелел от страха еще сильнее. Девочка ткнула пальцем в грудь Уилла — и он почувствовал легкое покалывание. Потом она показала на себя и изобразила пальчиками движение бегущих ног.

— А-а-а-а. Так ты пошла за мной? — догадался Уилл.

Девочка в ответ радостно закивала. На ее детском лице очень странно проявлялись эмоции: то слишком ярко и глупо, то тускло, и тогда личико казалось каким-то нереальным, словно каменным. Хотя мордашка ее все равно была весьма приятна и мила. А большие, обрамленные густыми ресницами глаза вобрали в себя все тона сине-голубого цвета. Они притягивали взгляд Уилла, а он будто тонул в них, завороженно всматриваясь в бездонную глубину. И невольно поддавался чарам.

— У меня нет с собой книги, кельпи… И яблок тоже нет. Но я могу тебе что-нибудь рассказать. Вот только нужно сменить место, а то ты всю рыбу распугала. Теперь здесь точно ничего не поймать…

Девочка топнула ногой, не желая ждать, и резко повернулась к реке. Ее мокрые волосы хлестнули мальчика по лицу — и он на мгновение очнулся от волшебного сна и отшатнулся. В один миг из заводи на каменистый бережок стала выскакивать, изгибаясь, рыба; сначала ее набралось на короб, потом на два, на три, и, наконец, казалось, Белая Нивь извергла абсолютно всех своих подводных обитателей. Ошарашенными глазами Уильям уставился на огромную шевелящуюся кучу, которая искрила под лучами солнца.

— Кельпичка, спасибо тебе! Я сейчас же расскажу тебе что-нибудь. Вот только нужно их вернуть в реку, мне столько не надо, мне бы полкороба только наполнить… — Он жестом показал на полупустой короб.

Девочка кивнула в ответ — и рыба, как по волшебству, принялась прыгать обратно в воду, пока ее не осталось ровно столько, сколько не хватало, чтобы заполнить корзину до краев.

Уилл быстренько собрал трепыхающийся улов и сел на большой камень. А прямо напротив устроилась девочка и стала ждать начала истории, подтянув коленки к груди. Порывшись в своей памяти, мальчик вспомнил пару сказок, которые точно не читал кельпи на берегу Сонного озера, и принялся с воодушевлением их рассказывать.

Через пару недель

Уилл и кельпи снова стали видеться каждый день. Однажды они оба лежали на берегу и жевали последние в этом году яблоки, маленькие и кислые.

— Кельпи, а как тебя зовут? У тебя же есть имя? — вдруг спросил Уилл.

Девочка, похрустывая фруктом, покрутила головой.

— Как же так? Как ты без имени живешь?

Девочка фыркнула, и Уилл понял, что ее этот вопрос не очень-то заботит. «Но у всех должно быть свое имя!» — эту мысль он тут же озвучил:

— Кельпичка, у всех должны быть свои имена. Меня, к примеру, зовут Уилл, а отношусь я к людскому роду. Люди обращаются ко мне не «человек», а «Уилл» или «Уильям», это если уж матушка совсем недовольна А вот ты относишься к кельпи, водяным духам, но я не хочу больше звать тебя по общему имени твоих сородичей. Так что тебе нужно обзавестись собственным именем. Непременно!

Дожевав яблоко, девочка задумчиво поглядела своими огромными голубыми глазами сначала на Уилла, а затем пожала плечами и уставилась куда-то вдаль.

— Можно я дам тебе имя? — с придыханием спросил мальчик.

Раздалось одобрительное фырканье. Уилл тут же вскочил, задумался и принялся ходить взад-вперед по берегу реки, сложив руки за спиной. В уме он перебирал все самые красивые имена из тех, что вычитал в книгах, но ни одно из них не подходило для кельпи. И наконец его осенило!

— Кельпичка, я читал как-то об одной королеве из далеких-предалеких земель Гаиврар. Так вот, эта королева отличалась очень бурным нравом. А еще она была настолько грозной, что все ее боялись. После смерти мужа ей удалось собрать разрозненное войско и дать отпор соседнему королевству, которое посягало на ее земли. Она правила очень долго и прославилась как могущественная воительница и свирепая женщина. Ну… так в книге было написано. Вот… Звали ее Вериатель. Как тебе?

Девочка вытянула губы трубочкой и крепко задумалась. Наконец она кивнула. Уилл довольно захлопал в ладоши и провозгласил:

— Звать теперь тебя, кельпи, не кельпи, а Вериатель! Вериатель, повелительница рек и озер, грозная и могучая кельпи!

Тут маленькая демоница не по-человечески расхохоталась, и ее смех эхом отозвался в лесу. Вдруг она подскочила, схватила Уилла за руки и закружила в каком-то диком танце. Теперь уже он весело рассмеялся, стараясь поспевать за подругой, и они вместе помчались вдоль берега, прыгая друг за другом, как обычные счастливые дети.

Спустя семь лет

— Да что ты опять чепухой занимаешься? Давай рыбу лови! — озлобленно сказал Малик, с трудом поднимая свое грузное тело с земли.

Он, как обычно, наполнил короб до верха рыбой, толкнул своего младшего брата, однако тот уже был выше него ростом и с легкостью сумел отмахнуться.

— Что это? Обувь? — спросил Малик, сматывая леску.

— Да, — коротко ответил Уилл. Он ловко сплетал гибкие прутики и что-то мурлыкал себе под нос.

— Кому же?

— Не твое дело, Малик! Иди домой, отсыпайся, я через пару часов доловлю до полного короба и вернусь.

— Да он у тебя еще пустой, хвастун! Чего ты там до обеда наловишь? Ямесовский болтун! — сплюнул Малик, презрительно смотря на увлеченного делом брата, а после водрузил корзину на спину и зашагал в деревню.

Уилл, будучи уже не ребенком, а семнадцатилетним юношей, остался сидеть на берегу с беззаботным видом. Он радовался весеннему солнцу, пусть и едва гревшему, но ласковому. Радовался шумной песне речушки, которую можно было перейти вброд. Время от времени он поглядывал на удаляющегося брата и, когда тот полностью пропал из виду, достал со дна пустой корзины цветные ленточки. Их он купил на ярмарке пару дней назад, во время весеннего праздника Аарда, специально чтобы украсить плетеные сандалии.

Не успел он еще закончить, как вода в реке вдруг забурлила и вспенилась. Раздался всплеск, и оттуда вышла молодая девушка примерно того же возраста, что и Уилл. При виде Уилла ее красивое лицо расплылось в кривоватой, но радостной улыбке. Подняв платье до самых бедер, она побежала на берег, высоко вскидывая ножки. Почти добежав до друга, она подскочила и очутилась прямо перед его носом.

Взглядом Уилл уставился сначала на босые ступни, затем посмотрел выше, на стройные щиколотки, мельком пробежался по платью и наконец встретился со взглядом голубых глаз демоницы.