Фея (не) против любви
Птицы, возвращавшиеся в родные пенаты, поворачивали стаи вспять и летели снова на юг, баньши, если таковые тут водились, собирали чемоданы не в силах стерпеть такой конкуренции. Ян зажал уши руками и даже зажмурился, а непробиваемый хмырь даже глазом не моргнул.
– Очень приятно, Ратмир, – самодовольно оскалилось это чудовище и указало вновь на дверь. – Тебе туда, принцесса.
Люди добрые да нечисть всякая, это что же получается? Меня же да моими граблями?
Хмырь скинул полностью капюшон и снял плащ с плеч, подав его Яну. Затем снова двинулся в мою сторону, заставляя пятиться к двери.
– Я не знаю, где я нахожусь, – стратегически отступала я задом наперед, боясь повернуться к нему спиной.
– Черная топь, – ни единой эмоции не проскользнуло на его лице, лишь в глазах загорелись два уголька.
– Я не знаю, в какой стороне Альмира, – говорила я, а сама пыталась спешно вспомнить, чем питаются хмыри. Не феями ли?
– На северо-востоке, – нахмурил он свои черные брови и его лицо, и без того устрашающее, стало выглядеть еще свирепее.
– А вдруг здесь водятся болотные кикиморы и шишиги? – со страху я вспомнила столько кровожадных легенд про хмырей, что чуть не споткнулась об порожек.
– Ну почему же вдруг? Водятся, конечно, – говорил он, а сам стягивал с рук перчатки, обнажая свою кожу серого землистого оттенка.
– Я не умею летать, – резко выпалила я, когда он вскинул руку вверх и ухватился за дверной косяк над моей головой.
Ну все, точно едят фей. Иначе как объяснить, что он склонился надо мной и шумно втянул воздух прямо у моего уха?
– Еще и убогая, – прошипел он мне на ухо и таки вытолкал за дверь.
Козел, то есть хмырь, захлопнул дверь перед моим носом, а я так и стояла истуканом, открывая и закрывая рот, как рыбка, выброшенная на берег. От сырости, царившей вокруг, я тут же покрылась мурашками, первые капли дождя, сорвавшиеся с неба, угодили прямиком мне за шиворот, вдалеке раздалось уханье совы и вой какой-то нечисти, о которой я и думать боялась. Нет-нет, так дело не пойдет, я хочу в тепло. Я подошла к двери и приникла к ней всем телом, вслушиваясь в нешуточные страсти, что разгорались по другую сторону.
– Ты не можешь выгнать девушку на ночь глядя!
– Я только что это сделал.
– Но она упала из-за твоего купола!
– Она упала из-за того, что летать не умеет.
Ах, ты морда хмыриная, так это еще и по твоей вине меня Гриня уронил...
– Она едва выжила, чуть не утонула, напугана, совсем одна…
Я даже всплакнула от слов Яна, ну прямо саму себя жалко стало. Пора не только крылышками обзаводиться, но еще и нимб над головой повесить.
Вдруг мой острый слух резанул звук от удара и утробное рычание. Хоть бы мальчишку там не сожрал, а если уж сожрет, то хоть бы насытился. Именно с такими мыслями я отскочила от входной двери и вовремя, потому что она тут же открылась, обдав меня светом и теплом.
– Заходи, – зыркнул хозяин на меня своими глазищами. – И не забывай, что ты тут гостья.
Я послушно впорхнула в гостеприимно приоткрытую дверь. Гостья – это хорошо, гостья – это вам не ужин. Ян, к моему счастью и облегчению, обнаружился здесь же, целый и невредимый. А я впервые задумалась над очень странным фактом: как же так вышло, что человек и хмырь называют себя братьями. Мама у них такая неразборчивая? Или папа коллекционер? Но спрашивать вслух, естественно, не решилась. Пусть сначала накормят.
– Я после этой замарашки мыться не буду, – вернул меня в реальность голос Ратмира. Хмырь беззастенчиво разглядывал меня с головы до пят, возвышаясь надо мной почти на целую голову, а что самое страшное, он при этом расстегивал свою куртку.
– Вот еще…
Я уж хотела было добавить, что я с ним не то, что мыться, а и в одном поле опорожниться не соизволила бы, но прикусила язычок, вовремя вспомнив про обещанную баню. Проводив удаляющиеся спины, я нерешительно помялась в сенях и, пользуясь случаем, отправилась на разведку обстановки.
Сруб был широким и просторным, но я все равно умудрялась что-нибудь да задеть своими крыльями. Не знала бы чей это дом, решила бы, что здесь живет какая-то травница или ведьма: уж столько здесь было скляночек-баночек да пучков. На печке стоял большой казан с водой, мой желудок тут же призывно отозвался, едва я только приметила его. Но любопытство вело меня дальше. В дальнем углу я увидела большой деревянный ларец, спрятанный под циновкой, и уже было потянулась к нему, как сзади послышалось хриплое:
– Не тронь.
– Больно надо, – я развернулась на пятках, вздернув нос и показывая, что нет мне никакого дела до его сомнительных сокровищ.
Ратмир стоял у камина, широко расставив ноги и вновь скрестив руки на груди. На нем были одни холщовые брюки, а с мокрых черных волос стекали капли, расчерчивая его плечи, грудь и спину мокрыми дорожками, в которых плясали отблески огня. Порядочный фей ни за что бы не позволил себе появиться в таком виде перед дамой, но передо мной стоял далеко не фей, и далеко не порядочный.
– Я вот тебе одежду нашел, – вынырнул из недр дома Ян, тоже переодетый во все новое. Но на нем, в отличие от Ратмира, были не только штаны, но и холщовая рубаха.
